Книга Принц для Агаты - Uma

В офисе фирмы неожиданно появился Соколов, неожиданно, потому что в последнее время он не баловал сотрудников своим присутствием. Стройный энергичный красавец в темном английском костюме, в блестящих узконосых туфлях по пути в свой кабинет любезно разбрасывался лестью, — даря скромным секретарям и менеджерам конфеты, улыбки и комплименты. Ласковое слово и кошке приятно…

В своем просторном кабинете Соколов скинул пиджак и остался в белой рубашке, расстегнул две верхние пуговицы и сел за рабочий стол. Его темные бархатные глаза затаили печаль, а красивые губы кривились в бессознательном недовольстве. Агата Фомина все-таки выходила замуж за молодого араба. Об этом сообщали светские хроники. «Шейх Надир женится на русской девушке: кто она?» — задавались вопросом журналисты.

И Соколов жадно читал такие статьи. Он не был ни легкомысленным вертопрахом, каким его считали в московском обществе, ни распутником, каковым его считала жена. Просто ему было скучно жить, все казалось неинтересным, привычным и обыденным. Жена — светская, не слишком чуткая к нему женщина, дети от первого брака — типичные подростки, готовые залезть ему на шею и опустошить его карманы, трехлетний сын Лева — еще слишком мал, чтобы иметь отличительные черты, которые смогли бы породить в отце духовную привязанность к нему.

Возможно, это ощущение беспредельной скуки было кризисом среднего возраста. Хотелось острых чувств и новых впечатлений, которые смогли бы вывести его из душевного оцепенения и дать силы для продолжения его безоблачного бытия. Спасти его могла только… Агата Фомина! Но Агата, похоже, сама погрязла в проблемах. Чего стоили публикации в московских таблоидах; “Подруга шейха оказалась женой бомжа!”, “Обманутый муж требует от жены 500 тысяч долларов отступных!”.

История личного несчастья, извлеченная со дна жизни, теперь обрастала разными душещипательными фактами, вроде того, что девушка из провинции, сбежавшая от отчима-насильника, облапошила бедного старого москвича, расписалась с ним, прописалась в его квартире, а потом вышвырнула его на улицу. Старик пил, бродяжничал, воровал, пока однажды не загремел в тюрьму по ложному делу, сфабрикованному вероломной и молодой супругой, которая припеваючи жила в его квартире. Сейчас женушка упорно отмахивается от этой истории. Еще бы; она беременна от арабского шейха и метит породниться с одним из богатых семейств Саудовской Аравии.

От всей этой пестрой истории у Соколова кружилась голова и щемило в груди. Он был влюблен, но поздно это понял,

Пришедшая весна вынудила Агату снять широкое манто, но любопытствующие люди пока так и не увидели ее животик. Шейха Надира отзывали на родину, но парень ослушался, остался в Москве, подле своей любовницы. И хотя, жили они отдельно друг от друга, оборона вокруг них была крепкая. Аравийские спецслужбы всюду разослали своих агентов, которые пытались охранять непослушного отпрыска Аль — Аминов от газетчиков, лезших как тараканы, во все щели.

Животик Агаты тоже охраняли, как-никак в нем зарождалась жизнь нового арабского шейха или маленькой арабки. Агата даже не успевала привыкнуть к юрким агентам, их заменяли с частотой в два-три дня. Соколов как-то встретил ее у входа в супермаркет. Она стремительно вышла из павильона, заметив в толпе смуглые арабские лица.

В Москве хозяйничал ветреник апрель, капризничая, он то посыпал город снегом, то дышал холодным пронизывающим ветром, то баловал горожан солнечными деньками. Агата в эти непостоянные дни носила длинные теплые свитера и обувалась в высокие замшевые сапоги. Она была порывиста, всегда куда-то спешила. Именно в таком возбужденном состояние Соколов увидел ее в толпе

— Агата, здравствуйте! — Соколов остановил ее, — как ваши дела? Мы не виделись с тех пор, как вы спешно уволились из фирмы…

— О моих делах вы сможете прочитать в любой газетенке, — попыталась отшутиться Агата. При этом на ее милом лице отразилась явная растерянность, видимо, она не ожидала встретить его, а, встретив, не знала, как себя вести. То ли шутить, то ли плакать. Вместо шутки и слез, она решительно поправила на плече ремень своей вместительной сумки из крокодильей кожи.

— Все это, конечно, малоприятно, — сказал Соколов, провожая ее до машины. — Но этого стоило ожидать, общество не прощает подобных вам одиночек, которые прикарманивают себе счастье и удачу…

— О какой удаче вы говорите, Александр Михайлович? — Агата всплеснула руками и, удивленно взглянув на него, остановилась.

— А роман с Надиром Аль — Амином, всякая ли женщина получает такого завидного поклонника?

— Поверьте мне, сейчас я стыжусь смотреть ему в глаза, — удрученно вздохнула Агата, наверное, действительно испытывая стыд за свое нечистое прошлое.

— Шейх Надир влюблен, и будет защищать вас, я уверен. Если его смущало бы что-то, он не остался бы в России, а постарался бы поскорее вернуться в свою арабскую сказку, — утешил он ее.

Они подошли к ждущей Агату машине такси, шофер открыл перед Агатой заднюю дверь.

— Спасибо за поддержку, но его благородство меня напрягает, лучше бы он уехал… Рада была вас повидать, — вежливо произнесла Агата, скрываясь в салоне авто.

Шофер захлопнул дверь, сел за руль и машина, совершив несколько маневров по выезду с парковки, влилась в бурный дорожный поток. Соколов проводил ее тоскующим взглядом.

Он был уверен, что Агата оставила ребенка не просто так, она хотела чего-то большего, чем просто стать матерью, она наверняка наденет на палец влюбленного шейха обручальное кольцо.