— Мистер Эшбьюри, — спокойно сказал я, — вчера вечером ясжег этот чек и растер пепел в порошок. Не думайте о нем больше.
Эшбьюри вздрогнул, глаза его чуть не вылезли из орбит. Онсхватил и изо всех сил потряс мою руку. Я сделал скидку на четыре коктейля, новсе равно это было бурное выражение чувств.
— Это восхитительно, просто восхитительно! Вы чудо, моймальчик, чудо! Больше я не задаю вам никаких вопросов. Действуйте, как считаетенужным.
— Благодарю. Однако мои действия стоят денег. Берта наводитсуровую экономию, считает каждый пенни и теряет фунты.
— Черт побери! Так объясните ей! Скажите ей, что…
— Нет смысла спорить с ней. Так уж она устроена.
— И что вы хотите?
— Вам никогда не приходило в голову, что мне, возможно,придется дать кому-нибудь взятки?
— Нет.
— Но вероятность этого следует учитывать.
Мои слова, казалось, не особенно обрадовали Эшбьюри.
— Что ж, — промямлил он, — если возникнет остраянеобходимость, вы обратитесь ко мне… и…
— И доложу, кого и зачем я хочу подкупить, сколько мне нужнодля этого денег?
— Конечно!
— Но тогда в случае неудачи вы будете ее виновником.
Краски на его лице заметно поблекли.
— Сколько вам нужно?
— Дайте мне тысячу долларов. Пусть они находятся у меня. Современем я могу их вернуть… Или попросить еще.
— Это очень большая сумма, Дональд.
— Бесспорно, — подтвердил я. — А сколько у вас вообще денег?
Он вспыхнул.
— А сколько у вас дочерей?
— Только одна, разумеется.
Я молчал, пока Эшбьюри напряженно размышлял.
Наконец вынул бумажник, отсчитал десять тысячедолларовыхкупюр.
— Я понимаю вас, Дональд, только учтите: я не миллионер.
— Человек, у которого есть деньги, всегда имеет преимуществоперед тем, у кого их нет. Ему гораздо легче справляться с трудностями. Глупо неходить козырями, имея их на руках.
— Верно, — вздохнул он. — Не могли бы вы, Дональд, несколькоподробнее информировать меня? Мне бы хотелось лучше представлять себе кое-какиедетали.
— Обычно, когда я разыгрываю партию, мои клиенты ничего незнают о моих ходах.
— Мне это не совсем нравится.
— Но, — продолжал я, именно поэтому полиция никогда несможет обвинить их в сообщничестве.
Он подпрыгнул, словно наткнувшись на булавку, и поспешноподнялся.
— Очень разумно, Дональд, действительно разумно.
Что ж, я полагаю, время объявить перерыв. Я, вероятно, будуочень занят в ближайшее время, не смогу встречаться и беседовать с вами. Знайтетолько: я оставляю все на ваше усмотрение.
Он оборвал нашу встречу так резко, так взволнованно, будто уменя внезапно обнаружилась оспа.
Около восьми часов вечера позвонила Берта. Она, по еесловам, страшно утомилась, занимаясь моим офисом, но в конце концов ей удалосьрешить эту проблему. Офис на имя Чарльза Фишлера разместился в комнате номердвадцать два на шестом этаже в «Коммонз-Билдинг». Элси Бранд явится завтра вдесять утра, откроет дверь и вручит мне ключи.
— А визитные карточки?
— У Элси есть несколько. Предполагается, что ты возглавляешь«Фишлер Сейлз корпорейшн».
— О’кей. — Я приготовился повесить трубку.
— Что нового? — поинтересовалась она.
— Ничего.
— Держи меня в курсе.
— Ладно. — На этот раз я повесил трубку, не дожидаясьдальнейших расспросов.
Вечер тем временем проходил как обычно. Альта сделала мнезнак, что хочет поговорить со мной? Но я рассудил, что не узнаю от нее больше,чем мне уже известно. Мне хотелось побеседовать с Бернардом Картером, которыйопределенно мог сообщить мне что-то новенькое. Поэтому я выбрал подходящееместечко и затаился, надеясь встретить его.
Мне повезло.
Я катал шары в бильярдной, когда туда вошел Картер:
— Любите бильярд?
— Я никудышный игрок. Просто спустился вниз, чтобы скрытьсяот обычной болтовни.
— Что-нибудь случилось? — спросил Картер. — Что-то не так?
— Да ничего особенного.
— Вы, кажется, виделись с Эшбьюри и беседовали с ним? Онславный парень, Эшбьюри.
Я не возражал.
— Физическая закалка и тренировка ему бы, конечно, непомешали, — рассуждал Картер, с сомнением поглядывая на туго обтягивающий егожилет. — Вот вы, например, двигаетесь легко и свободно, чувствуете себя какрыба в воде. Я наблюдал за вами.
— Неужели?
— Да, наблюдал. Послушайте, Лэм, вам бы следовало поближесойтись со мной, помочь мне обрести нужную форму.
— Это можно сделать. — Я продолжал катать шары.
Он придвинулся ближе.
— Есть еще кое-кто, на кого вы произвели самое благоприятноевпечатление, Лэм.
— Кто же это?
— Миссис Эшбьюри. Она призналась мне, что хотела бы начатьсбрасывать вес, как только ее давление придет в норму. — Картер понизил голос:— Мне кажется странным, Лэм, что миссис Эшбьюри начала страдать гипертонией иприбавлять в весе сразу же после того, как вышла замуж за Генри.
— Многие женщины обычно сидят на диете и следят за собой,пока охотятся за мужчиной, но едва они выходят замуж…
Картер побагровел.
— Я имел в виду вовсе не это.
— Извините.
— Если бы вы лучше знали миссис Эшбьюри, вы бы поняли, какнесправедливы относительно нее подобные предположения, как далеки они отреальных фактов.
Мое внимание по-прежнему было занято исключительнобильярдными шарами.
— Вы же сами констатировали эти факты. Я просто высказалоткровенно свое мнение.
— Я имел в виду совсем другое.
— Так почему не сказать об этом прямо?
— Хорошо, я скажу. Я был знаком с миссис Эшбьюри еще до еевторого брака, когда она была легче на двадцать пять фунтов и выглядела надвадцать лет моложе.
— Гипертония отрицательно влияет на человека.
