план широкого привлечения подростков к спорту, к участию в поддержании чистоты и порядка в городах.
Масштаб контрмер сам по себе красноречиво говорит о серьезном характере проблемы. Об этом же свидетельствуют цифры: в 1981 году 184 900 подростков в возрасте от 14 до 19 лет были задержаны или допрошены за нарушение уголовного кодекса, что составило 44 процента всех зарегистрированных преступлений.
По заявлению полицейского управления, особую озабоченность вызвал рост числа насильственных актов, совершенных учениками против учителей: в 1981 году 943 учителя, большей частью из неполных средних школ, получили телесные повреждения в результате нападения учеников. Это более чем вдвое превышает число аналогичных случаев, о которых сообщалось в предыдущем 1980 году. «Хочу покоя и мира» — такую записку оставил директор одной средней школы в городе Тиба, находящемся недалеко от Токио. Он покончил жизнь самоубийством, приняв яд, после того, как во вверенной ему школе учениками- был совершен целый ряд насильственных актов.
Во многих исследованиях и официальных документах делаются попытки объяснить рост преступности среди молодежи. Как правило, в качестве причин на первый план выдвигают — «ад экзаменов» и последствия урбанизации. Так, в обследовании, проведенном центральным полицейским управлением, отмечается жестокое давление на молодежь системы образования, осно ванной на многочисленных экзаменах. 85 процентов учеников, повинных в хулиганских выходках, имеют самую низкую успеваемость, то есть признаны «негодными», «бесперспективными», не выдержавшими «экзаменационного ада».
Те, кто уже многие годы критикует систему образования, требуя ее коренной перестройки, вновь и вновь подчеркивают: насилие среди подростков — это неизбежное следствие японской школьной системы, при которой каждый ученик, желающий поступить в престижные высшие учебные заведения, должен выдерживать многочисленные и придирчивые экзамены. Помимо обширных школьных программ, которые нередко отличаются друг от друга, преподаватели рекомендуют желающим попасть в университет объемистые учебники, разработанные частными издателями. Кроме того, многие учащиеся посещают также частные курсы вне школы. Все это требует от детей нечеловеческого напряжения физических и душевных сил. При такой системе не может быть и речи о развитии индивидуальных способностей. Выход неизбежному разочарованию нередко дают различные формы насилия, как прямые, так и косвенные. Так, уже многие годы слух японских городских и сельских жителей терзают так называемые «босодзо-ку» — мотоциклисты, которые с бешеной скоростью носятся по дорогам страны, днем и ночью пугая окружающих воем моторов и сирен. На сегодня «босодзоку» насчитывают уже 40 тысяч, многие из них в результате лихачества становятся калеками, но, несмотря на все усилия полиции, армия «босодзоку» все пополняется такими же «бесперспективными». юношами и девушками, которым закрыта дорога в «престижную жизнь».
Конечно, при всей очевидной пагубности японской системы образования она не исчерпывает причин роста неудовлетворенности молодежи, нередко ведущей к хулиганству и даже преступлению. В исследовании, проведенном недавно министерством просвещения, говорится, что акты насилия чаще происходят в новых городских районах и в районах недавней урбанизации, где не существует тесной связи между соседями, как это было испокон веков в японских деревнях и небольших городах. Живущие в районах новостроек небогатые семьи, как правило, оторваны от «большой семьи» -— бабушек, дедушек, родственников — и в то же время с трудом налаживают связи с соседями. Материальная необходимость заставляет женщину в такой семье соглашаться на работу даже в удаленных от дома местах— как правило, в районах торговли и развлечений, нуждающихся в массе обслуживающих рук. Поэтому, возвращаясь из школы, дети нередко оказываются втянутыми в хулиганские компании: домой им спешить не к кому, а соседей они не только не боятся, но, как правило, и не знают. Нетрудно представить и дальнейшую судьбу таких детей: без неусыпного внимания и поддержки «кёику мамы» им вряд ли удастся просочиться через мелкое сито образовательной системы.
Обсуждая причины роста преступности, в Японии большое значение придают также пагубному влиянию свободно доступной детям дешевой прессы, выхолащивающих живую мысль комиксов, прессы садизма, секса, порнографии. Проникшая в Японию в потоке многочисленных «американизмов» мода на всякого рода эр-зац-чтиво привела к тому, что, по признанию самих же японцев, молодежь в большинстве своем вообще отказывается «потреблять» что-либо, кроме неизбежной учебной литературы и «манга» — комиксов. Содержание комиксов представляет собой схематичное изложение вестерна или же «самурайского» фильма — для тех, кто постарше, а для подростков — повторение в карикатурной форме сценариев известных телефильмов. Все это в виде цепочки картинок с минимальным количеством сопровождающих слов — и, как свидетельствует практика, максимумом серьезных последствий.
Телевидение в Японии уже долгие годы победно конкурирует со всеми другими средствами массовой информации, которые призваны формировать общественное мнение, воспитывать у людей сознательное отношение к процессам, протекающим в обществе, прививать вкусы, вырабатывать привычки, формировать личность. Своей общедоступностью и наглядностью телевидение Японии угрожает значительно сократить тираж книг и журналов. Ведь телевизор, в основном цветной (с 1970 года все каналы японского телевидения перешли на цветную трансляцию), обязательная принадлежность быта японца. Если раньше говорили: японцы лучше обеспечены жемчугом, чем жильем, то теперь можно сказать, что они лучше, чем жильем, обеспечены телевизорами. Телевизор смотрят в Японии буквально все, от мала до велика. По количеству телечасов на душу населения Япония, пожалуй, вполне может претендовать на первое место в мире: в японском доме телевизор не выключается с утра до вечера, так что неработающая женщина-хозяйка более или менее внимательно просматривает не менее пяти-шести программ в день.
Японские учителя и родители не могут не учитывать того влияния, которое телевидение неизбежно с самого раннего возраста оказывает на подрастающее поколение. В связи с этим мне неоднократно доводилось смотреть по токийскому телевидению передачи за «круглым столом», посвященные обсуждению проблем телевидения. Однако всякий раз поражала мягкость позиции учителей и родителей, справедливо защищавших психику и нравственность детства, и — жесткая напористость поставщиков «телесырья», заинтересованных лишь в сохранении неисчислимого источника доходов. Во всяком случае, в содержании программ телевидения и до сего времени произошло мало изменений.
Отсутствие единой общеобразовательной системы, наличие частных учебных заведений порой приводят к тому, что дипломы о высшем образовании получают и недостаточно подготовленные. Используя эти факты, правящие круги Японии давно уже стремятся ввести унифицированную систему образования. Конечно, последнее отнюдь не означает отказа- от давно уже узаконенного в японском обществе «благотворного», по уверениям буржуазных специалистов, сочетания двух систем образования, одна из которых служит подготовке элиты, а другая предназначена для всех «равноправных» остальных. Корни целенаправленно сохраняющегося традиционного разграничения ведут к эпохе Эдо, когда образование в Японии достигло уже высокого уровня: сословие самураев, которое
