class="p1">рядом с ним.
Сара.
Февраль.
Быстрые короткие гудки. Третий пропущенный звонок. Возможно, Кевин
сейчас на занятиях. Но я настойчиво звоню и в четвертый раз. Так хочется
поделиться хорошими новостями.
Я поступила в Беркли!
Теперь мы будем учиться в одном университете, как мы оба этого хотели.
Но Кевин так и не отвечает на звонок.
Мягкая ладонь ложиться на мое плечо. Оборачиваюсь. Мама нежно
улыбается мне.
— Медочек, у тебя все в порядке?
Я проглатываю тревожные мысли о Кевине. Он перезвонит, и тогда я все ему
расскажу. Протягиваю маме письмо из университета.
— Поступила? Медочек! — Мама раскрывает мне свои объятия, и я прижимаюсь к
ней. — Расскажем папе, а потом отметим это, — с энтузиазмом заявляет она.
Моя мама нежный ангел, полная противоположность отца. Но когда они вместе, то все помещение, где они находятся, наполняется невероятной теплотой и
любовью. Идеальная синхронизация.
Вечером за ужином мы отметили мое поступление. Через несколько месяцев я
буду учиться в университете своей мечты, и жить вместе со своим парнем! Все
было прекрасно. И ничего не могло испортить моего настроения.
Кимберли.
Год назад.
— Куда ты собралась?!
Мама вылетела из кухни и начала орать, словно сумасшедшая. Как же она
меня достала! Невозможно терпеть ее крики и постоянные претензии.
— Гулять! — ору я в ответ.
Куртка цепляется за перила лестницы, когда я второпях пытаюсь надеть ее на
себя. В меня летит влажное кухонное полотенце, но я успеваю увернуться, оно
приземляется у моих ног.
— Рехнулась?!
Мама замахивается и ее ладонь со звоном приземляется на моей щеке. Кожу
моментально обожгло, а слезы защипали глаза. Рукой, которой только что
ударила меня, мама закрывает рот. Ее глаза расширились от шока и неприятного
удивления. Она разрыдалась.
— Кимми, мне очень жаль. Ее руки тянутся ко мне, в немой мольбе, но я с
силой отталкиваю их.
— А мне нет. — Мой голос колюч и полон отвращения. Я выбегаю из дома, пока
мама рыдает мне вслед.
Наши дни.
Год назад я убежала из дома на вечеринку к Таку, наплевав на запрет отца
и истерику матери. Мама была беременна. Я не знала. После нашей ссоры
в тот вечер она почувствовала боль внизу живота, и отец в срочном
порядке, повез ее в госпиталь.
Они разбились по дороге, не доехав до места назначения.
Я убила их.
Не лично, нет. Но все мои действия и слова, привели к тому, что в тот вечер они
сели в машину и поехали той дорогой. Ненавижу себя за это.
В приоткрытую дверь я наблюдаю, как Бони нажимает на экран телефона
и картинка на нем оживает: четыре стройные балерины в белоснежных
балетных пачках, закружились в грациозном пируэте. Картинка дрогнула –
на экране появляется молодая женщина и пожилая пара. На их лицах было
выражение гордости и восхищения.
«— Джаред? — женщина повернулась лицом к тому, кто был за кадром. В ее
глазах застыли слезы. — Джаред, это наша девочка, наша малышка Кимми!
— Да, Оливия. Она восхитительна.
— Я так ей горжусь!»
Видео прерывается. В мое сердце воткнут нож и при каждом вздохе невидимая
рука все глубже вводило его внутрь. Дикая душевная боль скручивает меня.
Тошнота подкатывает к горлу, душит. Слышать их голоса и смех, видеть их
живыми и счастливыми — разрывает меня на части.
— Кимми? — Бони шмыгнула носом, и торопливо убрала телефон.-
Малышка, я не слышала как ты…
— Извини, Бони, я не хотела подкрадываться.
Она широко раскинула руки, предлагая свои объятия. Без тени раздумий, я
кинулась к ней и прижалась к ее теплу.
— Они… — Слезы душили меня. Вся боль, что была во мне, вырывалась наружу.-
Они гордились мной, Бони.
— Всегда, Кимми. Ты была их светом.
Я резко качаю головой.
— Из-за меня они теперь во тьме.
— Кимберли. — Бони приподнимает мое лицо за подбородок и заглядывает в
глаза. — Ты не виновата в том, что случилось. Твои родители покинули этот
мир слишком рано и трагично, и это наша с тобой боль. Но никогда не
вини себя в этом!
Кэрри.
Я все больше привязываюсь к Кимберли. С каждым днем, с каждым
звонком, с каждым сообщением — мы становимся ближе. И мне нравится
это. Нравится узнавать ее, нравится…влюбляться в нее.
— Красавчик!
Запыхавшаяся Америка появляется на парковке клуба и спешит в мою
сторону. Моя смена закончена, я направлялся домой.
— Ты оставил свой телефон на стойке.
Благодарю Мерик и забираю смартфон. Смотрю на экран: несколько
пропущенных от Кимберли.
— Твоя брюнеточка потеряла тебя, — весело хохочет.
— Мер, ты…
Америка целует меня в щеку и уходит обратно в клуб. Я сразу же набираю Ким.
— Малышка, хэй.
— Привет.
Ее голос дрожит. Она плачет.
— Что случилось, Кимми? Я слышу, как ты плачешь.
— Я просто…Просто… — Голос дрожал, от сдержанного рыдания.
— Где ты?
— В церкви.
— Я скоро буду, малышка, дождись меня.
Через пятнадцать минут я ворвался в главную церковь Пасадены. Массивные
двери стукнули о стены. Кимберли обернулась на шум, как и какая-то старушка, которая злобно зыркнула на меня. В несколько шагов, я пересекаю расстояние
между нами и крепко сжимаю хрупкое тело девушки в своих объятиях. Ткань
футболки в области груди, моментально становится мокрой от слез.
— Тише, малышка, твой Керри рядом.
Мы долго сидели так, в тишине церкви, прижавшись, друг к другу в
спасительных объятиях. В какой-то момент, не говоря ни слова, Кимми
перекинув свою ногу, «оседлала» меня. Ее заплаканные глаза, загорелись синим
пламенем, а холодные ладони запутались в моих волосах.
— Не останавливай меня, — едва слышно прошептала она и ее пухлые губы
опустились на мой рот.
Я бы и не посмел. Не когда ее мягкие губы, так сладко целуют меня, перемешиваясь с солью слез.
У меня кружится голова. Обалдеть! Я притягиваю Кимми ближе, на сколько это
ещё возможно, желая ощутить мягкость ее тела полностью. Мой язык
проскальзывает между ее губ, в этот момент я слышу ее стон. Или возможно, это
был мой стон?
— Вы совсем стыд потеряли?!
От резкого тона, мы моментально отрываемся друг от друга. Кимми прячет от
меня свой взгляд и ее лицо становится пунцовым. Ей стыдно?
— Это — Храм Божий! — старушка, которая злобно зыркала на меня, когда я
вошёл в церковь, сейчас шипит на нас, как змея, уперев обе руки в свои
бока. Женщина права. Я молча поднялся, взял свою девушку за руку, и мы
вышли на улицу.
Солнце пекло, не жалея людей, тело покрылось испариной. Кимми по-прежнему избегает моего взгляда. Я вижу, как она напряжена.
Кимберли.
Ноги сами привели
