– Заблудилась? – тихий голос вывел меня из агонии мыслей и воспоминаний. Я едва не подпрыгнула на месте, застигнутая на месте преступления. Быстро обернулась и вызывающе подняла подбородок, в отчаянной попытке замаскировать свои чувства от проницательного взгляда бывшего мужа.
На его лице ничего не отражалось. Чтобы казаться расслабленным, он прислонился плечом к дверному косяку, но я знала, чувствовала, что под этой непринужденной маской он напряжен, как приготовившаяся к прыжку пантера.
– Я… Извини. Дверь была открыта, – едва ворочая языком, произнесла я, чувствуя, как щеки заливает жгучая краска смущения.
Влад сделал несколько шагов по направлению ко мне.
– И каково это? – шепотом спросил он.
– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – внезапно севшим голосом произнесла я.
– Каково это, вспоминать, как это было? – отозвался он, гипнотизируя меня своим взглядом. – И мечтать о том, как еще будет?
– Ты спятил, – задыхаясь, пробормотала я, мысленно приказывая себе сдвинуться с места и бежать, бежать без оглядки в спасительное одиночество своей комнаты.
– Я точно знаю, о чем говорю, потому что сам испытываю то же самое.
От его жесткой откровенности я опешила. Мое сердце забилось в безумном, беспорядочном ритме. Ладони вспотели. Над губой выступила испарина. И показалось, что одежда вдруг стала тесна в груди. А Влад все продолжал, не отрываясь, смотреть на меня и оттого, что я смогла разглядеть в его глазах, у меня перехватило дыхание.
Желание. Чистое. Примитивное. Честное.
Он не пытался скрыть его. Не стеснялся. Не боялся. И молил меня признать его тоже.
Он по-прежнему стоял от меня на расстоянии нескольких шагов, не делая попыток приблизиться, боясь спугнуть зарождающуюся близость. Он просто смотрел. И под его тяжелым взглядом я физически ощущала все места, жаждущие его прикосновений.
Внезапно он опустил глаза и посмотрел на свою руку. А потом протянул ее, приглашая. Не форсируя события. Понимая, что это шаг я должна сделать самостоятельно.
Как бы легко мне было поддаться его силе, его бесцеремонному натиску, с которым он украл у меня те несколько поцелуев в своем доме в Москве. А потом вспомнить где я и с кем, и пойти на попятный. Но в этот раз Влад не давал мне такого шанса, заставляя меня сделать шаг навстречу. Потому что и я, и он понимали, что в этом случае все будет совсем иначе.
– Иди ко мне, – произнес он, наконец. Не грубо, но твердо.
Я посмотрела на его протянутую ладонь и обреченно вздохнула. Сегодня пути назад уже нет.
Мои пальцы легли в его ладонь, и я почувствовала теплое, ободряющее пожатие. Я закрыла глаза и позволила себе больше ни о чем не думать, а просто наслаждаться. И пусть это было безрассудно и безответственно, пусть я впоследствии тысячу раз пожалею об этом, сейчас это было прекрасно.
– Ты уверена? – спросил он, и в его голосе я услышала непривычную робость.
Ладонью он коснулся моей щеки отчего ее начало покалывать – кожа была чересчур чувствительна, а я чересчур восприимчива к его ласкам.
– Скажи мне остановиться сейчас или потом не держи меня, – выдохнул он, придвигаясь ближе. – Ты поняла?
На мгновение мне показалось, что я смогу отказать. Отказать и ему, и себе. Что я прекращу эту пытку и побегу в комнату зализывать раны, изнемогая от желания и страсти. В глубине души я знала, что должна отказаться. И я даже открыла рот, чтобы озвучить то, что было на сердце. Но из него не вырвалось ни единого звука. Это было лишь мгновение сомнения. И оно уже осталось позади.
Я не могла говорить, поэтому я просто кивнула, прямо встречая его взгляд и видя в нем огонь, страсть и жажду, равные по силе тем, что испытывала сама.
Он кривовато улыбнулся. Удовлетворенно. Чувственно. Собственническим жестом кладя ладонь на мой затылок, а пальцем другой руки проводя по нижней губе. Затем наклонился, еще раз пытливо заглядывая в глаза, будто не понимая до конца, что он будет делать дальше.
А потом Влад с силой дернул меня на себя. И в тот момент, когда наши губы, наконец, встретились, все перестало иметь значение.
Глава 10. Наслаждение
Он целовал меня так, будто за этой ночью – черная мгла. Будто поцелуи – это воздух. Будто все в мире зависит от них одних. Он целовал меня жадно. Исступленно. Страстно. Он целовал меня, будто хотел проглотить. Поглотить. Поработить. Он целовал меня как в последний раз. Или как в первый, если знаешь, что первый – последний. Он целовал меня, пока в легких хватало воздуха, сжимая мои щеки, требовательно заглядывая в глаза.
– Ты нужна мне до боли, – не сказал, выдохнул он. И окончание этой фразы потонуло в новом витке горячих поцелуев, от которых кипела кровь и кружилась голова.
Это было похоже… Это было похоже на возвращение домой. Близость была такой полной, такой знакомой и такой важной. Я чувствовала, как в порыве страсти сливаются не только наши тела, но и чувства. У меня язык бы не повернулся назвать то, что происходило в тот момент между мной и Владом сексом. Но и любовью это тоже не было. Это было мимолетное возвращение к тому прекрасному, что когда-то было у нас. Я думала, что оно утеряно безвозвратно, а оно нашлось. Пусть всего на одну ночь.
Его руки были повсюду. Они сжимали. Гладили. Тянули. Его губы были повсюду. Они ласкали. Прикусывали. Целовали. Его тело поглощало меня. А я, а я просто наслаждалась.
– Господи, какая же ты красивая…
Он опьянял. Ощущение близости его сильного тела сводило меня с ума. Все чувства были накалены до предела, а нервы будоражила смесь его дорогого одеколона и собственного, присущего ему одному запаха тела.
Он целовал мою шею, попутно расстегивая кнопки на спортивной куртке, незаметно пробираясь под футболку к груди, которая стала невероятно чувствительной в ожидании его ласк. Его пальцы еще мгновение назад путались в волосах, а вот уже гладили спину и опускались ниже, сжимая ягодицы и притягивая меня ближе, чтобы не оставалось никаких сомнений в его желаниях и потребностях.
Мои руки тоже были заняты новым узнаванием тела Влада. Они забрались под его джемпер и легли на твердый пресс, потом поднялись к груди, где пальцы начали невольно поглаживать жесткие темные волоски. Час назад я бы ужаснулась своей смелости и распущенности, а сейчас наслаждалась ими.
Влад вздохнул, отчего грудь под моими ладонями напряглась, поднялась и опустилась, и я оробела. Но он накрыл мою ладошку своей ладонью, как бы призывая к продолжению чувственного банкета. И я приняла приглашение. В следующую секунду мои пальцы лихорадочно стаскивали с него кашемировый джемпер и футболку, слыша, как лихорадочно бьется под моей рукой его сердце.
Перед глазами все плыло, будто на американских горках, а иногда озарялось фейерверками, будто в ночи праздновали Новый год. Взаимная страсть была практически осязаемой, а напряжение, чувственное, сексуальное, достигло того предела, когда казалось, достаточно одной искры, чтобы мы оба сгорели дотла в этом пиршестве страсти.
