зря прокатились… Хотя, так никто и не знает, зачем такой странный набор всякого разного почти не волшебного барахла. Зато с людьми познакомились, себя показали…
— Вампирка эта… — поежился Мирослав.
— Почему-то мне кажется, что с ней можно договориться, — ответила Марта. — Хотя, она была, наверное, самая опасная тварь на нашей встрече.
— Но она к делу не имеет отношения? — спросил Мирослав.
— Она… — протянула Марта. — Мне кажется, она сама опасается чего-то. Волкова ей почти ровня, а ее ограбили. Франческа тварь сильная и опасная, но она тоже не знает, с кем столкнулась.
— Магия, — усмехнулся Мирослав. — Оньи-Нкузи говорил, мол, важнее не общая сила, а знание, ловкость и умение выбирать момент.
— Вот и я так думаю, — сказала Марта. — Козлище не выглядел слишком умным, его явно кто-то направлял. И вот этого кого-то надо бы нам изловить.
— И этот кто-то сидел в той машине? — спросил Мирослав.
— Скорее всего, — ответила Марта. — Скорее всего…
Остаток пути ехали молча.
Марта все думала и взвешивала. Анализировала.
Новые люди и нелюди. Франческа, Аглая — та раздраженная тетка средних лет оказалась монахиней из женского монастыря, Мария.
Причем, Франческа смеется над всеми, но монашку словно не замечает. А сама Аглая молчит и слушает.
Волкова сказала, что из приглашенных не пришли трое. Цезарь, Артур и Вероника.
Последнюю Марта, пожалуй, знала — проходила по делу, у нее украли карты, а сама она была такой разумной, что не хотела раздражать неведомого вора и уговаривала дело закрыть а карты не искать. Могла ли она быть в машине? Вообще-то могла — старый прием, когда вор изображает потерпевшего. Внутренний голос шептал Марте, что нет, вряд ли, но это все же следовало отработать.
Потом.
Потому что про Цезаря и Артура внутренний голос шептал невнятно, только об их опасности, а значит, их следовало отрабатывать в первую очередь.
— Как же я все это оформлять буду, — пробормотала Марта.
— Да, — сказал Мирослав, — вампирку к делу не пришьешь…
— Кстати, мне Франческа сказала, — вспомнила Марта, — что когда-то, лет двадцать назад, в милиции служил некий Порфирий. И он, мол, вполне может быть еще жив, и если так, то может посоветовать.
Подумала и добавила:
— Узнали мы сегодня одни только имена — Франческа, Порфирий, Артур, Цезарь… Знать бы еще, к чему они все.
Глава 11
В кабинете все было так обыкновенно, что ночь на кладбище казалась сном. Какие вампиры и колдуны? Оборотней не бывает! А человек, сбитый машиной, не может через полчаса встать и пойти, как ни в чем не бывало.
Марта вспомнила, как Ильин шагал, покачиваясь, после того, как поработал с Волковой. Даже, кажется, оставил свою машину на стоянке, уехал вместе с кем-то другим. Все же, удары не пропадают бесследно.
Приезжали — на стоянке в тени стояла машина, и уезжали, оставили машину. Зато получили новые загадки. А Ильин — головную боль.
“С таким человеком стоит крепко дружить, — подумала Марта и цинично усмехнулась про себя, — никогда ведь не знаешь, когда понадобится срочно лечиться…”
Динозавр сидел за своим столом, словно и не уходил никуда. Копался в бумажках, прихлебывал кофе из бумажного стаканчика.
“Галактики будут рождаться и рушиться, а Динозавр будет писать отчёт!” — какая-то важная мысль вертелась в голове Марты, что-то связанное с ночью и Динозавром, но пока никак не получалось это поймать.
— Рыба, вчера Кириллыч спрашивал, — сказал Динозавр, — так я накатал отчёт. Что делаешь, что планируешь делать. Ну, знаешь, больше слов, меньше дела… Работа кипит…
Он снова отпил из своего стаканчика и с явным сожалением глянул в него.
— Тебе не кажется, что стали меньше кофе лить в стаканы? — сказал он. — Вот, только ходил к автомату, а уже кончилось…
— Давайте, я посмотрю, что вы в отчёте написали, — сказала Марта, — мне ж потом надо будет Кириллычу докладывать. Надо ж знать, что я делала.
Она улыбнулась, и Динозавр тихонько захихикал.
— Давай, читай, — сказал он. — Я пока ещё за одним стаканчиком сбегаю. И тебе принесу, вон, ты какая мятая с утра.
Он встал, потянулся, покряхтел и положил Марте на стол несколько листков распечатки.
— Вы что-то тоже не слишком бодры, Пал Палыч, — ответила Марта. — Вам-то кто спать не давал?
— Бессонница, — сказал Динозавр. — Это ты, молодая, активная личная жизнь…
— Ну, Пал Палыч, ничего подобного! — воскликнула Марта и улыбнулась.
— Да я разве осуждаю, — Динозавр улыбался, — я завидую!
Потом повернулся и пробормотал, тихо, но отчётливо:
— Дожили! Никакой дедовщины! Старичка за кофе отправили…
И вышел. Марта покачала головой.
И вспомнила.
“Надо будет спросить про этого Порфирия, — подумала она. — Динозавр может помнить, кто это. И почему его вампирка так хорошо помнит.”
В отчёте все было гладко и хорошо. Тихо и спокойно.
Работа кипела, следственные мероприятия шли одно за другим, потерпевшие давали показания, подозреваемые уже почти сидели на лавке… судя по отчёту — совсем немного осталось до этого.
Марта улыбнулась, тряхнула головой, подумала, что надо будет вычистить пистолет и добавить патрон из своих. Писать в протокол про стрельбу на кладбище хотелось.
“В ходе следственных мероприятий была выявлена необходимость поговорить с альтернативно-сторонними жителями. В ходе разговора один из них совершил наезд на следователя Рыбкину М.Ф. с помощью автомобиля неустановленной марки…” — как такое писать?
Марта листала отчёт и ждала.
Вернулся Динозавр, поставил на стол стаканчик кофе.
— Счастье твое, Рыба, — сказал он. — Кириллыч на совещание уехал. Вернётся после обеда только, а может, и ещё позже. Можешь спокойно править бумажки.
— Ой, Пал Палыч! — вспомнила Марта, — Мне ж к двенадцати надо свидетельницу из больницы поймать!
— Она из окна будет сбегать, а ты ловить? — Динозавр усмехнулся.
— Ладно, если что, я Кириллычу эту бумажку отдам. А ты потом объясняй как хочешь.
— Ладно, ладно, — сказала Марта. Потом вспомнила и спросила. — А вы же, Пал Палыч, тут давно работаете? Мне тут сказали, что по делу можно спросить совета у какого-то Порфирия. Мол, здесь работал когда-то.
— Порфирий? — переспросил Динозавр. — Был такой, помню. Он старый сейчас должен быть. Если живой ещё.
— А где он
