Обернувшись, Том увидел, что Чи Юй перебирает ногами в такт музыке, как козлик, гарцующий в воздухе. Левой-правой, левой-правой! Потом, широко улыбнувшись, он прыгнул на противника вперёд головой. Бык, до сих пор с любопытством наблюдавший за его движениями, отскочил на единственной задней ноге.
– Ха! Испугался! Проси пощады! – победоносно вскрикнул Чи Юй, рупором приставив ладони ко рту.
При этом он продолжал резво вытанцовывать. Но лорд Трумма не собирался сдаваться.
– Ещё посмотрим, кто из нас будет просить пощады! – высокомерно ответил он и стал подпрыгивать на своей ноге с такой лёгкостью, что все диву давались.
На самой громкой ноте бык примерился и тоже прыгнул. Хотя он оттолкнулся только одной ногой, могучие мышцы с неимоверной силой отправили его вперёд, и он со всего маху влетел лбом прямо в темя Чи Юй. Бронзовая голова загудела, явным образом выдавая пустоту внутри.
Феникс недоумённо смотрел на дивное зрелище:
– Они обижают друг друга?
– Нет, они… танцуют, – ответил Том.
Птенчик приложил к головке крылышки:
– Громко.
– Громко, да…
Мальчику оставалось только отшатываться, когда танцоров заносило в его сторону. Хорошо, что он заранее отплыл от них подальше. Леди Торка приложила лапы ко рту и, перекрикивая музыку, обратилась к быку:
– Лорд Трумма, довольно! Вы доказали свою правоту!
– Да, да, точно так!
Со стороны его противника вернулся из нежданного полёта мастер Йен. Он, в свою очередь, пытался вразумить Чи Юй. Оркестр продолжал играть. Когда оба танцора пришли в себя после удара и смогли снова сконцентрировать взгляд, поединок продолжился, будто противники вовсе и не слышали просьб своих друзей. Задрыгав ногами быстрее прежнего, они опять стали сходиться, полные ещё большей решимости свалить друг друга с ног. К тому времени как Том и Жэв вернулись на свою платформу, они насчитали несколько столкновений. Каждое сопровождалось гулким звоном, каждый удар был громче и сильнее предыдущего. Ноги соревнующихся начинали заплетаться, а глаза стекленеть, но они не останавливались, забыв обо всём в азарте дикой пляски. Могучая парочка скрылась за спинами окружившей их толпы зрителей. Мистраль держала Сидни за хвост мёртвой хваткой.
– Пусти! – вырываясь, вопила крыса. – Я за вечер сделаю состояние! Эй, народ, я принимаю ставки!
– Мы должны держаться вместе, – строго напомнил господин Ху.
– Где маг-обезьяна? – спросил Том.
– Пока никто не видел, он сменил обличье, – ответила Жэв и отпустила руку Тома. – Мы все должны быть готовы двигаться к выходу.
Только она это произнесла, послышался испуганный женский голос:
– На помощь! Кукла взбесилась!
Том повернулся – и разинул рот. Крылатая змея, накренившись, летела напролом сквозь толпу, расталкивая лордов и леди, королей и королев, поливая их соусом с тарталеток и щедро раздавая крепкие оплеухи.
– Это что такое? А ну, перестань сейчас же! – вскричал мастер Йен, всплывая на пути у разрушителя с поднятой ладонью. – Приказываю…
Дальше никто не расслышал: в рот магу угодил кусок торта с кремом. Жэв захлопала в ладоши.
– Прямо в яблочко!
Пирожки и заварные пирожные дождём посыпались на гостей, разбрасываемые механическими руками. Куа Фу, Тёмная Госпожа… Даже король драконов не смог укрыться от меткого броска. Усы господина Ху одобрительно дрогнули:
– Хм, неплохо!
Самый большой кусок достался леди Торке. До того момента она пыталась восстановить порядок, но тут сама заметалась с криком:
– Он порвал мне платье!
