Вы держите в руках настоящую историю Отца Рождество.
Да-да, Отца Рождество.
Вы, наверное, удивитесь, откуда мне известна его настоящая история, но я вам скажу, что такие вещи не стоит подвергать сомнению. Во всяком случае, не в самом начале книги. Прежде всего, это грубо. Поверьте, я знаю настоящую историю Отца Рождество, иначе зачем бы мне её писать?
Возможно, вы не зовёте его Отцом Рождество.
Возможно, вы зовёте его по-другому.
Сантой, Святым Ником, Санта-Клаусом, Синтерклаасом, Крисом Кринглом, Пельцникелем, Юль Томтеном, Дедом Морозом или Странным Толстяком с белой бородой, который разговаривает с оленями и дарит подарки. Или же вы, шутки ради, сами придумали ему имя. Но будь вы эльфом, то всегда звали бы его Отцом Рождество. Санта-Клаусом его прозвали пикси – они же разнесли это имя по свету, чтобы запутать остальных, как свойственно этим маленьким проказливым существам.
Но как бы вы его ни называли, главное, что вы о нём знаете.
А можете представить, что было время, когда никто о нём не знал? Время, когда обычный мальчик по имени Николас жил в неведомой глуши, то есть где-то в Финляндии, и в магии мыслил не больше любого из нас – только верил в неё всем сердцем. Этот мальчик почти ничего не знал о мире, кроме вкуса грибного супа, да холода северного ветра, да историй, которые ему рассказывали. А из игрушек у него была лишь кукла, сделанная из репки.
Но потом жизнь Николаса изменилась, да так, как он и вообразить не мог. С ним случилось всякое.
Хорошее.
Плохое.
Но если вы из тех, кто не верит в невозможное, то лучше прямо сейчас отложите эту книгу. Она определённо не для вас.
Отлично. (Эльфы бы вами гордились).
Сын дровосека
Николас был счастливым мальчиком.
Впрочем, нет.
Если бы его кто-то спросил, он бы ответил, что счастлив. И он, конечно, старался быть счастливым, только подчас это бывало ой как непросто. Думаю, правильнее сказать, что Николас верил в счастье, как верил в эльфов, троллей и пикси. Правда, он в жизни не встречал ни эльфа, ни тролля, ни пикси, – и счастья на его долю тоже выпадали сущие крупицы. Возьмём, к примеру, Рождество.
Вот список рождественских подарков, которые получил Николас за всю свою жизнь:
1. Деревянные санки.
2. Кукла из репки.
Всё.
Так что жизнь у Николаса была непростая. Но он не унывал.
Братьев и сестёр у него не было, а ближайший город – Кристиинанкаупунки – находился во многих часах пути. Добраться до него было даже сложнее, чем выговорить название. А из развлечений – только церковь да витрина магазина игрушек.
– Папа! Смотри! Деревянный олень! – ахал Николас, прижимаясь носом к стеклу.
Или:
– Ой! Кукла-эльф!
Или:
– Ух ты! Фигурка короля!
А однажды он даже спросил:
– Можно мне игрушку?
И посмотрел на отца. На худом отцовском лице кустились густые брови, а кожа у него была грубее, чем у промокшего башмака.
– Ты знаешь, сколько они стоят? – спросил Джоэл.
– Нет, – ответил Николас.
Тогда отец поднял левую руку и растопырил пальцы, которых после несчастного случая с топором у него осталось всего четыре с половиной. Ох и крови тогда пролилось! Но не будем углубляться, у нас всё-таки рождественская история.
– Четыре с половиной монеты?
Отец сердито нахмурился.
– Нет. Нет. Пять. Пять монет! А пять монет за игрушечного эльфа – слишком большие деньги. На них целый дом можно купить!
– Я думал, дом стоит сотню монет. Разве нет, папа?
– Не умничай, Николас.
– Ты же сам говорил, что умным быть хорошо?
– Но не сейчас, – проворчал отец. – Да и зачем тебе кукла-эльф? У тебя уже есть кукла из репки, которую сделала тебе мать. Ты что же, не можешь вообразить, будто репка похожа на эльфа?
– Конечно, могу, папа, – сказал Николас, которому очень не хотелось расстраивать отца.
– Не волнуйся, сынок, – смягчился Джоэл. – Я буду усердно трудиться и однажды стану таким богатым, что ты сможешь купить все игрушки, какие захочешь. И у нас будет настоящий дом, и собственная карета, на которой мы будем ездить в город, как король и принц!
– Папа, ты только не работай слишком много, – взволнованно сказал Николас. – Играть ведь тоже когда-нибудь нужно. А мне довольно и моей куклы из репки.
Но папе приходилось много работать. Он рубил деревья каждый день с утра и до вечера – приступал к работе с первыми лучами солнца и до заката не выпускал топор из рук.
– Беда в том, что мы живём в Финляндии, – объяснил отец Николасу в тот день, когда началась наша история.
– А разве не все живут в Финляндии? – спросил Николас.
Они направлялись в лес и как раз проходили мимо старого каменного колодца, на который старались не смотреть. Легкий снежок припорошил землю. Джоэл нёс за спиной топор, и лезвие блестело в лучах холодного утреннего солнца.
– Нет, – сказал Джоэл. – Некоторые живут в Швеции. А ещё человек семь – в Норвегии. Может, даже восемь. Мир большой.
– Так почему же плохо, что мы живём в Финляндии, папа?
– Деревья, – коротко ответил Джоэл.
– Деревья? Я думал, тебе нравятся деревья. Потому-то ты их и рубишь.
– Но здесь они растут на каждом шагу. Вот за них и платят сущие… – Джоэл остановился и заозирался.
– Что такое, папа?
– Кажется, я что-то слышал.
Но вокруг были только берёзы, сосны, кустарник и вереск. Да красногрудая птаха сидела на ветке.
– Послышалось, – неуверенно пробормотал Джоэл.
