Премьер-министр вскинул руку.
— Совершенно верно, и, по-моему, мало что способно в большей степени подорвать интересы нашего государства, нежели публикация этого самого Виндзорского протокола. Бригадный генерал, разработайте план, действуйте так, как сочтете нужным, причем как можно скорее. Держите в курсе дела меня, а также заместителя директора и сэра Фрэнсиса.
— Значит, это дело целиком поручается мне? — осведомился Фергюсон.
— Вам предоставляется полная свобода действий. Просто делайте то, что считаете нужным. — Премьер-министр встал. — А сейчас настоятельно прошу меня извинить, джентльмены. Времени мало, а работы еще непочатый край.
Дойдя до входных ворот, где дежурили сотрудники службы безопасности, в месте пересечения Даунинг-стрит с Уайтхолл, все четверо замедлили шаг.
— Черт бы вас побрал, Фергюсон, — произнес Картер. — Вам всегда удается настоять на своем, но проследите за тем, чтобы нас держали в курсе дела. Пойдемте, Фрэнсис, — сказал он и двинулся по улице.
Фрэнсис Пэймер улыбнулся.
— Не принимайте это близко к сердцу, бригадный генерал, просто он вас терпеть не может. Желаю удачной охоты. — И двинулся вслед за Картером.
Трэверс и Фергюсон пошли по Уайтхоллу, высматривая такси.
— Почему Картер питает к вам такую неприязнь? — спросил Трэверс.
— Потому что я слишком часто добивался успеха там, где он терпел неудачу, и потому что я вне пределов его досягаемости и подчиняюсь только премьер-министру, а Картер не может с этим примириться.
— Пэймер производит впечатление достаточно порядочного человека.
— И я такого же мнения.
— Наверное, у него есть семья?
— Как раз нет. Но он явно пользуется большим успехом у женщин. Его предкам одним из первых в Англии был пожалован титул баронета. По-моему, он не то двенадцатый, не то тринадцатый по счету. У него великолепный дом в Хэмпшире. Там живет его мать.
— А какое отношение он имеет к разведке?
— Премьер-министр назначил его одним из заместителей министра внутренних дел. По-моему, его должность представляет собой что-то вроде министра по особым поручениям. Своего рода посланник, занимающийся решением срочных проблем. Пока они с Картером не дергают меня, я чувствую себя спокойно.
— А Генри Бейкер? Как, по-вашему, он расскажет вам, где находится подводная лодка?
— Конечно, ему придется это сделать. — Заметив такси, Фергюсон взмахнул рукой. — Садитесь, поедем, заодно и с ним повидаемся.
Приняв ванну, Генри Бейкер немного полежал на кровати, обернув полотенце вокруг талии, и, ощутив усталость после длительного перелета, глубоко заснул. Когда он наконец проснулся и посмотрел на часы, было начало третьего. Он быстро оделся и спустился вниз.
Трэверса не было. Открыв входную дверь, он увидел, что дождь по-прежнему льет как из ведра. Несмотря на это, он решил выйти прогуляться, чтобы проветриться, а на самом деле просто потому, что делать все равно было нечего. Достав из платяного шкафа старое теплое полупальто, он надел его, взял зонтик и спустился по ступенькам на улицу. Чувствовал он себя хорошо, впрочем, так было всегда, когда шел дождь. Но его по-прежнему не отпускала тревога по поводу того, как обстоят дела. Свернув к Миллбэнк и замедлив шаг, он перевел взгляд на парк у Виктория-тауэр[6]и Темзу.
На Сент-Джоне по каким-то непонятным причинам принято ездить по левой стороне улицы, как и в Англии. Тем не менее в этот дождливый лондонский день Генри Бейкер сделал то, что на его месте сделало бы большинство американцев, прежде чем перейти через улицу. Посмотрев налево, он сделал шаг вперед и угодил прямо под колеса автобуса Лондонского управления транспорта, двигавшегося с правой стороны. Несмотря на то что до Вестминстерской больницы было рукой подать, а машина «скорой помощи» прибыла на место происшествия в считанные минуты, все это оказалось ни к чему, потому что к тому времени, когда она доставила его в травматологическое отделение, он был уже мертв.
Глава 4
На Сент-Джоне было начало одиннадцатого утра, когда Дженни Грант, пройдя по набережной, добралась до кафе и, поднявшись по ступенькам, вошла в бар. Билли подметал пол. Подняв голову, он улыбнулся.
— Отличный теплый денек выдался сегодня. Мистер Генри уже звонил?
— Разница во времени — пять часов. — Она взглянула на часы. — Там сейчас начало четвертого, Билли. Время еще есть.
В дальнем конце бара показалась Мэри Грант.
— В кабинете тебя просят к телефону. Звонят из Англии, из Лондона.
Дженни сразу заулыбалась.
— Генри?
— Нет, какая-то женщина. Ты пока поговори, дорогая, а я пойду сварю тебе чашечку кофе.
Дженни пронеслась мимо нее и скрылась за дверью кабинета. Мэри тем временем налила немного воды в кофеварку. Из кабинета донесся пронзительный вопль. Встревожившись, Билли и Мэри переглянулись и поспешили туда.
С ошеломленным видом Дженни сидела за письменным столом. В руке она сжимала телефонную трубку.
— Что случилось, дорогая? — спросила Мэри. — Скажи своей Мэри.
— Звонит сотрудница Скотланд-Ярда из Лондона, — прошептала Дженни. — Генри мертв. Он попал в автомобильную катастрофу.
Она беспомощно заплакала. Мэри взяла у нее трубку.
— Алло, вы слушаете?
— Да, — послышался бесстрастный голос. — Прошу прощения за горе, причиненное женщине, которая подошла к телефону. Сообщать такое известие — дело не из легких.
— Конечно, милочка, но ведь у вас такая работа.
— Не могли бы вы выяснить, где он остановился в Лондоне?
— Не вешайте трубку. — Мэри повернулась к Дженни. — Ей нужен адрес, по которому он остановился.
Дженни сказала адрес.
Было около пяти. Трэверс, которому звонил Фергюсон, попросивший встретиться с ним, дожидался его в вестибюле морга на Кромвель-роуд. Через несколько минут туда быстрым шагом вошел бригадный генерал.
— Извини, что заставил тебя ждать, Гарт, но мне приходится поторапливаться. Нужно провести вскрытие, это необходимо для судебного осмотра трупа коронером и присяжными заседателями, однако мы не можем этого сделать до тех пор, пока он не будет официально опознан.
— Я разговаривал с молодой женщиной, которая живет у него дома. Ее зовут Дженни Грант. У нее сильный шок, но она намерена прилететь сюда как можно скорее. Завтра должна быть здесь.
— Хорошо. Я не хочу тут болтаться. — Фергюсон вынул из внутреннего кармана пиджака сложенный пополам лист бумаги. — Это постановление суда, составленное судьей у себя в кабинете, которое наделяет контр-адмирала Гарта Трэверса правом провести официальное опознание трупа. Давай этим и займемся.