Мистраль, приглядевшись к бешеному официанту, приподняла бровь:
– Дай угадаю. Обезьяна?
Жэв кивнула и, прикрыв рот рукой, сообщила:
– А сейчас будет кое-что напоследок… – И угадала.
Со всех сторон вдруг поднялся шум. Искусственные помощники мастера Йена один за другим теряли управление и начинали беспорядочно кружить по залу, раскидывая еду с подносов.
– Мелкие обезьянки! – похвасталась Жэв. – Кидаются едой, а все думают на слуг.
Благородные воины, собравшиеся в зале, не привыкли спасаться бегством. Их первым порывом было атаковать. И они толпой пошли на официантов. Досталось даже музыкантам оркестра, хотя они были совершенно ни при чём. Однако мастер Йен сотворил своих детищ довольно крепкими, и справиться с ними оказалось не так-то просто. Летучие змеи приняли бой, используя в качестве оружия подносы и музыкальные инструменты. Змеиные хвосты извивались, крылья хлопали…
– Значит, слуги – это одновременно и бойцы, они защищают дворец, – заметил господин Ху. – Искусный мастер Йен! Всё-то он предвидел, но в конечном счёте перехитрил сам себя.
Дворец погрузился в хаос. Хозяин пиршества со сладким кремом на лице метался из стороны в сторону, не зная, за что хвататься, и уговаривал слуг:
– Стойте! Остановитесь!
– Пора! – скомандовала Жэв. – Уходим!
Общее столпотворение распалось на отдельные группы. Друзьям приходилось лавировать между дерущимися и уклоняться от обломков. Вокруг плавали куски хозяйских поделок: обрывки кожи, щепки лакированного дерева, эластичные жилы из застывшей драконьей слюны. Орава охранников и служанок ворвалась в банкетный зал и бросилась на защиту своих господ. Началась давка. Том не выпускал из виду плывущего по воздуху тигра: останавливался, когда останавливался Страж, и отклонялся в сторону, когда то же самое делал он. Плыть было сложно. Одной рукой мальчик прижимал к себе феникса, который посреди царящей неразберихи не мог сидеть спокойно; другой рукой тащил за собой Жэв. В Мистраль то и дело с разгона врезался кто-то из грузных гостей или слуг. Наконец им удалось кое-как выбраться из круглого зала. Рядом на пол опустился маг-обезьяна.
– Сто лет так не веселился!
Хитрец быстро превращал маленьких обезьянок в волоски своего хвоста. Мистраль покинула зал последней и стояла, озираясь по сторонам.
– Не надейся, что тебя пригласят в следующий раз.
– Ну и пожалуйста, не очень-то и понравилось. Еда так вообще невкусная.
– Ты слопал больше всех!
– Не слопал, а продегустировал, – подмигнул маг и, перекувыркнувшись, оказался в спиральном коридоре.
Друзья догнали его. На обратном пути у них была возможность лучше осмотреть диковинный замок. С каждым шагом менялась ароматическая композиция в помещениях. Где-то запах благовоний был тошнотворно приторным, где-то сменялся невыносимой вонью, в одном месте пахло чем-то вроде варёной капусты. Перламутровые стены изгибались, переливаясь слепящими неоновыми огнями.
– Сколько блёсток! Аж голова разболелась, – бормотал пожилой тигр.
– А как будет болеть голова у Чи Юя и Труммы! – Жэв сияла, гордясь своей выдумкой.
Сидни шарил лапками по своей шкурке:
– Где же тёмные очки, будь они неладны?
Маг-обезьяна, первым дойдя до выхода, крикнул:
– Тревога! – и занёс над головой магический посох.
Снаружи послышался скрип. Шаги приблизились, и под свод арки взошёл механический лев. Впервые явившись в гости к Стражу, мастер Йен восседал верхом на нём. Обезьяна приняла боевую стойку, но лев, не обратив на это ни малейшего внимания, взметнулся в гигантском прыжке. Яркая грива
