сразу же выдадут разрешение на погребение.
– Это не так легко.
– Попытайся. Этого ты осмотрел?
Он показал на молодого человека, неподвижно лежавшего на кровати.
– Да, – сказал доктор. – Дыхание восстанавливается. Но риск был велик… Сонная артерия могла…
– Кто не рискует… Когда он придет в сознание?
– Через несколько минут.
– Хорошо. А-а, не уходи пока, доктор. Оставайся внизу. Твоя роль сегодня еще не кончена.
Оставшись один, князь закурил сигарету, преспокойно пуская к потолку колечки голубого дыма.
Слабый вздох вывел его из задумчивости. Он подошел к кровати. Молодой человек зашевелился, грудь его резко поднималась и опускалась, как у спящего под влиянием кошмара.
Он поднес руки к горлу, словно испытывал боль, и этот жест вдруг оживил его, испуганного, трепещущего…
Тут он увидел перед собой Сернина.
– Вы! – прошептал он, не понимая. – Вы!..
Он тупо смотрел на него, словно увидел призрака.
Потом снова коснулся горла, потрогал шею, затылок… И вдруг хрипло вскрикнул, безумный ужас расширил его глаза, поднял волосы на голове, встряхнул его целиком, словно древесный лист! Князь отошел в сторону, и молодой человек увидел на веревке повешенного!
Он отпрянул к стене. Этот мужчина, этот повешенный, да это же он! Это он сам. Он умер и видит себя мертвым! Ужасный сон, который следует после кончины?.. Галлюцинация тех, кого уже нет и чей потрясенный мозг еще трепещет остатками жизни?..
Он стал размахивать руками. На мгновение показалось, будто он защищается от гнусного видения. Потом, в изнеможении, сломленный во второй раз, он потерял сознание.
– Чудесно, – усмехнулся князь. – Чувствительная натура… впечатлительная… Сейчас мозг в растерянности. Ладно, момент благоприятный… Если я не улажу дело за двадцать минут, он от меня ускользнет…
Толкнув дверь, разделявшую две мансарды, князь вернулся к кровати, поднял молодого человека и перенес его на кровать в соседнюю комнату.
Потом он смочил ему виски холодной водой и поднес нюхательную соль.
На сей раз обморок продлился недолго.
Жерар боязливо приоткрыл веки и поднял взгляд к потолку. Видение исчезло.
Но расположение мебели, стола и камина, некоторые другие детали, все его удивляло – и потом, воспоминание о его поступке… боль, которую он ощущал в горле…
– Я видел сон, не так ли? – спросил он князя.
– Нет.
– Как нет?
И вдруг Жерар окончательно вспомнил:
– Ах! Это правда, я припоминаю… Я хотел умереть… и даже…
Он в тревоге наклонился:
– Но остальное? Видение?
– Какое видение?
– Мужчина… веревка… это тоже сон?..
– Нет, – ответил Сернин, – это тоже реальность…
– Что вы говорите? Что вы такое говорите? О, нет… нет… прошу вас… разбудите меня, если я сплю… или лучше пусть я умру!.. Но я ведь мертв, не так ли? И это кошмар трупа… Ах, я чувствую, разум покидает меня… Прошу вас…
Сернин, наклонившись к нему, ласково пригладил рукой волосы молодого человека.
– Выслушай меня… выслушай хорошенько и пойми. Ты жив. Твое тело и твой мозг нормальны и живы. Но Жерар Бопре умер. Ты меня понимаешь, не так ли? Социального существа по имени Жерар Бопре больше нет. Ты его уничтожил. Завтра в записях гражданского состояния напротив того имени, которое ты носил, внесут пометку «умер» и дату твоей смерти.
– Ложь! – пробормотал молодой человек в ужасе. – Ложь! Ведь вот он я, я – Жерар Бопре!..
– Ты не Жерар Бопре, – заявил Сернин.
Он указал на открытую дверь:
– Жерар Бопре там, в соседней комнате. Хочешь на него посмотреть? Он висит на гвозде, там, куда ты его повесил. На столе лежит письмо, которым ты подписал свою смерть. Все это вполне законно, и все это окончательно. Не стоит больше возвращаться к этому обстоятельству, жестокому и непоправимому: Жерара Бопре больше не существует!
Молодой человек потерянно слушал. Более спокойный теперь, когда факты приобретали менее трагический смысл, он начинал понимать.
– И что?
– А то, что давай поговорим…
– Да… да… поговорим…
– Сигарету? – спросил князь. – Ты согласен? А-а, я вижу, что ты возвращаешься к жизни. Тем лучше, мы договоримся, и быстро.
Он зажег сигарету молодого человека, потом свою и сразу же сухим тоном в нескольких словах объяснился:
– Покойный Жерар Бопре, ты устал от жизни, был болен, остался без денег, без надежды… Хочешь быть в добром здравии, богатым и сильным?
– Я не понимаю.
– Все очень просто. Случай поставил тебя на моем пути. Ты молодой, красивый парень, ты умен и – твой отчаянный поступок доказывает это! – отменно честен. Такие качества редко встречаются вместе. Я их уважаю… и зачисляю на свой счет.
– Они не продаются.
– Глупец! Кто говорит тебе о купле и продаже? Храни свою совесть. Это слишком драгоценное сокровище, чтобы я отбирал его у тебя.
– Тогда чего вы от меня требуете?
– Твою жизнь!
И, показав на горло молодого человека, продолжал:
– Твою жизнь! Твою жизнь, которой ты не сумел воспользоваться! Твою жизнь, которую ты загубил, потерял, уничтожил и которую я собираюсь создать заново, следуя идеалу красоты, величия и благородства, который вызвал бы у тебя головокружение, мой мальчик, если бы ты мог заглянуть в бездну, куда погружена моя тайная мысль…
И, обхватив руками голову Жерара, он продолжал с насмешливым пафосом:
– Ты свободен! Никаких пут! Тебе не надо больше сносить бремя твоего имени! Ты стер тот регистрационный номер, который общество запечатлело на тебе, подобно клейму раскаленным железом на плече. Ты свободен! В этом мире рабов, где каждый носит на себе этикетку, ты можешь либо передвигаться по всему миру, оставаясь неузнанным и невидимым, словно ты обладаешь кольцом Гигеса[1]… либо выбрать себе ту этикетку, какая тебе нравится! Понимаешь? Понимаешь, какое великолепное сокровище ты представляешь собой для художника, творца, для тебя самого, если хочешь? Незапятнанная, совсем новая жизнь! Твоя жизнь – это воск, которому ты можешь придавать форму по своему усмотрению, согласно фантазиям твоего воображения или советам твоего разума.
Молодой человек устало махнул рукой.
– Э-э! И что мне, по-вашему, делать с этим сокровищем? Что я до сих пор с ним сделал? Ничего.
– Отдай его мне.
– Что вы с ним сможете сделать?
– Все. Пусть ты не творец, но я таковым являюсь! К тому же творцом вдохновенным, неистощимым, неукротимым, безудержным. Если в тебе нет священного огня, у меня он есть! Там, где ты потерпел неудачу, я преуспею! Отдай мне твою жизнь.
– Слова. Обещания!.. – воскликнул молодой человек, лицо которого между тем оживилось. – Пустые мечтания! Я прекрасно знаю, чего сто́ю!.. Я знаю свою трусость, уныние, свои бесплодные усилия, все свое убожество. Чтобы заново начать свою жизнь, мне понадобилась бы воля, которой у меня нет…
– Зато есть
