Элина положила ручку на стол. Листки были полностью исписаны.
– Ну вот. Вроде ничего не упустила.
– Хорошо. Может, посмотрим, что мне удалось сделать?
– В смысле, посмотрим на это твое искусство?
– Ага.
– Ну, можно.
Они прошли через двор к конюшне. Йоусия повернул голову и взглянул на реку. У него был решительный подбородок и выражение уверенности на лице.
Отворив дверь конюшни, он сообщил, что делает скульптуры. Они миновали стойла. Три темной масти лошади фырчали, провожая их взглядом. Йоусия с Элиной прошли в просторное помещение в самом конце, которое, по словам Йоусия, использовалось то под гараж, то под мастерскую.
В углу стоял белый мопед «Хонда-Манки», по бокам которого стальной проволокой были приделаны крылья гуся-гуменника. Казалось, машина вот-вот взлетит.
Они остановились у мопеда.
– Как тебе? – спросил Йоусия.
– Зачем ему крылья?
– А ты как думаешь?
Элина обошла мопед кругом.
– Ничего, если тебе не нравится, – сказал Йоусия. – Я уже смирился с тем, что меня не поймут при жизни.
– О’кей. Наверное, это хорошая позиция.
– Я пошутил.
– Ясно.
Йоусия почесал подбородок.
– Ну, то есть… В этом произведении я исследую тему свободы. Вот что оно значит?
– Ничего.
– Ну вот ты что думаешь? Скажи честно.
– Да ничего.
– Тут все слишком очевидно?
– Да нет.
– Слишком очевидно.
– Очень хорошая вещь.
– Я и не думал, что сразу стану мастером, – сказал Йоусия, и по его голосу было понятно, что именно на это он и рассчитывал.
Элина чихнула.
– У тебя в глазах слезы, – сказал Йоусия. – Ты в порядке?
– Да.
Элина вытерла глаза. И чихнула снова.
– Похоже, у тебя аллергия на лошадей.
Они вышли на улицу. Йоусия извинился, что сразу не спросил, не страдает ли она аллергией. Элина заверила: ничего страшного. Сказала, что ей вообще-то пора домой.
– Ты должна снова приехать.
Прежде чем Элина успела ответить, Йоусия добавил, что ему кажется, они еще не закончили.
– У нас остается время до сдачи задания. Может, встретимся в понедельник после школы?
– Давай.
– Понравились булочки? Возьмешь с собой?
После второй встречи Йоусия предложил показать друг другу самые важные места в их жизни.
– Потому что через разговоры можно прийти к взаимопониманию только до определенной степени, – сказал Йоусия. – Нужна конкретика, чтобы почувствовать другого человека.
Йоусия перевез Элину на лодке на другой берег реки. Там они поднялись на обрыв и пошли через свежевспаханные поля. Здесь было полно чибисов, которые, словно белые цветы, то тут то там выделялись на фоне темно-коричневой земли.
Парочка широко шагала по бороздам, и птицы внимательно следили за ней.
Ребята поднялись на холм, на вершине которого стоял недостроенный бревенчатый дом. Фундамент, стены и крыша были на месте, но через окна виднелись пустые, никак не отделанные комнаты. На двери висел большой амбарный замок. По словам Йоусия, хозяином был человек, приехавший с Юга. Он получил эту землю в наследство и начал строить дом много лет назад. Как-то после рабочего дня южанин отправился на кофе к хозяину соседнего надела, чтобы познакомиться с соседями. Там гость обратил внимание на череп тарарама, висевший на стене, и спросил, что это еще за чертовщина. Хозяин рассказал. Южанин изменился в лице. Тогда хозяин заверил гостя, что на самом деле перед ним просто доисторическое животное. Южанин весь вечер кивал головой и поглядывал на череп. С тех пор его никто не видел в этих краях.
Йоусия сообщил, что летом приходит в эту избу читать, потому что на крыльце обычно дует приятный ветерок, который прогоняет комаров.
Йоусия взобрался на широкие перила крыльца и прижался спиной к стене дома. С северо-запада долетали голоса воблинов. Они переговаривались друг с другом низкими утробными голосами, которые сливались в нестройный гул звуков, значение которых ни один исследователь еще не выяснил.
– Этот дом символизирует для меня несовершенство жизни, – сказал Йоусия.
Элина погладила шероховатую поверхность бревна и подумала, что же, интересно, дом символизирует для нее? Он казался ей просто домом.
– Когда-нибудь я отсюда уеду, – добавил Йоусия.
– И совсем не будешь скучать, ни по чему?
– Нет.
– Даже по реке?
– Даже по реке.
– По-моему, она классная.
Йоусия постукивал подошвой по столбу, который поддерживал крышу крыльца.
– Ничего классного тут нет.
– И деревья все не похожи друг на друга.
– Понастроить бы здесь, – Йоусия провел пальцем вдоль берега реки, – побольше домов из бетона. Вот это было бы классно.
На следующий день была очередь Элины. Она проснулась в шесть и прибралась в комнате. Пошла на кухню, взяла тряпку и принялась вытирать стол. В кухню заглянул отец. Спросил у Элины, все ли с ней в порядке.
– Навести порядок в доме, чтобы было как у людей, – это что-то ненормальное? – пожала плечами Элина.
– Кто-то в гости придет?
– Йоусия Мякитало.
– Насчет этого вашего задания?
– Ага.
– Что-то большое какое-то задание.
Йоусия приехал в Юлияакко прямо из школы. Он обошел все комнаты и сказал, что Элина живет в очень приятном доме. Свое мнение Йоусия сообщил и родителям Элины. Отец смотрел на молодого человека широко раскрытыми глазами. Мать молчала с непроницаемым видом. Элине было до глубины души стыдно за них. Она поспешила увести Йоусия в прихожую. Они сунули ноги в резиновые сапоги и отправились на болото. Элина взяла стоявший у двери спиннинг.
Позже, на берегу озерца, Йоусия, почесав в затылке, сказал:
– Интересный выбор.
Комары облепили их со всех сторон. Элина отцепила блесну от катушки.
– На что поспорим – я поймаю рыбу с первого броска?
– В этой грязной луже?
– Ну.
– Я сделаю за тебя домашку, если поймаешь.
– Спасибочки, – улыбнулась Элина и забросила снасть.
Щука, которую вытянула Элина, была маленькой и тощей. Она весила не больше полкилограмма. Рыба лежала на болотном перегное, извиваясь и поводя хвостом из стороны в сторону, словно до времени извлеченный из утробы злобный эмбрион. Элина взяла щуку со спины и посмотрела в темные отверстия ее глаз. Стряхнула с себя видение, которое открылось ей на дне щучьих зрачков. Ударила рыбу ножнами от финки по голове. Щука задрожала. Элина ударила снова. Чешуя затрепетала, и рыба обмякла.
