возвращении домой, я обнаружил эту чертовку у дерева! Собирается сбежать! Что ж, отличный способ заключить с ней небольшой договор, пусть пробует, но взамен будет вести себя как полагается, когда приедет моя мать.
Что ж, мой план сработал, а Алиса свалилась с дерева.
Когда мы лежали на траве, я едва не потерял самообладание, снова! Что она делает со мной!? Я словно юный влюблённый мальчишка! Кровь кипит, бурлит, раскрываются все мои тайные желания. Но я боролся, правда! Я не какой-нибудь насильник, нет.
Стоит прогнать мысли о ней подальше! Держать их в узде, не давать свободы.
Но когда она идёт в душ, когда я слышу, как включается вода, я закрываю глаза и вижу её образ. Её восхитительный нежный прекрасный образ. Я могу только гадать, какова она без одежды. Безусловно хороша…
«Давай, иди туда! Она же хочет тебя, так же неистово сильно, как и ты её!»
Нет! Я едва не скриплю зубами, борясь с собой и своими желаниями. Я не сделаю этого! Не пойду туда, нет!
Потираю виски, желая справиться с собой, пересилить. Не делать того, о чём пожалею.
Прохаживаюсь по гостиной, внушая себе, что вполне способен держать свою похоть при себе. Это лишь влечение, порыв, это пройдёт!
Но мои убеждения напрасны…
Уже в следующий миг я взбегаю по лестнице на второй этаж и открываю дверь ванной комнаты.
Да пошло всё к дьяволу! Я жажду её, я вожделею её, и Алиса будет моей!
Глава 24
Губы Давида накрывают мои. Я и слова не успеваю сказать. Он целует меня неистово, жадно, словно изголодавшийся зверь.
Господи, Боже, что же он творит!? Мой разум пытается сопротивляться, кричит о том, что я должна дать Давиду отпор! Должна оттолкнуть! Но я отчего-то не делаю этого… Может потому что желаю его также сильно?
Чувствую под тонкой тканью его промокшей рубашки сильные мускулы, стальное тело. Разыгрывается любопытство, хочется взглянуть на него, посмотреть, каков он без одежды…
Давид буквально припечатывает меня к стене, видимо боится, что я сбегу, но откуда ему знать, что я так — то никуда не собираюсь. Ремень от его брюк упирается в нежную кожу моего живота. Холодная железная бляха прислоняется, и я вздрагиваю.
Давид никак не оторвется от моих нежных губ. А его собственные губы такие мягкие, нежные и в тоже время требовательные. Остатки моего здравомыслия улетучиваются, я не готова дать ему отпор, не потому, что не могу, а просто не хочу. Руки Давида блуждающий по моему телу, одна его рука ложится мне на затылок, притягивая к себе, я едва могу пошевелить головой, мужчина полностью подчиняет меня своим действиям. А другая исследует грудь, мягко поглаживает и слегка мнет нежную плоть. И черт возьми, мне нравятся! Как же мне нравится, до безумия, до головокружения!
— Алиса, — шепчет он, отрываясь от моего рта. — О, Алиса, ты сводишь меня с ума…
Его губы начинают спускаться ниже, вот он уже целует мою шею, переходит к груди.
Я было открываю рот, чтобы что-то сказать, но мои мысли вылетают из головы. Единственное, чего я хочу, чтобы он продолжал! И вместо слов их моего рта вырывается лишь слабый вздох.
Я обхватываю обеими руками шею Давида. Такая сильная, горячая. Мои пальцы зарываются в его волосы, и я притягиваю мужчину к себе. Голова у меня кружится от наслаждения и восхитительных ласк, которыми он осыпает меня. Его губы касаются моего затвердевшего соска, и я едва не вскрикиваю от восторга. Жаркая волна удовольствия растекается по моему телу, а в самом низу живота, чувствую жар и тянущую негу. А рука Давида уже скользит по моему животу, ныряет между ног. Медовое наслаждение растекается и заполняет всё моё сознание, мне кажется я уже не в состоянии стоять, если бы не руки Давида, точно бы упала.
Его пальцы такие нежные и в тоже время шершавые, они мягко поглаживают, потирают сокровенное место, отчего дрожь возбуждения проходит по моему телу. Я хочу большего, я хочу ощутить его внутри себя.
Насколько осмелела, что мои руки ложатся на ремень Давида, желаю расстегнуть его.
Какого дьявола, я совершенно голая, а он всё ещё полностью одет! И хотя одежда Давида промокла, а ткань облепила тело, мне не терпится увидеть его обнаженным. Но я так ослабла от ласк мужчины, что совершенно не могу справиться с ремнем.
— Дай, дай мне, — хрипло шепчет он мне на ухо, покусывая мочку моего уха.
Ещё не видела, чтобы мужчина раздевался так быстро. Ремень брякает и падает на пол вместе с брюками, а следом за ним там же оказывается и вся остальная одежда.
Я перевожу дыхание и невольно облизываю губы, Давид идеален, идеален везде, настоящий аполлон.
Он вновь набрасывается на меня, жадно целует. Его руки везде, и это восхитительно. В мой живот упирается нечто большое, твердое и горячее, что гораздо приятнее, чем прыжка ремня.
— Ты так хороша, так хороша…, - глухо шепчет он, покрывая жарким поцелуями мою грудь, одну, затем другую, втягивает в рот сосок, отчего моё тело покрывается иголочками.
— Давид, — выдыхаю я, положив голову ему на плечо.
— Только не проси меня остановиться, я не в состоянии…
Его ладонь раздвигает мои бедра и я чувствую, как жаркая плоть Давида наполняет меня. Хочется кричать от наслаждения, я до боли кусаю губы, но не могу сдержать стоны, которые вырываются из горла.
Сперва его движение аккуратные, неторопливые, но с каждой секундой он ускоряется. Его большие ладони обхватывают мои ягодицы, направляя меня, помогая не упасть, удерживая. А я сжимаю плечи Давида, мои ногти впиваются в его кожу, оставляя следы. Я чувствую как жаркая плоть Давида буквально распирает меня изнутри, я словно обезумела от желания, от восторга и наслаждения. Чувствую, что сейчас просто взорвусь от упоения, находясь на пике, я больше не могу сдержаться, я готова закричать, совершенно не контролирую себя. Давид видит это и накрывает мой рот поцелуем, заглушая мои крики экстаза.
Меня бьёт мелкая дрожь, а следом за мной заканчивает Давид, и я чувствую, как внутри меня пульсирует его разгоряченная плоть. Силы покидают меня, и я опускаю голову ему на плечо, а сладкая истома разливается по телу.
Я отдалась мужчине, которого едва знаю, стоило бы подумать об этом, но пока что, я не готова.
Глава 25
Осознание содеянного приходит не сразу.
Давид собирает с пола промокшую одежду, бросает
