Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
что вы, Полина Сергеевна, у нас и должности для вас подходящей нет! Трудовая книжка, мол, как почетная грамота. Ну и что?! Мне сюда, именно сюда хотелось. Вначале простым экскурсоводом устроилась… – Она замолчала, и я не мешала ее мыслям. Но пауза всего несколько мгновений длилась, Полина Сергеевна энергично встряхнула головой, будто освобождая себя от воспоминаний.
– А теперь – не говорите никому, но мне весело, что иду на работу в царские интерьеры и дворцовые ковры под ногами. Когда-то боролась за оформление этих помещений, деньгодержатели в то время подобрее были, им самим так понятней. Чаще в гости к нам наведываются. Банкиры, заводчики. Как встарь – город богатых людей. Руку протянешь – смилостивятся. – Полина устала, наверное. Желание излить душу, по моим наблюдениям, усиливается к концу рабочего дня.
Мне пора, я собираюсь прощаться. Но Полина Сергеевна продолжает, как ни в чем не бывало:
– И еще тут кое-что для вас наметила. Размышляла, а самое главное-то мы с вами чуть не позабыли. По монастырям поедем?
– Я планировала, но автобусом рейсовым не получалось, а другие пути…
– Правильно, у моей сотрудницы муж по выходным дома сидит, он человек надежный и недорого подвезет, зачем вам тратиться. Целый день с вам проведет. Он за извоз много не берет.
Ну, а завтра… завтра приходите, я надеюсь, нам все удастся, – прибавила она загадочно. И долгий-предолгий взгляд куда-то в сторону.
Ох, любит Полина Сергеевна чувствовать себя Хозяйкой Медной Горы!
К вечеру я попадала в свой гостиничный номер вымотанная – и пройденными километрами, и бесконечными лестничными проемами, и беготней туда-сюда по площади у Тобольского кремля.
На́скоро жевала бутерброды, запивая их клюквенным морсом, и валилась в постель, как подкошенная. Нервный, беспокойный сон будто блуждание в невесомости, во всасывающей бесконечности сибирских пространств, темнота…
И вдруг взвыла сирена, я вскинулась – и, не допуская возражений, мне диктует радио приказным голосом, типа «от советского информбюро»: «Пожарная тревога! Уважаемые гости, вы обязаны эвакуироваться в течение десяти минут! Пожарная тревога! Уважаемые гости…» Я, натыкаясь на стулья, вслепую ломанулась к телефонному аппарату внутренней связи, он у двери в номер на стене, – хриплю сонно, непроговариваемо: «что случилось?» – и мальчик на ресепшене так же сонно отвечает: «да спите спокойно, у нас система барахлит».
Я долго потом ворочалась – в пять утра сирена ухнула! – и, наконец, неясные очертания фотографии прадеда успокоили, несколько минут спасительного сна. Черно-белое, а скорее серое фото, его темные глаза смотрели прямо на меня, а губы шептали: предан Богу и Царю, служу Отечеству, верую в Иисуса Христа.
Верую и служу, не щадя живота своего…
Когда я очнулась от накативших после фальшивой тревоги видений, солнце вламывалось в открытое окно весело и нагло. Я же опаздываю! – подумалось (в Тобольске я постоянно куда-то опаздывала, других пробуждений не было; о разнице во времени тоже не будем забывать, небольшая, но все-таки). Мигом почистила зубы, одевалась чуть ли не в коридоре, постыдное для дамы поведение.
В лифте я тем не менее стояла уже вполне упакованная, ругая на чем свет стоит самоуверенного Максима, директора и давешнего моего ночного перевозчика – мы о полуночных сиренах не договаривались!
Добрая Даша внизу объяснила, что ночью на паркинге что-то воспламенилось.
– Не воспламенилось у вас, курил небось кто-то, может, и охранник, – бросила я уже из дверей, еле попадая в рукав плаща, в Тобольске яркое солнце не освобождает от необходимости экипироваться по полной программе, к тому же неизвестно, что день грядущий мне готовит и когда я теперь в гостинице окажусь, чтобы дух перевести.
Я снова в библиотеке, да, уже поднадоевшие торжественные мраморные перила, темного дерева шкафы, стулья с резными спинками, благородные сотрудницы в длинных кофтах, стрижки каре или пучки волос, собранных сзади (Полина, конечно, им всем фору дает, ее прическа – валик на затылке, и платье, не повторенное ни разу, сегодня на ней синее в крапинку и бежевый пиджак); представители мэрии, спонсоры и журналисты собрались в конференц-зале, я что-то пропустила, но по сути пришла вовремя, Полина вскинула глаза и представила меня:
– А это…
Потом я четким и уверенным голосом говорила об Алексее Васильеве, о том, как тепло и сердечно помогают мне в Тобольске, зачем-то прибавила, что это самый чистый город из всех, мною доселе виденных. И люди в нем душевны и добры. Мне дружно аплодировали.
Как я поняла, повод для встречи – демонстрация ролика о достижениях музея. Но и я, наверное, не подкачала – солидные господа кивали одобрительно, меня фотографировали представители местной прессы, я улыбалась.
Думаю, все получилось как нельзя лучше, потому что Полина по окончании моей речи шепнула мне на ухо:
– Светлана, спуститесь вниз, к собору. Отец Зосима вас ждет.
– А кто это?
– Он очень знаменит. Тобольское чудо. Архимандрит Софийского собора, монах, местный святой. Вы ведь хотели встретиться с истинно верующим священником.
К отцу Зосиме очереди стоят.
* * *
N 66
Протокол допроса обвиняемой Васильевой Лидии Ивановны 28 августа 1933 года
Вопрос: Ваши дети упоминают о том, что царские ценности действительно вашему мужу Васильеву Алексею были переданы. После смерти вашего мужа эти ценности должны, безусловно, достаться вам, скажите, где они скрыты.
Ответ: Я не отрицаю того, что ценности действительно царской семьей переданы моему мужу Алексею, который хранил их от меня скрыто и перед смертью их мне не передал. Поэтому не знаю, где они теперь скрыты.
Записано с моих слов правильно и мной прочитано. К сему, Васильева.
Допросил*
(Архив СУ МБ РФ. Коллекция документов «Романовские ценности». Т.1, Л.74, об. Подлинник).
____________________
Подпись неразборчива*
N 65
Из характеристики ПП ОГПУ по Свердловской области на хранителей царских ценностей август 1934
Сов. секретно
…В 1918 году, во время нахождения царской семьи Романовых в городе Тобольске, священником Благовещенской церкви Васильевым Алексеем совершались для царской семьи церковные обряды и молитвы в доме царской семьи. Благодаря своей ревности к монарху Васильев в семье Романовых пользовался большим авторитетом и безграничным доверием. В дни эвакуации царской семьи из города Тобольска в Свердловск Васильеву А., как надежному человеку, лично царицей А.Ф. Романовой было поручено вынести и скрыть чемодан с бриллиантами и золотом, весом не менее одного пуда. С первых дней после разгрома Белой армии на Урале и установления советской власти в 1919 году, во избежание обнаружения у него скрываемых царских драгоценностей, чемодан с этими ценностями передали крестьянину Егорову Егору Ивановичу. Последний спустя некоторое время ценности Васильевым возвратил обратно. Васильевы эти ценности сразу же скрыли
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
