— Как вам, несомненно, известно, сэр, через четыре дня мистер Барнард дает свой ежегодный бал. Приготовления к этому событию начались давно, и кое-какие гости прибыли в последние дни, намереваясь остаться и после бала. За исключением Клода Барнарда, который, видимо, живет у дяди; гость, пребывавший под кровом мистера Барнарда наиболее долгое время, это его племянник Юстес Брамуэлл, сын сестры мистера Барнарда. Молодой человек лет двадцати двух, сэр, и только что окончил Кембридж, где в Киз-колледже изучал ботанику.
— Ботанику?
— Да, сэр. Он уже пробыл в доме дяди больше месяца, и днем ничем не занимается. Но, насколько я понял, он ведет активную светскую жизнь и состоит членом клуба «Скачки», который, насколько я понимаю, служит вкусам более молодых членов аристократии.
— Племянник леди Джеймс состоит в нем. Она просто вне себя: они там беспробудно пьют.
— Насколько понимаю, это верно рисует времяпрепровождение в «Скачках», сэр. Юстес Брамуэлл бывает там не так уж редко. Но по словам слуг, он — сама благопристойность и, если исключить его постоянные нотации на тему классовых обязанностей, держится чинно и никаких хлопот не доставляет.
— Так-так.
— Он вряд ли мог прийти в соприкосновение с мисс Смит на сколь-нибудь длительное время, сэр, а к тому же, находясь дома, почти не покидает своей комнаты, если не считать завтраков, обедов и ужинов.
— Но после второго завтрака двенадцатого декабря он был в гостиной?
— Да, сэр. Он писал картину и беседовал с самым последним гостем мистера Барнарда Джеком Сомсом.
— С Сомсом?
— Да, сэр. Он прибыл три дня назад. Как вам, я уверен, известно, он член Палаты Общин. И у Барнарда остановился, я полагаю, чтобы обсудить вопросы, касающиеся Монетного двора, а также потому, что они близкие друзья в сферах, в которых оба вращаются.
— Что-нибудь настораживающее? Я знаком с ним шапочно.
— Кое-что, сэр. Имеет ли это или не имеет отношение к делу, но, по последним сведениям, мистер Сомс находится в тяжелом положении финансово.
— Сомс! Но он же холостяк с приличной собственностью, если не ошибаюсь. Палата, разумеется, ничего ему не платит, но его округ обязан ему платить.
— Боюсь, что нет, сэр. И как я слышал, его собственность заложена.
Ленокс нахмурился. Он был знаком с Джеком Сомсом два десятилетия, если не дольше — крупный, светловолосый, в молодости спортсмен, который достаточно нравился своим знакомым, пусть и не пользовался полным их уважением.
— И затем, — сказал Грэхэм, — еще один политический гость, сэр.
— Кто бы это? Полагаю, вы скажете Дизраэли, и он должен своему портному два шиллинга.
— Нет, сэр, Ньютон Дафф.
Ленокс снова нахмурился.
— Дафф? Неужели? Довольно неожиданно, должен сказать.
— Он там неделю. Как вы знаете, сэр, он не пользуется особыми симпатиями даже у членов собственной партии, но, судя по тому, что я слышал, политик он преуспевающий…
— Мягко сказано! Он протащил билль об Индии чистым усилием воли.
— Возможно, у него какие-то политические дела с мистером Барнардом, сэр.
— Возможно. Он намерен остаться до бала?
— Да, сэр. Хотя у него есть и собственное жилище, насколько я понял.
— Так-так.
Ньютон Дафф был, как и Сомс, крупным мужчиной. Но на этом сходство между ними исчерпывалось. Сомс был светловолос, Дафф — темноволос; один держался приветливо, другой — почти грубо; один был неэффективен, другой — сокрушительно эффективен; один, как было известно, пил и предавался радостям плоти, второй обладал железным телосложением и здоровьем. Сомс и Дафф под одной крышей…
— И он находится в стесненных обстоятельствах, Грэхем?
— Напротив, сэр. На этой неделе он стал несметно богаче благодаря подъему на бирже.
— Проводит операции с ценными бумагами?
— Весьма и весьма, насколько я понимаю, сэр. Если не ошибаюсь, больше всего он вложил в «Звездную компанию» и в «Пасифик траст», в две компании, которые спекулируют заморскими товарами. Собственно говоря, я думаю, и мистер Дафф, и мистер Сомс имеют какую-то связь с Тихоокеанской компанией. Возможно, этим стоит заняться.
— Нет, думается, ответ надо поискать ближе к дому. Как-то трудно объединить Сомса, который вечно пьян, с Даффом, который рычит, если на него хотя бы взглянут, и этим молодым человеком Юстесом Брамуэллом, который, несомненно, весь в прыщах и носит очки. И Барнард не подобрал себе общества получше?
— Есть еще один племянник, сэр.
— Еще один?
— Да, сэр.
— Леди Джейн всегда повторяет, что племянники — это казнь египетская, насылаемая, чтобы мы припали к Господу.
— Вне сомнений, она права, сэр.
— А как зовется этот?
— Клод Барнард, сэр. Сын Стивена, младшего брата мистера Барнарда.
— Я его видел.
— Сэр?
— Сегодня утром. Он выругался чуть ли не мне в лицо и сказал, что еще рано, хотя было уже восемь.
— Нынешнее поколение, сэр, заведомо распущено.
— Этот другой племянник тоже книжный червь?
— Напротив, сэр. Завсегдатай «Скачек», и именно он протолкнул своего кузена в клуб. Иначе Юстесу Брамуэллу накидали бы черных шаров, сэр, судя по тому, что я узнал. Выпускники Кембриджа там не популярны.
— Следовательно, Клод пользуется популярностью?
— Да, сэр. Ему двадцать пять, и он все еще учится в Оксфорде, но приезжает в Лондон погостить, чуть ему заблагорассудится. Во всяком случае, таково мнение прислуги.
— Что он изучает?
— Сначала намеревался стать священником, сэр, затем занялся историей, а теперь изучает литературу.
— Но не ботанику?
— Нет, сэр.
— Жаль. Разве что… он и его кузен дружны?
— Отнюдь нет, сэр. Если не считать того, что Клод протащил его в «Скачки», они еле знакомы.
— Любопытно.
— Да, сэр. Как я понял, между младшей сестрой мистера Барнарда и его младшим братом существует соперничество, хотя с самим мистером Барнардом и он, и она поддерживают превосходные отношения по очевидным причинам.
— Богат как Крез и вдвое старше.
— Вот именно, сэр.
— Хотя на самом деле ему всего шестьдесят или около того.
— Да, сэр.
— Десять лет назад ему было всего пятьдесят. А пятьдесят это еще молодость.
— Совершенно верно, сэр.
— А кто последний гость, Грэхем?
— Крайне неожиданный, сэр. Полковник Родерик Поттс.
