Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 136
В 238 г. до н. э. такая попытка отвоевания действительно была сделана. Однако селевкидский правитель Селевк II потерпел сокрушительное поражение от парфянской армии, и прежде чем он смог организовать новую кампанию, в западной части его империи возникли волнения. В результате этих волнений ему пришлось оставить всякую надежду на восстановление владычества Селевкидов над Парфией и Бактрией.
Три десятилетия спустя (209–206 гг. до н. э.) Селевкиды возобновили попытку вернуть себе утраченные провинции на востоке, и на этот раз их ждал несколько больший успех. По предводительством Антиоха III, обычно называемого Великим, Селевкидам удалось вторгнуться в Парфию и захватить парфянскую столицу Гекатомпил. Когда парфянский царь бежал на север и нашел убежище в Юго-Западном Туркестане, Антиох III немедленно пошел в этот регион и одержал несколько новых побед. Тем не менее селевкидский монарх, видимо, чувствовал, что не может полностью покорить государство парфян, и в конце своей кампании предоставил парфянам автономию под началом местного монарха, хотя последний был вынужден заплатить ему большую дань и признать верховенство Селевкидов.
Похожий результат принесла кампания против Бактрии, которую Антиох III предпринял после того, как уладил дела с парфянами. В Бактрии династию, основанную Диодотом, сменил правитель по имени Евтидем – еще один потомок греков. Евтидем сделал отважную попытку защитить свое царство от захватчиков, но был разбит в нескольких битвах, и под конец его столица Бактра подверглась длительной осаде.
Вероятно, если бы Антиох III проявил настойчивость, он мог бы заставить голодающих защитников Бактры сдаться. Однако, устав от этой кампании он, в конце концов предложил Евтидему выгодные условия, которые были сразу же приняты. Антиох III позволил бактрийскому монарху сохранить власть и титул царя, но тому пришлось признать верховенство Селевка и вступить в наступательно-оборонительный союз с империей Селевкидов. Более того, бактрийцам пришлось снабжать продовольствием армию Антиоха III и всех его боевых слонов. Чтобы скрепить договоренность, был заключен брак между сыном бактрийского царя и дочерью императора Селевкида. Благоприятные условия, предоставленные бактрийскому монарху, в основном объяснялись тем, что сильная Бактрия была необходима Селевкидам для сдерживания саков – еще одного скифского племени кочевников с севера, которое представляло постоянную угрозу цивилизации всего этого региона.
В результате удачной кампании Антиоха III в Южном Туркестане и Восточном Иране казалось, что весь регион останется под контролем Селевкидов на неопределенный срок. И Парфия, и Бактрия, безусловно, оставались автономными, но признавали верховенство империи Селевкидов и были вынуждены платить Селевкидам весьма обременительную дань. Однако прошло не так много времени, прежде чем все результаты, достигнутые Антиохом III, благодаря этим восточным кампаниям, оказались сведены к нулю и полностью исчезли. Сам Антиох III в 192–189 гг. до н. э. потерпел поражение от римлян[19], и это поражение навсегда похоронило величие империи Селевкидов. Все преемники Антиоха III на селевкидском троне оказались достаточно слабыми людьми, и всю свою энергию они тратили на то, чтобы договариваться с Римом и бороться с восстаниями иудеев на западе. Благодаря тому, что они не могли уделять достаточного внимания востоку, и Бактрия, и Парфия в скором времени смогли полностью восстановить независимость. Однако, не удовлетворившись вновь обретенной независимостью, обе эти страны встали на путь завоеваний и в течение нескольких десятилетий превратились из небольших и сравнительно незначительных царств в большие могучие империи.
Особый интерес для нас представляет судьба Бактрии этого периода. Известно, что греки во все времена составляли в Бактрийском царстве всего лишь малочисленное меньшинство, тогда как огромное большинство населения этого региона составляли жители иранского происхождения, которые продолжали говорить на персидском языке, или, точнее, на бактрийском и согдийском диалектах персидского языка. Тем не менее грекам удалось придать всей стране эллинистическое обличие, но исключительно благодаря тому, что они занимали все высшие административные и военные посты, и потому, что большинство городов было построено по греческому образцу.
Пастухи и крестьяне, жившие в сельской местности и в мелких населенных пунктах, были иранцами, но в большинстве городов доминировали греческие колонисты, которые принесли с собой свой язык, свою религию, свои институты, свое искусство и свой театр. В Бактрии было порядка дюжины таких городов, основанных либо Александром, либо первыми Селевкидами, и каждый из них являлся центром распространения греческой культуры. Несомненно, что эти города задавали греческий тон всему царству.
Бактрийская армия в значительной степени формировалась из жителей греческого происхождения, но сам этот факт представлял огромную опасность для удержания греческого контроля над Центральной Азией. Каждая битва означала гибель сотен или тысяч воинов, что, в свою очередь, вело к быстрому уменьшению и без того малочисленного греческого элемента. Если бы удалось обеспечить поступление новых колонистов и наемников из Греции, все могло бы сложиться хорошо, но осуществить это оказалось невозможно вследствие различных факторов, главный из которых состоял в том, что на западе от Бактрии располагалось негреческое Парфянское царство, отделявшее Бактрию от Греции.
Несмотря на все эти препятствия, греческие правители Бактрии были так преданы идее политической экспансии, что в удивительно короткий срок смогли удвоить размер своего царства. Растущая сила Парфянского царства не позволяла бактрийцам сильно расширяться в западном направлении, поэтому большая часть их кампаний была направлена на восток. Весьма возможно, что они обеспечили себе определенный контроль над городами-государствами, существовавшими в то время в Кашгарии и Китайском Туркестане, но у нас нет точной информации в этом отношении. Однако точно известно, что между 190 и 180 гг. до н. э. бактрийцы вторглись в Северо-Западную Индию и захватили значительную ее часть. В то время во главе бактрийской армии стоял Деметрий, старший сын и наследник Евтидема. В результате этих завоеваний в Бактрийское царство вошел весь Юго-Западный Туркестан, весь Афганистан и значительная часть Северной Индии.
Если бы им удалось создать единое управление всей этой территорией, Деметрий и его преемники встали бы в один ряд с самыми могучими правителями Древнего мира. Но к несчастью, бактрийские греки, как и европейские греки, слишком увлекались политическими интригами, и в 175 г. до н. э., всего через несколько лет после завоевания Индии, военачальник по имени Эвкратид, остававшийся в Бактрии, поднял мятеж, в ходе которого ему удалось захватить большую часть бактрийских владений.
Как следствие, в Бактрии оказалось две соперничающих и крайне враждебных друг другу династии. Одна из них, состоявшая из потомков Деметрия, продолжала править значительной частью Индии, другая, куда входил Эвкратид и его наследники, правила в самой Бактрии и окружающих ее районах. Однако этот процесс дробления, единожды запущенный, оказалось трудно остановить. В скором времени обе части Бактрийской империи распались на несколько мелких княжеств, каждое из которых было независимым и относилось к другим крайне враждебно. Такая дезинтеграция нанесла смертельный удар всем надеждам на сохранение политического верховенства греков на востоке, но она не помешала грекам-бактрийцам оказывать глубокое и продолжительное влияние на культурную жизнь всего региона, который они оккупировали. Это касалось не только Бактрии и Восточного Ирана, но также и Северной Индии.
Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 136
