Карло внимательно наблюдал смену самых разных чувств у нее на лице, а потом снова наклонился, чтобы поцеловать ее на прощание.
— Я заеду за тобой завтра в семь.
Проще всего было кивнуть ему в ответ в знак согласия. Так она и сделала. Карло нежно провел пальцами по ее щеке, молча постоял, словно хотел еще что-то добавить, а потом развернулся и ушел. Она стояла и слушала его шаги. Потом взревел мотор, машина начала удаляться, и вскоре шум затих совсем. Теперь Айша просто слушала тишину.
Ну вот и все, ты добилась, чего хотела. Он ушел. Оставил тебя в покое. Отчего же так невыносимо грустно? Айша постаралась выкинуть из головы эти мысли. Весь вечер она лежала на диване и тупо смотрела телевизор, не понимая ни слова. Наконец она заснула. Ей приснился кошмар, который потом она пыталась отогнать весь день. Ей снилось, что Нина, как вампир, присосалась к Карло и не отпускает его, а она, Айша, ничего не может с этим сделать.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Айша проснулась рано и, сунув ноги в тапочки, пошла на кухню, чтобы налить себе стакан свежего апельсинового сока, а потом в ванную принять душ.
Пятнадцать минут спустя она снова вернулась на кухню и занялась приготовлением завтрака.
События вчерашнего вечера потихоньку отступали, и перед глазами все заманчивее вырисовывались перспективы провести эти выходные в одиночестве, наконец-то отдохнуть от всех: никого не видеть и не слышать, почитать книгу, позагорать у бассейна…
Окрыленная этой мыслью, она потянулась за телефоном, набрала номер и…
О, черт!.. Этот противный автоответчик!
Карло, наверное, в душе. Айша озабоченно посмотрела на свои часики. Нет, в такое раннее время он никуда не мог еще уйти. Она попробовала набрать номер мобильного телефона — безрезультатно.
Каково же было ее удивление, когда ровно в семь она увидела его на пороге своей кухни, страшно разозленного тем, что она еще не была готова отправиться в путь.
— Как, ты еще не одета? — щурясь и сдерживая свое недовольство, произнес Карло.
— Нет, — спокойно сказала Айша. — Я решила, что нам лучше провести выходные врозь.
Ее слова не произвели на Карло никакого впечатления.
— Я решил иначе. Давай иди переодевайся, собираем вещи и едем. У нас мало времени.
— Назови мне хоть одну причину, по которой я должна ехать? — потребовала она ответа.
— Сколько угодно, но после. Сейчас мы понапрасну теряем время.
И, не говоря больше не слова, он пересек холл и стал подниматься вверх по лестнице. Айша последовала за ним. Он зашел в спальню, уверенным жестом открыл шкаф и достал из него чемодан. Бросив его на кровать, он принялся рыскать по комнате, собирая одежду и беспорядочно запихивая ее в чемодан.
— Может быть, скажешь, что ты делаешь?
Бросив в чемодан пару сандалий, Карло направился в ванную и как бы между делом бросил:
— По-моему, то, что я делаю, не нуждается в комментариях.
В ванной он сгреб в кучу косметику, прихватил купальный халат и тапочки и все это стал утрамбовывать в чемодан, куда уже ничего не хотело вмещаться.
— Тебе же нравится менять обстановку.
Айша негодовала.
— А может быть, сегодня у меня нет ни малейшего желания!
Карло безразлично пожал плечами, посильнее надавил коленом на крышку и с видимым усилием закрыл замки.
— Ну вот и все, можно отправляться.
— Ты что, не слышишь? — повысила голос Айша, стараясь вернуть его к действительности и одновременно протестуя против творящегося произвола. — Я никуда не еду.
— Эту сцену мы уже проходили, — тихим зловещим голосом произнес Карло.
Айша была разозлена до крайности.
— Черт! Ну давай еще раз повторим!
Не отвечая, Карло одной рукой подхватил чемодан, а другой обнял ее за талию и одним движением забросил себе на плечо.
— Ради Бога! Что ты делаешь! Пусти меня! — кричала Айша, стараясь вырваться из его рук, барабаня его кулаками по спине и брыкаясь.
Карло спускался по лестнице, не обращая внимания на ее выкрутасы, и только внизу остановился и поставил ее на землю.
— Мы в любом случае летим на побережье, как и планировали.
Сделав небольшую передышку, он снова подхватил ее, как перышко, и направился на улицу. Айша пиналась и брыкалась, цепляясь за все углы, попадавшиеся на их пути, и, когда поняла, что все способы остановить его безрезультатны, перешла к угрозам:
— Если ты сейчас же меня не отпустишь, я заявлю в полицию, пусть они арестуют тебя за похищение детей и еще кое за что.
Карло по инерции сделал несколько шагов и остановился как вкопанный.
— Нет, ты этого не сделаешь.
Он нависал над ней, но, хотя рядом с ним Айша чувствовала себя такой маленькой и беспомощной, она не сдавалась.
— Почему бы и нет?
— Тебе никто не поверит, дорогая!
— Не называй меня дорогой!
Он мягко улыбнулся. Айша глубоко вздохнула: Боже, с ним просто невозможно бороться, он такой обаятельный!
Карло положил ей руки на плечи и приподнял за подбородок.
— Что мне с тобой сделать? Поцеловать? Или перекинуть через колено и нежно выпороть?
— Нежно? — Она отпрянула, но вырваться из его рук было не так-то просто.
— Ну, ты проявляешь такое упрямство, так настроена против меня, что я хочу направить эту энергию в другое русло.
— Убери свои руки, иначе я…
Ей не удалось договорить, дальнейшие слова растворились в страстном поцелуе, под натиском которого таяло сопротивление, ее захватывало и уносило вдаль с этой грешной земли.
Айша всячески пыталась сохранить внешнее спокойствие, не прижиматься к нему всем телом, не потерять контроль над своими чувствами, не поддаться им.
Карло медленно, но верно взывал к ее инстинктам, будоражил кровь, сводил с ума, его язык медленно облизнул ее нижнюю губу, словно пробуя на вкус. Потом он снова приник к ее губам всем ртом, вновь даря ей нежность, ласку и надежду на любовь…
Когда он оторвался от нее, на него смотрела пара широко распахнутых удивленных глаз. Он нежно провел пальцем по ее подбородку, очертил линию губ.
— Ну, кажется, наконец-то я полностью завладел твоим вниманием… Так вот, я считаю, что выходные на побережье помогут нам избавиться от возникших недоразумений.
И ничто не будет напоминать о Нине.
— В последний раз спрашиваю, Айша. — Карло спрятал руки за спину и сам немного отдвинулся, в напряжении ожидая ее приговора. — Так ты едешь или нет?
Времени на раздумье уже не оставалось; поддавшись безрассудному порыву, она твердо сказала:
