по натуре. Однако один состоит в прайде: верен ему и в случае необходимости вступает за его владения в схватку, другой же в нём главенствующий самец: бескомпромиссный, безжалостный, рвущий всех на куски за то, что считает своим.
Роме этот бой не вывести. Прекрасное атлетически сложенное тело, за которым он всегда приглядывает, посещая регулярно тренажерный зал, здесь не поможет. Максиму тоже есть чем похвастаться. За три года видно, что не растерял форму, а даже её улучшил. У последнего, к несчастью для Ромы, есть большое преимущество, во-первых, его лучший друг, Юра, если мне не изменяет память, мастер спорта по боксу, и Максим частенько с ним стоял в спаррингах, чему-то так нахватался. А во-вторых, он знает за что он борется. Рома же до конца не понимает за что он вписывается. Если ему и надо за что-то сражаться, так это за своё счастье, но не за меня.
Потому услышав доносящиеся из-за угла знакомые голоса, тут же без промедления помчалась туда. Сердце в припрыжку за мной. После аварии я так быстро ещё никогда не бегала. Нога не давала покоя. При вечных её капризах сильно не разгонишься. Но только не сейчас. Пока я придерживаюсь хорошего темпа, она и писка не издаёт. И правильно: не время. Мне уж точно не до неё.
Сворачиваю за угол, и сердце уходит в пятки, когда я вижу, как Максим со всей дури ударяет Рому кулаком по лицу, и тот падает на землю. Я крепко сжимаю рот ладонью, чтобы не вынести свой испуг на всеобщее обозрение. А то на мой визг наверняка бы слетелись все гости ресторана и его персонал.
Подбегаю к Максу со спины и, называя его всеми не пристойными словами, стучу по ней.
— Ты что творишь, идиот?! — Не подаётся объяснению то, что происходит у меня внутри. Я зла, испугана и обеспокоена происходящим. Ко всему прочему, сверху на всё это ложатся эмоции, которые, накрывая по самую макушку, перекрыли проход разуму.
Попалась бы под руку дубинка, колотила бы его ею без всякого сомнения. Хотя, был бы от неё толк? Или будь она у меня в руках на самом деле, Макс также бы молчал? Неужели мои кулаки не наносят никакой урон? Хоть что-то он должен был почувствовать. Но с его стороны не последовало ничего — ни слова, ни движения. Он, как стоял ко мне спиной, так безмолвно и стоит, чего не скажешь о Роме.
— Рит, тебе лучше уйти, — встаёт и, сверля глазами Максима, вытирает большим пальцем кровь с угла рта. — Вызови себе такси и поезжай домой. Я к тебе позже подъеду.
Однако не успеваю сказать, что даже и не подумаю отсюда уходить и оставлять их наедине, как Макс хватает Рому за одежду в области груди и злобно прижимает его к стене.
— Ты не понял меня?!
А затем всё происходит, как в тумане. Рома снова оказывается на земле, и Максим нависая над ним, бесперебойно наносит по нему удары.
— Что ты сказал, ублюдок? Повтори! — рычит на всю улицу Макс.
И только я хотела к ним подлететь и попытаться их разнять, при этом не отойдя ни на каплю от полученного шока, как за долю секунды меня в этом опережают. Но от этого я не чувствую облегчения. Из-за ужаса, охватившего меня, я туго стала соображать: что делать и куда податься.
На сей раз к стене уже прижат Максим.
— Снова захотел? Тебе тогда было мало проблем?! — Оттащив Максима от Ромы, Игорь вдалбливает его в бетон. — Ты скажи, и я сам всё устрою.
В то время, пока мой мозг обрабатывает то, что сейчас произошло и пока Игорь что-то старается вбить в голову разъярённому Максиму, моё тело подаётся к Роме. Я опускаюсь на колени и беру его лицо в свои ладони. Выдыхаю, когда вижу открытые его глаза, смотрящие прямо на меня.
— Ты как? — Пальцы рук, касающиеся окровавленного лица, дрожат крупной дрожью. И слёзы скатываются по лицу.
Кто угодно, но точно не Рома. Я ощущаю острый укол вины за случившееся. С ним бы ничего подобного не стряслось, если бы он не связался со мной и с моим невыносимым прошлым. Та злость, что Максим сбросил на него, была адресована явно не ему, а мне. От чего в груди сильнее жжёт. Рома просто попал под горячие руку человека, чьё сердце я три года назад растоптала.
— В порядке, — слабо усмехнувшись, Рома сначала приподнимается на локти, а после медленно наклоняется вперёд и, ухватившись за меня рукой, принимает сидячее положение. — Живой, как врач тебе говорю, — умудряется и в таком состоянии меня успокоить, чем вызывает во мне неуловимую, но всё же хоть какую-то улыбку.
Убираю влагу со своего лица и кладу ладонь на его плечо.
— Я вызову скорую? — Умоляюще глядя на него, тихо спрашиваю.
— Не надо, Рит, — отрицательно машет головой. — Меня мои осмотрят ребята, не переживай, –
— Ты уверен?
— Думаю они справятся.
— Хорошо, но ты… — Слова обрываются. И всё тело покрывается холодным потом. Наше с Ромой внимание переключается на Игоря, чей голос звучит твёрже стали.
— Бери и немедленно уезжай. Сейчас же, — вкладывает в руку Максу ключи и толкает его в сторону ворот. И убедившись, что он сел в машину и уехал прочь, пустив густое облако сизого дыма, всем корпусом поворачивается ко мне.
— Я тебя предупреждал! — бросив на нас с Ромой укорительный взгляд, указывает на меня пальцем и уходит.
И я бы его отпустила по-хорошему, на сегодня разборок было выше крыше, если бы не расслышала в его словах угрозу.
— Так держи своего друга при себе, — равносильно отвечаю Игорю.
И когда Игорь оборачивается, я встаю на ноги и направляюсь к нему.
— Чтобы тебя и его я возле нас не видела, — тыча пальцем ему в грудь, срываюсь на вымученный крик. — Ты слышал: ещё раз! — говорю, поцедив предупреждение сквозь зубы.
Игорь поднимает голову высоко вверх и начинает зловеще смеяться. Из-за чего на моём лице отражается недоумение. Я перестала его узнавать. За три года изменилось не много, а всё.
— Лучше ты не попадайся мне на глаза, — протяжно шипит мне прямо в лицо. — И, — отодвигаясь, встревоженно смотрит на меня, — если он вновь загремит…, — в ушах расходится звуки его сдавленного голоса. — Пеняй только на себя.
Глава 18. Маргарита
Завершаю свою приветственную речь и присоединяюсь к гостям благотворительного вечера. Тут важно уметь уделить каждому внимание. Они должны чувствовать свою причастность
