ассоциируя права и образование LGBTQIA+ с педофилией и тоталитарной культурной политикой. Это произошло после того, как в 2018 году были лишены аккредитации две магистерские программы по гендерным исследованиям (Центрально-Европейский университет и Университет Этвёс Лоранд). Под угрозой оказались и ученые, занимающиеся проблемами миграции и историей Холокоста. В конце мая 2021 года датские парламентарии после нескольких лет интенсивных общественных дебатов приняли резолюцию против "чрезмерного активизма" в академической исследовательской среде, включив в список виновных гендерные исследования, теорию расы, постколониальные исследования и исследования иммиграции. В декабре 2020 года Верховный суд Румынии отменил закон, запрещающий преподавание "теории гендерной идентичности", но дебаты продолжаются.
Во многих странах атака на "гендерную идеологию" - это такая же атака на феминизм, особенно на репродуктивную свободу, как и на права транссексуалов, однополые браки и сексуальное образование. Например, выход Турции из Стамбульской конвенции в марте 2021 года вызвал содрогание в ЕС, поскольку одним из главных возражений Турции было включение защиты женщин и детей от насилия, и эта "проблема" была связана с иностранным словом "гендер". Стамбульская конвенция, принятая в мае 2011 года, является международным договором для членов Совета Европы. Она представляет собой правовую основу, основанную на правах человека, с помощью которой можно обеспечить права женщин против насилия и содействовать гендерному равенству. Термин "гендер" используется дважды: "гендерное насилие" обозначает насилие в отношении женщин, а "гендерное равенство" - социальное равенство, а также образовательные, законодательные и культурные инициативы в поддержку этого равенства. Конвенция послужила толчком к проведению важной социальной политики во всем Европейском союзе, включая создание горячих линий для жертв домашнего насилия и введение определения изнасилования на основе согласия, например, в Исландии, Греции, Хорватии, Мальте, Дании и Словении.
По данным Amnesty International, Турция была первой страной, подписавшей договор в 2011 году, и первой, кто вышел из него 20 марта 2021 года, на том основании, что конвенция угрожает "социальным и семейным ценностям" и "нормализует гомосексуальность". Те же аргументы использовались Польшей и Венгрией для свертывания правовой защиты женщин и лесбиянок, геев и транссексуалов, а также Болгарией для отказа от подписания конвенции. В 2019 году партия "Право и справедливость" в Польше призвала создать "зоны, свободные от ЛГБТ", главным образом в юго-восточных регионах государства. В 2018 году конституционный суд Болгарии признал конвенцию неконституционной, поскольку она оспаривает бинарное понимание пола, где "пол" определяется при рождении. В 2020 году парламент Венгрии заявил, что признание факта гендерного насилия в качестве основания для предоставления убежища вводит концепцию, которая ставит под угрозу "национальные традиции и ценности", предполагая, что насилие в отношении женщин - это ценная традиционная практика, которая должна быть защищена от международного вмешательства. Украина одобрила Стамбульскую конвенцию только в июне 2022 года, защищаясь от путинской атаки на гендер и "гейропу" - термин, который ассоциирует политику ЕС против дискриминации по гендерному и сексуальному признаку с европейским культурным влиянием в более широком смысле.
Антигендерная идеология в Польше, распространяющая серию тревожных и противоречивых заявлений, ничем не отличается от других. Институт правовой культуры Ordo Iuris в Польше, основанный в 2013 году, стремится продвигать "договор о семейных правах", который заменит Стамбульскую конвенцию, выступает против "идеологии ЛГБТ" и сыграл важную роль в том, что в 2021 году в Польше будут запрещены аборты, даже если беременность не может быть доведена до срока. По их мнению, женщины, рассматривающие возможность аборта, должны быть помещены в психиатрические отделения больниц. Ordo Iuris также ответственна за составление черного списка преподавателей и исследователей гендерных исследований в Польше. На их сайте утверждается, что, с одной стороны, марксистская повестка дня диссимулируется в феминистских и LGBTQIA+ движениях. С другой стороны, утверждается, что "картель миллиардеров и финансируемых из трастовых фондов миллиардеров НПО уже некоторое время пытается переписать концепцию прав человека, чтобы продвинуть радикальную социально-конструктивистскую повестку дня". Здесь, как и везде, обвинения в марксизме и гиперкапитализме идут рука об руку без видимого противоречия. Дело не в том, что люди не осознают противоречия и нуждаются в просвещении; нет, само противоречие работает, фактически "освобождая" людей от задачи выработки рациональной позиции - это путь к фашизму. Когда люди уже живут со страхом, а им говорят, что на самом деле бояться есть чего, и что источник их страха можно назвать, тогда это имя содержит и нейтрализует противоречия, выступая теперь в качестве "причины" продолжающегося и окончательного разрушения, той, которую необходимо выкорчевать и изгнать.
Для одних это нация, но семья занимает центральное место в нации. Для других - религия, но государство задумывается как религиозное, которое не может существовать без опоры на семью. В то время как "гендер" иногда клеймят как форму чрезмерной индивидуальной свободы, свободы, которую, по мнению Ватикана, необходимо контролировать, религиозные правые стремятся расширить свою собственную свободу, понимая ее как религиозную свободу, которая, как мы видели, в своей основе является свободой дискриминации. Антигендерная позиция не выступает против свободы, но стремится восстановить ее и расширить свои притязания только в рамках своей религии, желательно поддерживаемой государством. Очевидно, что нельзя отрицать "естественный" и неизбежный характер гетеросексуального брака или менять пол, присвоенный при рождении, но можно отказаться печь торт для бракосочетания однополой пары на том основании, что при этом будет нарушена религиозная свобода. Да здравствует свобода!
Хотя этот аргумент был сформулирован в США, он появился в Восточной Европе и стал основой для нескольких заявлений о том, что преподавание "гендера" - это форма религиозной дискриминации, нападение на религиозные институты и религиозную свободу. Свобода дискриминации, установления социального и экономического неравенства, отказа в основных правах оправдана, потому что "борьба с дискриминацией", очевидно, является уловкой. Вот мнение Ватикана в 2019 году: "За общим понятием "недискриминация" часто скрывается идеология, которая отрицает различия, а также естественную взаимность, существующую между мужчинами и женщинами". Если бы мы сделали такое же заявление о религиозной дискриминации, оно бы не вызвало восторга. Представьте себе, если бы это выглядело следующим образом: "Под общим термином "недискриминация" часто скрывается идеология, отрицающая множество различий, существующих между мужчинами и женщинами и за пределами этой бинарной системы". Такое утверждение не пройдет в рамках Ватикана, который заранее знает природу и не утруждает себя изучением ее сложностей.
Было бы проще отмахнуться от таких заявлений как от крайне правых позиций, но они содержат противоречия не просто так: в некоторых случаях они являются ошибочными или неполитическими ответами на неолиберализм, власть глобальных финансовых институтов, продолжающееся наследие колониальной власти. Если бы эти силы были правильно названы, а не сведены к психосоциальной фантазии, которой является "гендер", ситуация могла бы выглядеть иначе.
