— Тут надо задавать другой вопрос. Чем они мне пригрозили?
— Даже так? — хмыкнул старик. — И чем же?
— Смерть, контракт на мою голову, полный и бесповоротный вынос всех моих дел в свет.
— Я думал там и так все, всё знают.
— Все всё знают, но инквизиция раньше закрывала глаза на это, но сейчас за меня возьмуться.
— Приперли к стенке, — кивнул раб-учитель. — Понимаю и не осуждаю тебя, но… получается, что ты просто выбрал того, кто тебя убьет?
— Да. Я долго думал об этом, — кивнул он. — Но…
Тут Гюш умолк. Ларс с улыбкой взглянул на него и принялся рассказывать.
— Мой учитель был стар. Очень стар. Я вообще не особо понимаю, как он так долго продержался, но суть не в этом. Он все время ворчал и причитал о том, что раньше было лучше. Дворяне знали что такое честь. Ученики были способнее и сообразительнее. Сила у них была ни чета нам и прочее, прочее, прочее… Он мог так ворчать часами.
— Как знакомо, — улыбнулся маг теней.
— Меня это жутко бесило, но я уважал старика, потому что никто даже рядом не мог встать с его мощью, силой и умениями.
— А ты?
— И я не мог… И не могу… И вообще навряд ли когда нибудь смогу.
— К чему ты это?
— К тому, что раньше магов учили всех. Не чурались никем. Одаренных было мало и каждый был на счету, а сейчас?
— Полно идиотов, — вздохнул Гюш.
— Мы учим только тех, у кого есть деньги и влияние. А эти люди зачастую не отличаются сообразительностью. В академиях почти та же ситуация. У кого есть деньги на обучение тот и учится. Ну, а остальные… — Ларс вздохнул и добавил: — Представляешь, мне пришлось больше пятидесяти лет искать достойного ученика. Запросы с каждым годом падали, а ученики становились все тупее и тупее. Про дар уже и говорить нечего. Маги в дворянах вырождаются…
— Это так, — кивнул маг теней.
— Если совсем недавно на простолюдинов с даром всем было плевать, то сегодня… Сегодня сильных одаренных уже пытаются убить.
— Да, и мой контракт этому пример, — хмыкнул Гюш.
— Это так. Жаль, что нам придется это так закончить…
Лучший убийца империи поднял взгляд на раба-учителя и произнес:
— Вообще-то я пришел сюда не умирать. У меня есть идея.
— М-м-м-м? — вскинул брови Ларс. — И что же ты придумал?
— Ошейник. Такой же как у тебя. У них есть еще один?
Глава 8
— Ну, я бы сказал, что это всё больше похоже на театр абсурда, — усмехнулся Ларс. — Сам посуди. Сильнейший маг и опаснейший убийца внезапно пропадают после контракта за головами троицы одаренных. Проходят дни, а вестей нет. У многих появятся вопросы, а когда узнают, что на нас рабские ошейники, то…
— Раньше. По крайней мере, про меня, но это будет раньше, — хмыкнул Гюш.
— М-м-м-м? Почему ты так решил?
Старичок взял в руки белый отшлифованный камешек и положил его на доску, где уже находилось пара таких же камней.
— Вы не одни владеете искусством с обращением крови, — грустно вздохнул маг теней и взял из своего мешочка точно такой же камешек, но черного цвета.
— О-о-о, так твоя кровь в залоге? — вскинул брови Ларс.
— Совершенно верно, — кивнул он.
— Насколько я знаю, такой подход практикует только тёмный ковен, — поднял взгляд на собеседника раб-учитель.
— Тени практикует в полную силу тоже только он, — хмыкнул Гюш.
Ларс задумчиво опустил взгляд на доску и спросил:
— Я правильно понял, что ты додумался занять денег у ковена?
— Я, по-твоему, совсем рехнулся? Нет конечно! Но мои кредиторы выкупили у них мою кровь. «Властвующий сосуд» знаешь ли тоже можно купить.
— М-м-м-м… Печально, — кивнул старик и положил на доску еще один камень.
Задумчиво перебирая в руках еще один, он оглянулся на Ари, который помешивал кашу в котелке, и Нами, которая нарезала вяленое мясо.
— Да. Думаю, в твоём случае это более чем целесообразно, — кивнул маг и щелкнул пальцем по ошейнику.
— Не очень удобно, но вполне можно жить, — кивнул Гюш.
— Кстати, — глядя, как противник кладет очередной камешек на доску, произнёс Ларс. — Если ты тоже собрался включиться в учебный процесс, то…
Тут старичок хмыкнул и поставил на доску свой камень.
— То?
— То с тьмой я согласен. Тут ты подскажешь больше. Остальные — мои.
— Мы уже учеников делим? — усмехнулся маг.
— Мы их уже поделили… Как сферы влияния когда-то, — улыбнулся маг.
— Да-а-а-а… были времена.
В это время со своего места поднялся Руди. Он хмуро потёр лицо ладонями и огляделся.
— Доброе утро, — произнесла Нами.
— Доброе, — буркнул воришка и взглянул на три пенька.
На одном сидел «деда», на втором неизвестный мужчина с ошейником на шее, а между ними стояла расчерченная на квадраты доска, на которую они выкладывали камешки.
— Ари? — повернул он голову. — Что я пропустил?
***
Нами оглянулась на Ари, который в стороне пытался под язвительные комментарии повторить приём Ларса, а затем снова взглянула на Гюша.
— Это хорошо, когда у ведьмы есть постоянный мужчина, — произнёс тот, тоже взглянув на одаренного светом.
— Я не ведьма.
— Если не будешь учиться, то обязательно ей станешь, — пожал плечами маг теней. — Как я понимаю, Ларс давал вам только основы контроля, так?
— Да… — смутилась девушка. — Но у меня с ним пока не очень.
— Ларс не сторонник стихий… Я бы сказал, что единственная стихия, которую он по-настоящему понимает — воздух. Его родная, но сейчас уже… Он нечто более сложное. С тьмой приходится работать немного по-другому.
— По-другому — это как?
— Тьма… тьма очень хорошо откликается на чувства. Ощущение страха, ненависти, злобы… Все это очень хорошо ее контролирует.
— Контролировать страхом?
— Да. Как не парадоксально, чем сильнее внутри тебя чувство, тем проще контролировать тьму. Конечно, мастера тьмы уходят от чувств. С помощью особых техник они от них отрешаются, но начинающие… Начинающим без них никуда.
— Это обязательно должно быть… плохое чувство?
— Нет, это может быть любое, но… понимаешь… — темный маг вздохнул и пожав плечами произнес: — Очень трудно удерживать положительные чувства продолжительное время. Да, есть техники, как это сделать при помощи кошек. Ведьмы часто используют кошек как раз по тому, что умиляться и любоваться красотой пушистых зверьков довольно просто. Но это частные случаи. Гораздо проще по началу использовать ненависть, страх, злобу…
