Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
все диалоги, что постоянно происходили в рации, то объем этой повести увеличился бы раза в два, поэтому я их по большей части опускаю как ненадобные нюансы. Стоит, пожалуй, упомянуть лишь одну из бесед, которая запомнилась всем, кто ее слышал из раскиданных по занятой нами территориям раций.
— Жора, ты принимаешь? У них там бэха по Угледару ездит с надписью «Жора — лох» на башне, слышишь меня?
Судя по всему, Жора был каким-то совсем незадачливым артиллеристом, раз его решили мотивировать к совершению подвига при помощи откровенного глумления. Но вдруг это ему все-таки поможет? Потому что работа артиллерии с нашей стороны, которая, по идее, должна была подавлять постоянно ведущего огонь противника, откровенно оставляла желать лучшего.
Пятнадцать минут истекли, мины больше не падали. Настало время достать голову из духовки и выбраться из темноты в пространство чуть менее темное. Ночь была безлунная и беззвездная, но разница для долго и тщетно пытавшихся нащупать что-то в кромешном мраке глаз была колоссальной. Здесь весь мир хоть и был серым, блеклым и почти неразличимым, но он все-таки хоть как-то выделялся и позволял ориентироваться.
Вот те два пятна, которые, покачиваясь, двигались мне навстречу, — это по-любому командир со своим заместителем, что прибыл сегодня со второй группой бойцов. Они шли вдоль улицы, постепенно приближались и становились все более и более заметны.
— Командир! Барсук!
Я вынырнул из тени забора, под которой скрывался от возможного наблюдения с воздуха.
— Группы размещены в этом и этом доме, ждут. Обстрел был, никого не зацепило.
— Хорошо, двинули отсюда.
Барсук остался с размещенными в домиках бойцами, а мы с командиром побрели обратно к нашему расположению. Я на всякий пожарный включил пушку и направил ее пластиковый нос куда-то в сторону Угледара, откуда в любой момент могли показаться дроны. Шедший вслед за мной ротный вместо пушки сжимал в руках стандартную штыковую лопату, которой предполагалось сегодня ночью рыть блиндаж в открытом поле.
— Граф, давай быстрее, я еще не научился лопатой ВОГи отбивать, — пробурчал он откуда-то сзади. Нарисованная моим воображением картина, на который ротный героически отбивает падающие в нас ВОГи при помощи садового инструмента, меня позабавила, особенно если учесть его привычку всегда носить на спине еще одну лопатку. Здоровенный, но при этом спортивный и подвижный командир вполне мог бы орудовать двумя лопатками сразу, причем в прыжке.
— Возможно, сейчас самое время научиться, — съязвил я, прибавив шагу. Пушка пушкой, но попасть под очередной обстрел не хотелось совсем. К тому же она продемонстрировала не особо высокую эффективность, и повторять эксперимент с успевшим перезарядиться вражеским квадрокоптером не особо хотелось. Это предыдущая дуэль имела последствия сугубо в виде израсходованных боеприпасов, а результаты второй предсказать было невозможно.
Тем временем мы повернули, прокрались по тому, что раньше было огородами, и приблизились к нашему временному укрытию, манившему обещанием скорого отдыха. Развернутый мягкий и обволакивающий спальник должен был подарить мне несколько часов сна, прежде чем мы продолжим охотиться на танки, искать противника и заниматься прочими полагающимися фронтовым операторам БПЛА непотребствами.
Можно, наконец, отстегнуть защелку на подбородке, удерживающую шлем, можно стащить через голову опостылевший бронежилет. Это очень странный эффект — с одной стороны, ты сначала сращиваешься с броней до состояния второй кожи, с другой — когда ты от привычной и неотделимой второй кожи избавляешься, то становится безумно легко, хорошо и комфортно.
Итак, вот поломанная раскладушка, стоящая на куче хлама и строительного мусора, вот спальник, вот я, пытающийся устроиться поудобнее и получить немного отдыха. Но тишину время от времени прерывало шуршание раций, после чего ко мне регулярно возникали какие-то вопросы со стороны руководства.
— Граф, а где тот-то и тот-то?
— Первого я оставил в том укрытии, второго вообще не видел, — ответил я, не открывая глаз.
Затем еще какой-то вопрос, затем еще. Часы подсказывали, что время неумолимо движется вперед — скоро два ночи, а это значит, что мне надо будет иди в прихожую и выслушивать вражеские дроны в надежде приземлить что-то кроме машинки коллег. Сколько осталось? Час, сорок минут, пятнадцать минут. Вроде я даже не сумел провалиться в то странное положение, когда ты вроде бы и не спишь и контролируешь все происходящее вокруг, но время идет быстро и есть хоть какое-то ощущение отдыха. Видимо, ОстротА продолжала покалывать мою кожу через спальник и куртку, продолжая вызывать приливы адреналина и не давая мозгу отключиться. Сколько раз я уже спал на передовой, а сейчас все как-то не так, все не дает покоя.
Заснуть я уже отчаялся, когда в комнате в очередной раз появился ротный.
— Командир, а в Шервудском лесу было жестче, чем здесь?
На некоторое время в воздухе повисла тишина.
— Да примерно так же было, — ответил после весьма продолжительного раздумья командир, — там людей очень не хватало. И поступали постоянные приказы идти вперед. Мы, может, продвигаться и могли, только занимать и удерживать позиции было некому. Да и вообще, лес…
Реальность показала, что под Угледаром было все-таки жестче, чем у весьма известного в узких кругах Шервуда. За несколько дней в этой местности «Легион» порядком потрепало — было много раненых, один пропавший без вести, в то время как в лесах легионерам удавалось воевать дольше и с большими успехами. Да и вообще, война в каждой локации, где мне доводилось бывать, была немного иной, да и там не была статична — все постоянно менялось, и даже на одном фронте, в считаных сотнях метров друг от друга, воеваться могло совсем по-другому. Как рассказывал мне боевой товарищ — они притаскивают раненых из места, которое с полным правом можно было бы назвать адом, в ближайшую точку эвакуации, расположенную от ада в паре сотен метров, а там донецкие мобилизованные флегматично перекрашивают белый щит в болотный цвет, не особо заботясь о том, что совсем неподалеку борются за свою жизнь и зачастую проигрывают в этой борьбе их соратники.
Командир, кажется, спал, а мои часы подсказывали, что пора идти караулить вражеских «птичек». Занятие было, прямо скажем, бестолковым, однако отданному приказу надо было следовать. Поэтому я нехотя уселся на какую-то коробку и начал смотреть в ночную серость, тщетно пытаясь услышать стрекот пропеллеров над головой. Но даже если услышу, то что дальше? Увидеть его у меня не получится, шум пушки будет перебивать звук от пропеллера, ничем хорошим это не закончится. Просто бесполезная трата времени и сил. Но зато уже совсем скоро, через неполные два часа, ребята отправятся на выход, копать блиндажи, возьмут с
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
