— Так ты молчи, просто делай таинственный вид. Дави, так сказать, своей суровостью.
— Таинственный вид? — с насмешкой переспросил друид.
— Это значит, ничего не делайте. Сядьте и надвиньте на глаза капюшон, — пояснила я и улыбнулась.
— Это вам. — К нам подошла Софи. Ее путь несколько удлинился из-за каких-то мужчин, подзывавших к себе. Но вот она разделалась с посетителями и поставила кружки перед нами, а потом, легко пододвинув Жиро, присела рядом с друидом.
Дюбоису даже никуда не надо ходить, ни к каким женщинам. Они сами к нему прилетали. И что-то мне подсказывало, Софи знала больше других в этой таверне. Не могли такие цепкие глазки упустить какого-то мутного Клода, если он здесь бывал.
— Софи, лучше не сиди в зале, твой отец не обрадуется. — Друид с силой сцепил руки и положил их на стол.
— Он сказал, что с вами можно, — ответила Софи, чуть покраснев.
Дюбоис так сильно нахмурился, что я с трудом удержалась от фырканья. Он все же боялся милой Софи!
Какого-то дельного разговора и здесь не вышло. Девушка не знала темных личностей. В ее семейную таверну даже на поиски работы заходили редко. Но, возможно, Софи что-то упускала. Отвечала она с рассеянностью и часто поглядывала на друида. Тут же принималась теребить платье и краснеть ни с того ни с сего. Дюбоис посмотрел на нее только один раз и глаза девушки почти заискрились от счастья. Друид все же дрогнул — легко улыбнулся.
Прелесть. Ничего не скажешь.
В таверне становилось все оживленнее. Сейчас она уже не казалась такой уютной и светлой. С одной стороны, потому что лампы со столов убрали от греха подальше, с другой — потому что все мужчины были неприятными. Небритые, в засаленных штанах или в заштопанных рубахах.
— Сейчас начнется, — в конце концов вздохнула Софи и поднялась.
— С чего начнут? — по-деловому уточнил Жиро.
— С метания ножей. В прошлый раз начали с борьбы, люди, пока на это смотрели, напились. И после ножи летали по всей таверне. Только два раза в мишень попали.
Софи распрощалась, кинула последний тоскливый взгляд на друида и ушла. Такая легкая, приятная и невозможно милая.
Для игр от столов расчистили середину таверны. На одну из деревянных подпорок повесили мишень. Как я поняла, все могли участвовать и в метании, и в борьбе. Только состязания с выпивкой оставались победителям. Хозяева берегли спиртное, но если побеждал один человек во всех состязаниях, то он, по словам Софи, пил бесплатно целый вечер.
Я вслед за девушкой тоже встала и тихонько подошла к месту действия. В воздухе так и летал запах предвкушения, азарта… Хотя его легко попутать с потом.
Что примечательно, в стороне от меня стояла очень высокая мадам в свободном платье и поигрывала ножом. И почему-то она не привлекала особого внимания. Как будто ее здесь знали. Хорошо, что не только я собралась участвовать.
Вдруг на мое плечо опустилась тяжелая и горячая рука. Счастье, что друид сразу заговорил, иначе бы лишился как минимум пальцев.
— Надеюсь, вы дальше не полезете? — Хрипловатый голос в очередной раз застал меня врасплох. Это надо же иметь такой соблазнительный тембр и говорить такие глупости.
— А как вы собираетесь узнавать что-то о Клоде? Кто ответит на вопросы чужака, который даже не участвует в играх?
Он промолчал и просто встал рядом. Серьезный, высокий и — бесы бы его побрали — интересный.
Друид сегодня выглядел, как обычный человек. При нем даже не было посоха, и если бы я не знала, что это хозяин леса, приняла бы за молодого и состоятельного горожанина. Сапоги из такой мягкой кожи не могли стоить меньше семи су.
— Мы с Жиро собирались участвовать. — Фраза прозвучала почти как оправдание. — Вы нас опередили, немного.
Он кивнул на Брюна, который подошел к верзиле у стойки, и записал свое имя среди метателей ножей.
— Пока он участвует, мы громко его поддерживаем, — без энтузиазма поделился планами друид.
Я так и представила хмурого Дюбоиса, прыгающего по кругу и кричащего: «Давай, Жиро! Жиро, ты зверь! Эге-гей!».
— Не нравится мне выражение вашего лица, — заметил хозяин леса. — Вы что-то задумали.
Я пожала плечами и поняла, что того горячего друида из моих грёз не увижу никогда. Он не умеет веселиться.
Метатели уже разобрали ножи и готовились. Наш Жиро даже успел покрасоваться перед той женщиной в свободном платье. Встал боком, подмигнул… Ему оставалось только подкрутить ус, и женщина была бы его. Но усов Жиро опрометчиво не носил.
Пока мужчины метали ножи, мы с Жаном, не сговариваясь, пошли по кругу.
Люди болтали обо всем: о цене на хорошую сталь, о выпивке, о женщинах, и неожиданно, об охромевшей овце. Отчего-то она интересовала многих людей.
Когда настала очередь Жиро, мы остановились и принялись кричать. Брюн, не иначе как от удивления, промазал. Не ждал он своих поклонников здесь. Но, главное, мы поддержали!
Следом записывались борцы. Набралось сразу пятнадцать человек. К очереди устремился даже Дюбоис.
Я пропустила друида, подождала, пока его отметят, и шмыгнула к бугаю с бумажкой. В начале вечера, кажется, он считался обычным вышибалой.
Мы пошушукались, мужчина кивнул, а потом как свистнет! Уши заложило, и, кажется, задергался глаз.
— Мадемуазель Морель. — Громила поднял мою руку, будто я уже успела победить. — Обещала поставить каждому, кто сможет побороть ее на руках, три кружки вина!
Люди заголосили, в основном, от удивления. Послышались даже какие-то крики о полоумной девчонке, но громила свистнул второй раз.
— У мадемуазель в крови сила полуоборотня.
Эх, зря он опустил четверть четверти, это бы еще больше воодушевило людей.
Но народ все равно радостно заголосил. Ни разу еще на моей памяти никто не остался равнодушным к подобному предложению. Такое развлечение, еще бы! Полуоборотень — это же человек, а не зверь, и, значит, его можно одолеть. Тем более выгодно бороться, если это девушка. Победил — получил выпивку, не победил — сказал: «поддался».
Я и сама любила это дело. Просыпался какой-то звериный азарт, и будто прибавлялось силы. К тому же и руки надо разминать. Не все же корзинкой размахивать.
Раньше я иногда сама устраивала состязания на базарах. Народ собирался, болтал, соревновался, узнавал кто я, да что. Потом они же приходили в лавку моей наставницы посмотреть на меня, ну и травок взять. Мадам Тома не одобряла такой подход, ну а я не раз приводила к нам новых покупателей. Только однажды меня чуть не поймали и не побили, но с тех пор я стала умнее. Знаю, когда надо уходить и кому проигрывать.
На меня накатило какое-то веселье, и я с сумасшедшей улыбкой обвела взглядом зал. Ни Жан, ни Жиро моей радости не разделяли. Сейчас они стали похожи друг на друга. Оба хмурые, со сложенными на груди руками и удивленно-злыми взглядами.
