на пару минут. Чувствую, что он смотрит. Позвоночник щекочет от его пристальных взглядов, а щеки приобретают розоватый оттенок.
Прикусив нижнюю губу, поворачиваюсь лицом к импровизированной прихожей и не могу сдержаться, чтобы не улыбнуться.
– Это мне?
Смотрю на огромный букет из нежно-персиковых роз. Крепкие, скругленные бутоны приятно пахнут. Зачем-то притрагиваюсь к бархатистым лепесткам пальцами и тянусь к Андрею с поцелуем.
– Спасибо.
– Ты насовсем? – Андрей заламывает бровь, кивая за свою спину, туда, где я оставила маленькую дорожную сумку. Его губ касается теплая улыбка, а на щеках появляются еле заметные ямочки.
– Нет, просто нужно было кое-что забрать от мамы.
– Понял.
Пока я наслаждаюсь ароматом цветов, Андрей успевает забрать у меня букет, отложив его на стол. Меня же крепко прижимает к себе, просто поглощая в глубоком поцелуе.
– Ты определилась с праздниками?
– Да, – киваю, обвивая ногами его корпус, проворно скрещивая лодыжки за спиной. – Я с тобой. Но у меня будет условие.
– Потом.
Панкратов, удовлетворившийся ответом, игнорирует мои дополнения и просто перемещает нас в спальню.
– Все потом… – его шепот обжигает кожу.
Холодные простыни ярко контрастируют с горячими объятиями. Уклоняюсь от очередного поцелуя и прижимаюсь носом к его шее. Тяну головокружительный запах туалетной воды, подгибая пальчики ног.
Мысли, преследующие меня весь день, подобно пчелиному рою, исчезают. Я не могу думать ни о чем, кроме требовательных губ Андрея.
Всхлипываю от жадных поцелуев, все еще смущаясь того, какую часть моего тела они клеймят.
Его ладони обхватывают мои бедра, переворачивая меня на живот. Утыкаюсь подбородком в одеяло, не успевая упереться в него локтями.
Мое тело содрогается от каждого движения. Плечи покрываются мелкими мурашками, дыхание сбивается, и я в очередной раз теряю себя. Наслаждаюсь моментом по максимуму, понимая, что мне мало. Несказанно его мало, и так будет всегда.
Ненасытность, граничащая с безумием. Он был прав, когда говорил, что мы похожи.
Виски затрагивает мимолетная боль, потому что Андрей наматывает мои волосы на свой кулак. Я всхлипываю от неожиданности, но забываюсь в ту же секунду.
Сердце колотится как ненормальное. Ногти впиваются в белоснежное одеяло, перед глазами мелькают яркие искры. Закрываю глаза, но ничего не меняется. Взгляд, как и картинка передо мной, мутнеет. Все нервные окончания в моем теле напряжены до предела. Я уже чувствую приближающуюся развязку, жадно заглатывая воздух.
Андрей
На почту падают файлы купленных билетов. Еще раз сверяюсь с датами, пробегаюсь по календарю. Мы улетаем тридцатого декабря. Осталось два дня.
Бросаю взгляд на лобовуху, замечая в толпе ярко-розовый пуховик.
Наблюдаю за тем, как Еська перебегает пешеходный переход и, взмахнув рукой, направляется ко мне. Такая она забавная. Улыбается, несколько раз поправляет скатывающийся на глаза капюшон и что-то тараторит в поднесенный к губам смартфон. Скорее всего, набалтывает голосовое.
Выхожу из машины и делаю пару шагов ей навстречу.
Еся еще раз широко улыбается и прячет телефон в карман.
– Привет, – привстает на цыпочки, и ее губы оставляют на моей щеке след теплого дыхания.
– Привет.
Руки сами к ней тянутся. Пальцы зарываются в волосы, а этот ее непослушный капюшон окончательно сваливается с головы.
– Соскучился?
– Очень, – прижимаю ее к себе, а в башке лишь одна мысль: поскорее добраться до дома. – Ну что, все проставили?
– Да, все автоматом. Снег пошел, – вытягивает ладошку, внимательно наблюдая, как несколько снежинок, упавших на ее кожу, превращаются в воду. – Теперь я свободна почти до февраля.
– Отметим? – открываю дверь машины со стороны пассажира.
Хотя вопрос я задаю так, чисто для поддержания разговора. На самом деле еще вчера забронировал номер в Ждановском отеле. Хотел сделать Есе небольшой сюрприз.
– Сегодня не получится, я обещала остаться у мамы.
– Ясно.
Знаю, что голос выдает мои эмоции. Мое «ясно» выходит сухим и раздражительным. Но Еся решает не заострять на этом внимание. Ведет себя так же, как и секунду до.
Сажусь за руль.
– Даже не верится, что семестр закончен. Хотя нет, больше не верится, что уже через два дня мы будем греться на солнышке.
Неделю назад Жданов сорвал спину в зале, поэтому идея с горнолыжкой стала менее актуальной.
Киваю в такт Еськиных слов и перещелкиваю радиостанцию.
– …хотя Бережная чуть с ума не сошла. Она же столько экипировки накупила. Ты меня вообще слушаешь?
В голосе слышатся звенящие нотки, но я их игнорирую.
– Да.
Смотрю на дорогу, хотя прекрасно понимаю, что атмосфера в салоне изменилась. Еся протяжно вздохнула, а от ее улыбки не осталось и следа.
– Останови машину. Мне, наверное, будет лучше пройтись.
– Конечно. Я уже.
Мой пофигизм на ее просьбу, что звучит в голосе, подкрепляется ухмылкой. Она действительно думала, что я остановлю тачку?
– Панкратов, не беси меня. Останови машину и прекрати вести себя как придурок.
– Как кто? – спрашиваю вкрадчиво, медленно отпускаю педель газа, подъезжая к красному светофору.
– Ты все прекрасно слышал. От того, что я одну ночь переночую не с тобой, Солнце на Землю не упадет.
– Я тебе что-то сказал по этому поводу?
– Лучше бы сказал, чем сидеть тут с кислой миной.
Она дергается, забывая отстегнуть ремень, моя нога тем временем снова давит на педаль газа, и Еська резко припечатывается к спинке сиденья.
Мы пролетаем под только что загоревшийся зеленый.
– Ладно, извини, просто у меня на этот вечер были планы.
– Я уже ей обещала. На Новый год же не остаюсь. Не дуйся.
– Если что, звони, – говорю, припарковав машину у подъезда Токаревых. – Я приеду.
– Хорошо. Люблю.
– И я тебя.
Провожаю ее взглядом до подъезда и, лишь когда она скрывается за металлической дверью, даю по газам.
Разрушенные планы на вечер вводят в ступор. На самом деле как-то даже непривычно. Последние месяцы мы почти постоянно были вместе. Вечером и ночью точно. Сейчас же я нарезаю круги по центру города, соображая, чем можно себя занять.
Правда, Царев нагло прерывает мой мозговой штурм, хотя и подбрасывает идею на вечер.
Заезжаю к родителям, чтобы выгнать из гаража внедорожник. Переть в банный комплекс за городом, куда предложил забуриться Ярик, на заниженной тачке – такое себе удовольствие.
– Андрей, – мама спешит мне навстречу. Охранник, что угрюмой тенью следует за ней, увешан пакетами. – Наконец-то я тебя застала. Только с самолета, в Москве была.
–
