— Он прочел о ваших «подвигах» в газетах и хочет с вамивстретиться.
Обещал даже прислать личный самолет, — пожал плечами Росс. —Вы же понимаете, я никак не мог ему отказать.
Дронго стало смешно.
Принять приглашение миллионера означало пожертвоватьнесколькими часами своего отдыха. С другой стороны, узнать поближе другую, ещене известную ему жизнь было интересно. Он недолго раздумывал.
— Ладно, — сказал он, — должен же я помочь вашему фонду.Только с одним условием. Поедем к нему на автомобиле. Где находится его вилла —в Англии?
— Здесь рядом, во Франции, — обрадовался Стивен Росс, едване пролив кофе на брюки. — Кстати, не обязательно на самолете, можно навертолете.
— Только на автомобиле. Как вы меня представите?
— Как вам угодно. Любое имя. Мистер Харрисон — человек безкомплексов.
— Они все говорят по-английски?
— Конечно, — удивился Росс.
— Так давайте возьмем какое-нибудь французское имя.Например, Анри Леживр. Устраивает? Так меня и представите.
— Хорошо, — Росс был согласен на все. — Тогда я заеду завами завтра утром.
Подозвав официанта, он оставил ему от радости пятьдесятфранков. Росс явно беспокоился, что Дронго не примет этого приглашения.
Выехали они утром, плотно позавтракав, и уже через пятьчасов по дороге в Монпелье встретили роскошный «Роллс-Ройс» высланный имнавстречу. Они остановили свой автомобиль.
Стивен чуть виновато улыбнулся, пропуская вперед Дронго. Изавтомобиля вылез огромный, почти двухметровый гигант и, широко улыбаясь,протянул сразу обе руки.
— Я так рад вас видеть, Стивен. А это, очевидно, мистерЛеживр? Мне звонил вчера мистер Росс. Я много слышал о вас, мистер Леживр.Говорят, вы лучший сыщик в мире. Наш живой комиссар Мегрэ…
Он громко расхохотался, довольный своей шуткой.
— Эдвард Харрисон, — представил гиганта Стивен Росс.
— Я много слышал о вас, мистер Харрисон, — постарался бытьлюбезным Леживр, — ведь вы «винный король Европы». Все газеты сообщили о вашемприбытии во Францию.
— Газеты всегда все знают, — загрохотал Харрисон; — они дажезнают, сколько у меня сантимов в кармане. Садитесь в машину, — сделал онприглашающий жест рукой.
Едва гости разместились в заднем салоне автомобиля, как«Роллс-Ройс» мягко тронулся. Леживр обратил внимание на водителя: чудовищныйшрам пересекал все лицо, упираясь в подбородок. От Харрисона не укрылось, скаким любопытством Леживр посмотрел на водителя.
— Вы любуетесь украшением Хуана? — хлопнул он по плечушофера. — Этот подарок он получил в Южной Америке, когда поссорился с каким-токолумбийским гангстером. Правда, соперник Хуана не очень радовался своейпобеде. Он почти тут же отправился к своим далеким предкам. — И Харрисон сновазахохотал.
Водитель, не обратив внимания на его шутку, безучастно велавтомобиль.
На виллу Харрисона они прибыли через час. На сигналавтомобиля ворота автоматически раскрылись, и машина въехала во двор. Леживруспел заметить, что их появление фиксировали телевизионные камеры,установленные на специальных шестах у ограды.
Повсюду виднелись хорошо подстриженные кусты цветов, клумбы.Вдоль дороги были посажены большие кусты роз. Через минуту автомобильзатормозил у большого двухэтажного здания. Внизу, на лестнице, стояла высокаяблондинка лет тридцати. Выйдя из автомобиля, Леживр подивился ее красоте.«Очевидно, дочь хозяина», — решил он, но ошибся.
— Моя жена, — представил женщину Харрисон, — миссис АннаХаррисон.
Леживр внутренне ахнул. Женщина была лет на тридцать моложесвоего мужа. Улыбаясь, она протянула руку.
— Я рада видеть вас, мистер Леживр. Наш друг мистер Россстолько говорил нам о вас.
Леживр поцеловал руку женщины, отметив элегантность еенаряда и искусно уложенную прическу.
— Мистер Росс, мистер Леживр, — обратилась женщина к гостям,— ваши комнаты уже готовы. Если вы разрешите, Хуан отнесет ваши вещи наверх.
Поклонившись, она вошла в дом. Хуан, молча взяв двачемодана, пошел наверх. Леживр и Росс последовали за ним.
— Размещайтесь и спускайтесь вниз, — прокричал Харрисон, —мы будем ждать вас к ужину.
Уже в коридоре Дронго недоуменно посмотрел на Росса. Тотпожал плечами.
— Харрисон очень просил, чтобы мы приехали вдвоем. Онфинансирует наши программы, и я не мог ему отказать.
— Понятно, — вздохнул Дронго. — Обычная картина, когда нанаучные исследования приходится занимать деньги у толстосумов.
На втором этаже, в левом углу здания, размещались двеодинаковые комнаты для гостей. Хуан, поставив чемоданы у дверей, повернулся и,неслышно ступая, пошел обратно. Войдя в свою комнату, Дронго с интересомогляделся.
Большая двуспальная кровать, канделябры, подсвечники, лепныеукрашения на потолке — у хозяев явственно ощущалась тяга к стилю ампир.«Странно, — подумал Дронго, — такая женщина, как жена мистера Харрисона, давнодолжна была заменить все вокруг». Открыв чемодан, он начал доставать свои вещи.
Через полчаса Стивен Росс и Анри Леживр уже входили впросторную гостиную на первом этаже. Она была выполнена уже в другом стиле, гдеотчетливо проступали черты европейского модернизма. Всюду светились искусноспрятанные светильники, по углам стояли причудливые скульптуры символистов, мебельбыла окрашена в мягкие пастельные тона и носила отпечаток столь модного вЕвропе стиля «технополис».
— А, вы уже спустились, — приветствовал их Харрисон, одетыйв белоснежный фрак с темной бабочкой. — Позвольте вам представить наших гостей.
— Мистер Леживр, мистер Росс, — представил он вновьприбывших.
Дронго сдержанно поклонился, с интересом осматриваясьвокруг. В гостиной было несколько мужчин и женщин. В углу стояла молодая пара,рассматривающая скульптуру. В противоположном конце, у стола, сидела другаяпара. Эти были чуть постарше. Мужчина сидел, наклонившись к своей собеседнице,держа ее руки в своих. При появлении гостей они даже не встали. Держа в рукахфужеры, беседовали хозяйка виллы, миссис Анна Харрисон, и неизвестный Дронгомужчина с короткой бородкой и усами, одетый в видавшие виды твидовый пиджак исерые брюки.
— С моей женой вы уже знакомы, — показал на своюочаровательную супругу мистер Харрисон, — рядом с ней Боб Слейтер. Вы, наверно,о нем слышали.
Говорят, что его мазню сейчас покупают не только в Европе,но и в Америке. И хотя Анна настаивает, чтобы я тоже покупал его произведения,я не дам за них и ломаного гроша, — рассмеялся Эдвард Харрисон.
