Тут Джейси вдруг заметила, что Альберто и Рози смотрят на нее как-то странно. Неужели она говорила вслух?
— Что вы на меня так смотрите?
Рози подошла к ней и взяла ее за руку. Затем внимательно посмотрела ей в глаза. Джейси выдернула руку и спросила:
— В чем дело?
Рози улыбнулась и ответила:
— Хейси, ты что, не слышишь, как разговариваешь сама с собой? И с каких это пор сеньор Чапело стал для тебя просто Зантом? А твое лицо… Когда ты говорила о нем, у тебя было такое лицо, словно ты влюблена.
Джейси нахмурилась и пробурчала:
— Какие глупости. Почему ты так решила? Рози смущенно улыбнулась:
— Возможно, я ошибаюсь, но… Мне так показалось, дорогая.
Джейси вспыхнула и закричала:
— Глупости! Ничего подобного! — Она повернулась к Альберто и добавила: — Сеньор Эстрада, скажите ей, что она ошибается. Мне совершенно не нужен этот… негодяй.
Альберто улыбнулся и пододвинул девушке стул:
— Сядь, дорогая, и успокойся. А то, что говорит моя дочь… Это очень похоже на правду, если судить по твоему лицу.
Джейси села, но не успокоилась.
— Глупости, какие глупости… — повторяла она в раздражении. — Такие, как Чапело… Мне никогда такие не нравились.
— Боюсь, ты лукавишь, дорогая, — сказала Рози. — И меня это очень беспокоит.
Джейси пристально посмотрела на нее:
— Беспокоит? Почему же? И вообще не вмешивайся… Все это — мое личное дело.
Рози усмехнулась и сказала:
— Не беспокойся, mi amiga, я сохраню это в тайне. Джейси вскочила на ноги и в отчаянии прокричала:
— Да как же ты не поймешь?! Я уже сказала тебе, что он мне совершенно не нужен! И я не желаю о нем разговаривать. Лучше поговорим о нашем деле. Значит, ты мне поможешь?
Рози кивнула:
— Конечно, помогу, дорогая. Мы ведь уже договорились. И обещаю, что больше не стану говорить про Чапело.
Джейси вздохнула с облегчением и снова села. Повернувшись к Альберто, она сказала:
— Мистер Эстрада, прошу вас, уделите мне несколько минут. Я хочу поговорить с вами. Я расскажу вам о своем плане, и мы вместе подумаем, как лучше его осуществить.
* * *
Зант оттолкнул от себя тарелку и молча кивнул, давая понять, что уже наелся. Пухленькая служанка по имени Кончита ласково улыбнулась ему и принялась убирать со стола, накрытого белоснежной скатертью.
Зант откинулся на спинку стула и обвел взглядом комнату. Массивные двустворчатые двери, выходящие во внутренний дворик, были распахнуты настежь, и в комнату задувал легкий ветерок. Со двора доносились чьи-то голоса, слышался плеск воды в фонтане.
Молодой человек вздохнул и посмотрел на деда — тот все еще не покончил с обедом. Вероятно, почувствовав взгляд внука, дон Рафаэль поднял голову и спросил:
— В чем дело? Может, тебе не понравилось это блюдо? Хочешь, я попрошу Анну, чтобы она приготовила что-нибудь другое?
— Нет, что ты, было очень вкусно, — ответил Зант. Дон Рафаэль отложил вилку и уставился на внука:
— Так в чем же дело? Может, тебе не нравится компания?
Зант снова вздохнул и проговорил:
— Просто у меня нет аппетита, вот и все. Дон Рафаэль развел руками и сказал:
— Мне кажется, ты чем-то недоволен. Я прав?
— Какие глупости! — воскликнул Зант. — Все в порядке.
Дон Рафаэль нахмурился. Глядя на внука все так же пристально, он проговорил:
— Я вижу, что ты лжешь. — Он ударил кулаком по столу. — Выкладывай, в чем дело. И имей в виду, я заплатил огромные деньги, чтобы вытащить тебя из тюрьмы, а ты…
— Что — я? — Молодой человек с вызовом посмотрел на деда. — Может, ты считаешь, что я должен задницу тебе лизать за то, что ты сделал? Я не просил тебя об этом одолжении. И ты не дождешься от меня благодарности. Потому что цена, которую мне приходится платить, слишком велика.
Дон Рафаэль сжал кулаки, но уже в следующую секунду черты его лица смягчились.
— Что ж, как знаешь… Только не думай, что я жду от тебя благодарности. Главное — ты на свободе. Меня это вполне устраивает.
Зант усмехнулся и пробормотал:
— Да, ты прав, из одной тюрьмы мне удалось освободиться.
Дон Рафаэль снова уставился на внука, и на сей раз во взгляде его было искреннее удивление.
— За что ты меня так ненавидишь? — спросил старик. — Ведь ты моя плоть и кровь. Ты — единственный ребенок моего единственного ребенка. И я хочу только одного — чтобы у тебя все было хорошо. Поверь, я желаю тебе только добра.
Зант промолчал. Все это он слышал уже множество раз.
— И ты называешь это тюрьмой? — Дон Рафаэль обвел взглядом комнату, обставленную роскошной мебелью. — Дорогой мой, ведь ты же прекрасно знаешь, что Сьело-Азул когда-нибудь станет твоей собственностью. Все это поместье станет твоим.
— Мне ничего от тебя не нужно, — с грустной усмешкой сказал Зант.
Дон Рафаэль прищурился и свистящим шепотом проговорил:
— Милый мой, меня совершенно не интересует, что ты обо мне думаешь. Ты моя кровь. И то, что принадлежит мне, будет принадлежать тебе. По-другому просто быть не может.
Зант и на сей раз промолчал. Какое-то время он сидел, глядя за окно. Затем снова повернулся к деду и сказал:
— Кстати, о крови. Зачем тебе нужна мисс Лолес? Дон Рафаэль поморщился и проворчал:
— Почему ты решил, что она мне нужна? Кто тебе об этом сказал?
— Рафферти.
Старик опустил глаза и вновь взялся за вилку. Потом вдруг отодвинул от себя тарелку и спросил:
— Где ты его видел?
Зант пристально посмотрел на деда:
— В Тусоне. Тебя это удивляет? Дон Рафаэль пожал плечами:
— Ты что-то путаешь, мой милый. Может, ты и видел его, но я ему подобных приказов не отдавал.
Старик явно лгал, и это окончательно вывело Занта из себя. Вскочив со стула, он закричал:
— Но Рафферти сказал, что выполнял твое распоряжение!
Дон Рафаэль снова пожал плечами:
— Значит, он лжет.
— К сожалению, мы не сможем это проверить, потому что Рафферти — покойник. — Зант опять опустился на стул и, скрестив на груди руки, добавил: — Он сам виноват.
Дон Рафаэль с невозмутимым видом взял хрустальный бокал, наполненный рубиновым вином, и, сделав глоток, сказал:
— Надеюсь, ты пошутил, мой мальчик. Зант отрицательно покачал головой:
— Нет, я не шучу. Но у меня не было выхода. Он оскорбил меня, оскорбил моего отца и мою мать — твою дочь.
