как на их позиции лезут римляне с красными от налившейся крови глазами.
Танки остановились в стороне под прикрытием фанатиков, даже не рискуя идти под дула орудий.
Бабах!
Очередная флейта вышла из строя.
Римляне уже вовсю лезли на их наспех обустроенный редут.
Первому из наглецов Правдоруб отрубил голову своей секирой. Галактион также разобрался с парочкой самых шустрых противников, орудуя длинным мечом.
Очень скоро стало понятно, что стрелять им больше не дадут.
Обслуга флейт просто не могла перезаряжать орудия, когда ей в лицо тыкали гладиусами.
Оставался только ближний бой.
Вот только… позволят ли они так просто Риму и Вавилону перебить обслугу орудий, а затем заграбастать в свои жадные ладошки труды всех учёных Норы⁈
Да ни в жизнь!
С каменным лицом Правдоруб поджёг фитиль.
— Отступать! — заорал он выжившим артиллеристам.
— Но как же⁈ — не понимали те.
— Приказ был отступать! — присоединился к нему Галактион, удобнее перехватывая секиру. — Вы что, глухие⁈ Валите отсюда нахрен!
Северяне бросились в атаку, надеясь взять их живьём. Но у спартанцев были совсем иные планы.
— Это была хорошая жизнь, — заявил Правдоруб.
— Пожалуй, — ответил тому Галактион.
— Надеюсь, в следующей мы ещё встретимся, — пожал руку своему товарищу бывший паладин.
— Найдём Спарту, а там уж как-то да встретимся.
— Замётано. С меня тогда кружка сидра.
— Ловлю на слове!
Два товарища бросились в атаку, совершенно игнорируя догорающий фитиль. Который тянулся к закопанным пороховым минам под всем редутом.
И уже через мгновения грянул взрыв такой мощи, в котором погибло с полсотни северян.
Всё ущелье содрогнулось от взрывной волны, а частью и вовсе обвалилось.
Но армия Спарты уже была далеко.
* * *
— И помните! Не шуметь, другим постояльцам не мешать, если что-то потребуется то наши девочки сразу же вам помогут, — произнесла хозяйка «Незабудки».
— Бросьте! Когда мы создавали какие-либо неприятности? — ухмыльнулся молодой парень.
На что женщина хищно сощурила веки и расплылась в улыбке.
— Быть может, на прошлой неделе, господин Макао? Или за неделю до той поры?
Макао выдержал пронзительный взгляд хозяйки. Но какой ценой!
— В любом случае, ещё один прокол…
— И мы получим запрет на вход в ваше чудесное заведение. Мы помним, — вздохнул Макао.
— Чудно! Тогда хорошего вам застолья, господин Макао! Вам и вашим друзьям, — добавила женщина.
— Надеюсь, вы не будете распространяться о нашей небольшой посиделке? — напоследок спросил молодой самурай.
На что получил тихий смешок.
— Господин Макао, если бы я болтала о том, чем наши посетители занимаются в стенах «Незабудки», то уже на следующее утро Сегун Киото и министр Хакен увидели бы под стенами дворца толпу разъярённых женщин. Которые непременно возжелали бы сжечь наше небольшое заведение, — заявила хозяйка. — Хорошего вам культурного отдыха…
И на том удалилась.
Макао же ещё какое-то время смотрел ей вслед, после чего резко покрутив головой, тихо закрыл отодвигаемую дверь и прошёл вглубь выделанной им комнаты.
— Всё тип-топ? — привлёк его внимание старый приятель Юго.
Они с Юго успели неплохо так сдружиться, проходя тренировку самураев. Он, Макао, был высоким и, как говорили наставники, «элегантным, точно пьяный медведь на роликах», а Юго… он представлял из себя полную его противоположность.
Худощавый, можно даже сказать, миниатюрный азиат, которому пришлось немало настрадаться из-за своего поста.
— Можно сказать и так, — не стал вдаваться в подробности Макао, сев напротив товарища.
В комнате расселось с полтора десятка молодых самураев, один из недавних наборов Киото. Все они на прежней земле были представителями разных национальностей, но здесь, увлечённые энтузиазмом Сёгуна О и его личным примером, стали идейной и вооруженной опорой «Великого Киото».
И все они прибыли в «Незабудку» не просто чтобы отдохнуть, напиться вусмерть и провести время с девчонками, а обговорить архиважный вопрос.
Что происходит с их полисом⁈
— О чём я говорил… ах да, я слышал от одной служанки во дворце Сёгуна, что господина О куда-то сопровождали министры несколько дней назад, — произнёс Юго.
— Странно всё это…
— Неправильно.
— Разве Кабинет Лорда не объявил, что Лорд О слёг с болезнью?
— Что всё это может значить?
Шепотки и пересуды охватили комнату. Каждый самурай пытался составить свою правдоподобную теорию.
В это время Юго продолжил.
— Именно болезнью Сёгуна первый министр оправдывает неучастие Киото в войне Спарты с северянами, — заявил парень. — Я думаю, что здесь не всё так просто.
— Это ясно, как день божий, — вторил его словам Макао. — Даже случись что с Сёгуном, но Киото обязан следовать заключенным договорённостям! Мы должны вступить в эту войну! Иначе нас назовут трусами! И будут в этом правы!
По комнате прошла волна возмущения.
— Ни за что!
— Мы не можем этого так оставить!
— Самураи ничем не хуже фалангистов или этих демонов из Милана!
— Вот-вот! Мы должны доказать свою мощь всему Союзу!
— Почему Хакен вообще не позволяет нам выступить на помощь тому же Утёсу? Да хоть в качестве корпуса добровольцев? — прозвучал вопрос от одного из самураев.
Юго и Макао едва заметно переглянулись между собой.
Вот теперь они ступали на крайне опасную дорожку…
Но которую всё равно необходимо пройти, если они не хотят потерять Киото, которое они так любят.
— Мы подозреваем, что министры… организовали сговор против нашего Сёгуна, — заявил почти шёпотом Макао.
И все присутствующие в комнате замерли восковыми изваяниями. Казалось, можно было расслышать, как каждый из молодых самураев сглотнул сухую слюну.
— Значит ли это, что сейчас Киото управляет горстка предателей? — прозвучал вопрос.
— Скорее всего, так и есть, — кивнул Юго. — Иначе, Лорд О никогда бы не позволил Киото остаться в стороне! Разве наш великий Сёгун так и сидел бы в четырёх стенах, когда Союзу угрожает смертельная угроза⁈
— Нет! — взревели мужчины.
— Так, значит, будем ли мы сидеть на задницах и молча наблюдать за творящимся беспределом⁈ — спросил Макао.
— Ни за что!
— Значит, решено! Мы спасём Сёгуна! Мы спасём Киото! Мы спасём Союз!
— ДА!!!
— Эй, потише там! Вы не одни в клубе! — постучали откуда-то снизу.
— В общем, нам нужно придумать план, как попасть к Сёгуну, — тут же перешёл на шёпот Юго, втянув голову в плечи, как и все остальные самураи.
Бунт
