Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 150
– К тому же восток – не туристское направление, – продолжал Родригес. – А ты не похож на мексиканца. Ты белый человек, гринго. Там любой ребёнок это понимает. Гринго не понравится ни пограничникам, ни гангстерам. Тебя подстрелят или те, или другие.
Одинцов побарабанил пальцами по столу.
– Хорошо. Есть ещё варианты?
– Есть. Можно не прятаться, а пойти через пограничный пункт. Через любой, их вдоль границы больше полусотни. Мексиканцы тебя пропустят, им всё равно. Документы проверяют только у своих. Переходишь на американскую сторону. Там офицер говорит, что у тебя нет визы, а ты в ответ просишь политического убежища.
Видя удивление гостя, Родригес пояснил:
– Я рассказываю, как делали наши ещё во времена Кастро… и как мы туда своих людей внедряли. Значит, ты просишь политического убежища. Тебя помещают в изоляционный лагерь, но уже на территории Штатов. Если ты ещё помнишь, чему я тебя учил, – из лагеря тебе уйти будет намного проще, чем прорваться через границу. Только уходить надо без жертв, если не хочешь, чтобы тебя ловили одновременно пограничники, шериф, полиция и ФБР. А стрелять они будут на поражение.
– Хорошо, – кивнул Одинцов. – Следующий вариант.
– Ты попросишь политического убежища, а из лагеря свяжешься со своей женщиной. Она оформит поручительство или внесёт залог, и до суда тебя выпустят. Если твои дела в Штатах займут немного времени, этого может быть достаточно. Залог – тысяча баксов, или пять, или десять, бывает по-разному, это решают на месте. Но есть проблемы.
– Какие?
– Тебя могут не выпустить и оставить в лагере до суда. Это первое. Второе – если всё же выпустят, тебе придётся соблюдать строгие правила. Электронный браслет на ноге и всё прочее. Нарушишь правила – станешь уголовным преступником. И третье: суд о предоставлении убежища могут назначить быстрее, чем ты успеешь сделать то, что хотел. Я же не знаю твоих планов… К суду надо готовиться, надо заранее собрать документы и нанять хорошего адвоката. У тебя этого нет. Значит, тебе откажут и тут же депортируют обратно в Россию.
– Если я попрошу убежища, – сказал Одинцов, – американцы и наши сразу будут знать, где я. Не подходит. А если попробовать через Сьюдад Хуарес? Это уже не восток, а середина страны…
Родригес поперхнулся дымом сигары.
– Через Сьюдад Хуарес… кха-кха!.. идёт половина мексиканского наркотрафика, кха! – кашляя, сказал он. – Одно из мест, где упаковки… кха-кха!.. по сорок килограммов просто перебрасывают через стену… кха!.. катапультой. Если тюк с наркотой попадает в рейнджера, он покойник. Паршивый… кха-кха!.. городок, в котором убивают иногда по десять человек в день. Такого гринго, как ты… кха!.. местные гангстеры расстреляют на спор, кто быстрее. Чтобы попасть в Штаты не по морю, а по суше, единственное правильное решение – Тихуана. Сразу через границу там Сан-Диего, а это… кха!.. самый юг Калифорнии. Толпы туристов, таких же гринго, как ты. Среди них можно затеряться. И через границу пройти шансов больше…
Их разговор прервал звонок нового смартфона Одинцова, на который он переадресовал вызовы с предыдущего. На дисплее светился номер Мунина.
– Привет, наука, – сказал Одинцов по-русски нарочито весёлым тоном. – Как Лондон? Как девушки туманного Альбиона? Всех очаровал? Я уж тебе и не звоню, чтобы не отвлекать…
Слушая ответ и вытаскивая из пачки сигарету, он хмурился всё больше и не перебивал собеседника. Родригес ушёл на кухню, неторопливо сварил кофе и принёс в комнату. Всё это время Одинцов продолжал слушать, лишь изредка вставляя короткие реплики. Наконец, Одинцов дал отбой, раздавил в пепельнице очередной окурок и сказал Родригесу:
– Дело хуже, чем я думал. Я лечу в Мексику прямо сейчас.
– У нас говорят, – откликнулся Родригес, – что русский найдёт выход из любой задницы, но сначала он найдёт туда вход. Я не могу лететь с тобой. Кубинцам в Мексику нужна виза. Мне её не дадут никогда. Но я могу подсказать, как найти выход из задницы. Вход ты уже нашёл.
11. Про поворот на сто восемьдесят
Мунин позвонил Одинцову сразу же, не успев уложить в голове разговор с Евой. А с ней он поспешил поделиться ошеломляющим результатом генетического анализа.
– Ты проходила когда-нибудь тест ДНК? – с места в карьер начал историк, и Еве пришлось напомнить:
– Во-первых, здравствуй. Во-вторых, тест я проходила много раз. А что случилось?
Один из первых проектов, куда её рекомендовал Вейнтрауб, был связан с генетикой. Биологи проводили эксперименты, Ева строила математические модели для обработки результатов. Неудивительно, что учёные брали пробы слюны у себя и всех, кто только подворачивался под руку, включая коллег. Ева тоже сдавала генетический материал; результаты её тестов попали в статистику.
Когда Вейнтрауб финансировал создание клиники, где тесты ДНК ставили на поток, Еве снова нашлась уже знакомая работа, и снова ей было не трудно покрутить во рту ватную палочку или плюнуть в пробирку.
С тех пор число желающих сделать генетический анализ постоянно росло, базы данных пополнялись, а математика всё точнее описывала родственные связи. В своих моделях Ева была уверена, и её сырые данные в разных интерпретирующих программах уверенно показывали одно и то же: североафриканские корни и североамериканскую семью с незначительными погрешностями.
– Что случилось?! – переспросил Мунин. – А то, что мы с тобой, оказывается, родственники.
– Мне сейчас не до шуток. Абсолютно, – рассердилась Ева и оборвала разговор.
Мунин не шутил. Генетический анализ обнаружил у него больше пятисот кровных родственников. Правда, родство было дальним, но что такое несколько поколений для историка?! Зато у круглого сироты возникла целая армия родных!
Сердце Мунина колотилось. Неудивительно, что большинство родственников нашлись в странах Западной Европы и Северной Америки. Там счёт проведённым анализам шёл на миллионы, а программа сравнивала только данные из базы тестов, которых в Восточной Европе сделали намного меньше…
…и в конце таблицы с указанием, сколько его родных в какой стране живут, значилось единственное имя. Самой близкой родственницей Мунина была названа Ева.
– Чего-о?! – не сдержался он, увидав это сообщение в ресторане.
Ева?! Среди миллионов протестированных, среди полутысячи родственников алгоритм выбрал для еврея из России эфиопку, живущую в Штатах?! И пояснил выбор запиской со словечками вроде гаплогруппа R и кроссинговер, которые ничего историку не говорили…
Скриншот с именем и пояснением Мунин отправил Еве. Она тут же перезвонила и смачно сказала по-русски:
– Ты там в Лондоне пьяный? Что за чушь собачья?
– Пожалуйста, не бросай трубку, – попросил историк. – Для меня это очень важно. Я получил результаты анализа ДНК. Два результата. В обоих сказано, что ты моя самая близкая родственница.
Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 150
