— С прошлого года. А в этом году на кик-боксинг записалась.
— Вот это по-нашему! — восхитился Гвоздь. — Ставлю тебе еще одну пятерку!
И он влепил в журнал еще один пятак. Все прямо обалдели от такой фишки. И только наша главная задавака Элька Синичкина с ехидной улыбочкой сказала:
— Подумаешь, кик-боксинг. Зато у Мухиной по биологии две двойки и одна единица.
Майор Гвоздь строго посмотрел на Синичкину.
— Элеонора Синичкина, — жеманно ответила Элька. — Я круглая отличница.
— Так, так, так… — Майор выпустил из ноздрей густое облако дыма. — А вот скажи, Элеонора Синичкина, идешь ты, к примеру, в школу, а рядом с тобой началась перестрелка. Что ты будешь делать?
Ехидная улыбка медленно сползла с Элькиных губ.
— Убегу, — пискнула она.
— «Убегу», — передразнил Петр Трофимыч. — Нет, Синичкина, не убежишь. Пуля догонит. И останутся от тебя только твои хорошие отметки… — Гвоздь перевел взгляд на меня. — А ты, Мухина, как поступишь в подобной ситуации?
— Лягу на землю или за столб спрячусь.
— Правильно, — кивнул майор и, обращаясь уже ко всему классу, продолжил: — Ежели вы очертя голову броситесь наутек, то можете стать хорошей мишенью для случайной пули. Поэтому надо или залечь, или спрятаться за какое-нибудь естественное укрытие. Понятно?
— Понятно, — вновь нестройным хором ответил класс.
— Эмма Мухина получает третью пятерку. А тебе, Синичкина — пара!
Круглая отличница даже заикаться начала.
— К-какая п-пара?..
— Вот такая, — показал ей майор Гвоздь классный журнал с жирной двойкой напротив фамилии — Синичкина.
Элька, конечно, в слезы.
— Ничего, ничего, — похлопал и ее по плечу Петр Трофимыч. — Двойка — это не смертельно. Верно, Мухина? — подмигнул он мне.
— Верно, — ответила я и тоже подмигнула бравому майору.
ГОСТИ ИЗ КАРАГАНДЫИ дома в последнее время все шло хорошо. К нам в гости из Караганды приехала мамина школьная подруга с дочкой, и родителям стало некогда пилить меня за плохие отметки. Подругу звали тетя Клара, а ее дочку — Катька. У Катьки были огненно-рыжие волосы, и я дала ей прозвище — Рыжик.
Рыжику только-только исполнилось шесть лет, но она уже все на свете знала. Прямо не девочка, а ходячая энциклопедия. Когда мы с ней в первый раз пошли прогуляться по старому Арбату, она мне тут же сообщила, что дельфины умеют разговаривать как люди, но не хотят; что если холодную и горячую воду поместить в холодильник, быстрее замерзнет горячая; что в Австралии ученые скрестили пчелу со светлячком, и теперь бедным австралийским пчелкам приходится собирать нектар с цветов днем и ночью… И так далее, и тому подобное. За один день я узнала от Катьки столько интересных вещей, сколько не узнала за семь лет учебы в школе. Честное слово.
— Рыжик, — изумленно спросила я, — откуда ты все это знаешь?
— Книжки надо читать, — гордо ответила Катька, задрав свой курносый нос.
Вот ведь финтифлюшка.
По дороге мы зашли на мои курсы по кик-боксингу, и я показала Катьке парочку приемчиков. И эта нахалка сразу же применила их на практике. Заехала моему тренеру ногой поддых.
— Хороший удар у девочки, — кисло улыбнулся тренер.
— Моя школа, — похвасталась я.
В общем, мы с Катькой так сдружились, что буквально все дни напролет бродили по заснеженной Москве и говорили, говорили, говорили… Как-то вернулись совсем уж поздно.
— Эмма, — всплеснула руками моя маман, — как можно таскать ребенка целый день по морозу, да еще голодного?!
— И вовсе я не голодная, — насупившись, пробурчала Катька. — Человек, если хотите знать, может сорок дней без еды обходиться, без сна — четыре дня, а без воздуха — семь минут.
— А тебя никто не спрашивает, — подала голос тетя Клара.
— Уже одиннадцать вечера, — продолжала разоряться мамочка. — Катеньке давно пора спать. И тебе, кстати, тоже. Не понимаю, где вы так долго болтаетесь?!
— Да мы в ночной ресторан зашли, — небрежно сказала я. — Пропустили там по стаканчику виски с содовой.
— Куда вы зашли?! — ошеломленно переспросила тетя Клара.
— Чего вы пропустили?! — ошеломленно переспросила мамочка.
— Виски с содовой! — бойко повторила Катька. — Называется «Белая лошадь». Это один из лучших сортов американского виски. Я его просто обожаю.
— Доченька, — растерянно пролепетала тетя Клара, — я думала, ты обожаешь молоко.
— Не-а. Теперь я пью только виски.
Тетя Клара, схватившись за сердце, начала медленно оседать в кресло.
В комнату вошел мой папочка.
— Ну вы даете, девчонки, — сказал он, обращаясь к маман и тете Кларе. — Неужели вы не понимаете, что дети шутят?
— Хороши шуточки, — слабым голосом произнесла тетя Клара. — Когда я была маленькая, я так с родителями не шутила.
— Да, да! — запальчиво поддержала ее моя мамочка. — Я тоже так с родителями не шутила. Раньше за подобные шуточки можно было и ремня получить!
— Так то раньше, — засмеялся папочка. — Раньше вообще лучше было.
— Ага, — согласилась я с ним. — Сахар был слаще.
— И вода мокрее, — с озорством подхватила Катька.
— Вот что, юмористы, — шлепнул нас папочка по мягкому месту, — а ну марш мыть руки, ужинать и спать!
Мы с Рыжиком наперегонки помчались в ванную.
А поздним вечером, после ужина, забравшись в одну кровать, мы лежали, укрывшись теплым одеялом, и Катька шепотом рассказывала арабские сказки «Тысяча и одной ночи».
За окнами мела метель, протяжно завывал ночной ветер, а по знойной пустыне на своем верном верблюде Улюме скакал отважный принц Бахтияр, чтобы спасти прекрасную принцессу Гюзель, попавшую в лапы коварного визиря Фаиза… Катька тихонько говорила, а я, закрыв глаза, видела, как принц въезжает в ворота аль-Хаббата, едет мимо многочисленных мечетей и минаретов, а на золотом поясе у него висит волшебный меч — подарок могущественного джина Бедр-аль-дина… Одним словом, полный кайф!
Но вот прошло несколько дней, и тетя Клара собралась уезжать. Я кинулась к ней и стала уговаривать погостить еще чуть-чуть. Хотя бы до тех пор, пока Рыжик не расскажет все сказки «Тысячи и одной ночи». И тут выяснилось, что тетя Клара уезжает вовсе не с Катькой, а с моими родителями. И не к себе, в Караганду, а в австрийские Альпы.
Оказывается, моему папочке в туристическом агентстве, где он теперь работал, дали три бесплатные путевки на горный курорт Нойштифт. И они уже послезавтра отправляются туда кататься на лыжах. А мы с Катькой остаемся вдвоем в Москве!
