сидит…
На меня нахлынуло ощущение, что чего-то подобное я уже слышал у Орека. Молодой помощник по мере возможностей помогал, но если у кузнеца он мог лишь заготовки таскать да дрова накидывать, то здесь он старательно скоблил доску.
— Тарелку делает. У многих нет нормальной посуды, не то что металлической, но и глиняной. Правда, металлические тарелки да блюда я давно не видел. Обычно — глина, да дерево. Глина, особенно в глазури — особенно благородна. Деревяшка так, для таверны. Мати много посуды заказывает. Ей вообще не жалко — такая стряпня! — взялся расхваливать приготовленное ей вчера жаркое столяр.
Я послушал, потом добавил к списку того, что делают столяры мебель и сундуки.
— А оружие делаете? Щиты? Самострелы? Луки?
— Сделали парочку, но пока большого заказа не было. Луки хорошие, крепкие. Жил пока немного, животных почти нет. Ахри ходит на охоту… ты ведь знаешь Ахри, Бавлер?
— Конечно, мы с ним охотились вместе, — с готовностью ответил я, а столяр буквально расплылся в счастливой улыбке:
— Отличный парень, знает, что к чему, понимает, как охотиться, вот просто столяр своего дела!
— Мастер, — в шутливом тоне ответил я. — А что, у нас опять мало дичи?
— Оленя он в последний раз принес лишь неделю назад!
— Так… — я в задумчивости побарабанил пальцами по раскрытой тетради, а потом вписал: «луки, самострелы, щиты». — Значит, надо разобраться, почему в лесах опять никого нет. Неужели тот огромный медведь снова бродит по округе…
— Тогда от него надо избавиться, правитель, — в мастерской оказался незадачливый работяга, только что загрузивший большой стол. — Медведь осенью — штука страшная! Он не только нам мешается, но еще и животных давит. А большой ли?
— Огромный, — я показал рукой выше себя.
— Ну, это маленький, медвежонок еще, если так встает, — расслабленно отозвался работник.
Я посмотрел сперва на столяра, а потом уже на его работника:
— Он на четырех лапах такой.
— На четырех… — ахнул работник. — Это страшный зверь… И как он только еще к нам не подобрался! И как на такого охотиться? Если только с осадных башен! Ох, неспокойно, ох, неспоко-о-ойно!
— Осадную башню в лесу на медведя, дурила! — набросился на него столяр. — Да кто такое видывал! Глупости какие!
— Тише! — остановил я столяра. — С медведем разберемся. Осень. Большая шкура пригодится, в таверне повесим.
— А то там только пара волчьих голов прибита к стене! — вставил работяга.
— Разберемся, — повторил я, а затем повернулся к главному: — мастер столяр, что у вас тут еще рядом делают? Все же шестнадцать помещений, не могут же они все делать одно и то же или пустовать вовсе!
Глава 9
Валем и поход на юг
От долгого хождения мое плечо начало немного поднывать, но я все равно не мог остановиться. Слишком многое предстояло еще выяснить. Однако столяр оказался словоохотливым и потом доложил мне про всех, кто работал в округе.
Первым в его списке оказался Торн. Травник, он же алхимик со слов самого столяра ежедневно таскал охапки травы, постоянно требовал воды, которую ему его помощник приносил огромными ведрами.
— Хоть канаву от Нируды сюда копай! — прокомментировал столяр. — Но зато, говорят, полезное дело делает — всякие лекарства и настойки.
После Торна настала очередь мастера игрушек. Я лишь на первый раз удивился, но затем сразу же подумал, что раз сюда прибывают семьями, то, вероятно, игрушки делаются для очень маленьких детей.
Так и оказалось. Мастер, который занимался игрушками, делал кукол, в основном — из дерева, но зато подвижных. На небольших гвоздях собирал подвижные соединения, чтобы руками и ногами эти куклы могли шевелить. Куски тряпки превращались в мешки, а набитые соломой или свалявшейся шерстью они быстро обращались в головы и туловища, различных животных, довольно неплохих внешне.
Углем и прочими подручными предметами рисовались лица и мордочки, и из неопрятных огрызков получалась небольшая игрушка.
— Пара штук в день получается, иногда меньше, — пожал плечами старик-кукольник.
Я обратил внимание — вероятно, после слов Фелиппена о руках строителей, что у кукольника ладони изрезаны и покрыты шрамами. Да и лицо у кукольника выглядело мрачно. Но то, что получалось из его рук, смотрелось по-настоящему волшебно. И потому я, довольный увиденным, отправился дальше.
Целый блок, как оказалось, взяли себе в работу те, кто работал с шерстью. В одном квадрате они чесали шерсть, сваленную в кучу на полу. Причем использовали они не только ту самую чесалку, которую привез Ижерон, но еще и вручную тоже чесали, причем порой даже быстрее получалось, чем на станке.
В другом помещении пытались сделать обратное — перерабатывали свалявшуюся шерсть. И если в прежнем получалось что-то красивое и ровное, то здесь получалось грубее, но зато, как сказали работники, валенки на зиму будут.
Еще в одном делали шерстяные толстые нити, а в последнем помещении дорабатывали все, что получилось. Там лежали все заготовки разом, аккуратно распределенные по разным ящикам. Кусочки шерсти сваленной, прямоугольники ткани, мотки нитей. Причем были нити тонкие и толстые, но прочность у всех была пристойной — я даже проверил, попытавшись разорвать одну из нитей. Не удалось.
— От этих хотя бы шума нет, — порадовался столяр. — А вон там воняют… жуть!
— Чего же там делают?
— Выделывают кожу. Варят, скоблят, чистят. Оленью, коровью, всякую.
Когда мы подошли, можно было смело зажимать нос от запахов. Не продохнуть было ни внутри, ни рядом. Ароматы вареной кожи тяжело били в нос, а в помещении и вовсе была натуральная баня. Это лишний раз напомнило мне о том, что надо бы заняться общественными банями.
Кожей занимались на целый квартал, так что было не так много места, где развернуться остальным.
— Ну, тут и сапоги делают, — столяр махнул рукой, — А рядом… бумагу. Да кому она нужна… разве что только тебе, Бавлер, не больше.
— Бумагу⁇
Тут мое любопытство сложно было сдержать. Я отпустил столяра, потому что у него было много дел, а сам погрузился в изучение способов изготовления бумаги.
— О, мы ждали, когда вы придете, — мокрый от пота и влажности в помещении человек узнал меня даже в производственном тумане. — Хотите посмотреть, что мы тут делаем?
— Жутко интересно, — признался я. — Говорили, что тут очень сложно, а бумага нам понадобится.
— Мы пока что лишь налаживаем производство, пробуем разную толщину бумаги. Пергамент, конечно, попроще в изготовлении, но на самом деле за бумагой будущее!
Но все оказалось не так сложно, как мне казалось поначалу. Все дело было лишь в том, что предварительно требовалось вываривать древесину несколько часов. Затем
