До 1945 года о гностиках было практически ничего не известно. Не считая немногих фрагментов текстов, почти все упоминания о них принадлежали перу их противников и, разумеется, были далеки от объективности. Но после окончания Второй мировой войны египетский крестьянин по имени Мухаммед Али Самман, проезжая на верблюде в районе селения Наг-Хаммади (или древнего Ксенобоскиона, в Верхнем Египте), наткнулся на древнюю полуметровую амфору. Дожди размыли берег пересохшего ручья, и амфора вышла на поверхность. Крестьянин вообразил, что в сосуде могут оказаться несметные сокровища, которые положат конец его нужде, и тут же разбил амфору. Каково же было его удивление, когда внутри вместо золота и драгоценных камней он обнаружил небольшие книги в кожаном переплете, полуистлевшие от времени. Так, сам того не подозревая, Мухаммед открыл для мира сокровище важнее тысячи амфор, полных золотом и бриллиантами. Он обнаружил папирусы Наг-Хаммади – тринадцать переплетенных в кожу книг, ценнейшее собрание документов раннего христианства, принадлежащих в основном гностикам. В настоящее время папирусы Наг-Хаммади – наиболее полный источник информации о гностиках. В тринадцати манускриптах содержатся пятьдесят гностических текстов, включая поразительное по своей значимости Евангелие от Фомы. Все они до того момента были неизвестны. Таким образом, пески пустыни подарили науке уникальную возможность пролить новый свет на историю первых лет христианства и особенно на развитие христианства в Египте.
Что же случилось с папирусами Наг-Хаммади? Они и так не слишком хорошо сохранились, а Мухаммед Али Самман принес их домой и положил возле очага на солому. Часть свитков пошла на растопку очага. Потом хозяин отнес сокровище священнику Аль-Куммусу Базилиусу Абд-эль-Масиху. В дальнейшем рукописи прошли через многие руки, их продавали на черном рынке, а после всех перипетий они оказались в трех местах.
Первая часть, врученная священнику Аль-Куммусу Базилиусу Абд-эль-Масиху, попала к историку Рагибу, передавшему рукописи в дар Коптскому музею в Каире, где их изучал французский египтолог Жан Доресс. Его исследования выявили особую ценность находки, и возникла необходимо собрать всю коллекцию воедино.
Вторая часть библиотеки была продана скрывавшемуся от закона Бахижу Али, родом из того же селения, что и Самман. Тот в свою очередь перепродал рукописи каирскому антиквару Фокиону Тано. Египетское правительство вознамерилось купить их у него, однако Тано утверждал, что коллекция находится у одной итальянской любительницы древностей, сеньориты Даттани, проживающей в египетской столице. Когда в 1952 году министерство образования провозгласило манускрипты национальным достоянием, коллекция Даттани также перешла в собственность Коптского музея в Каире.
Остальная часть манускриптов была продана на черном рынке антиквару Альберту Эйду. Он отказался уступить рукописи правительству и контрабандой переправил их за границу. Но продать папирусы в США не удалось, и они хранились в сейфе в Бельгии. После смерти антиквара его вдова продолжила поиски покупателя, и наконец рукописи привлекли внимание профессора Жиля Киспеля из цюрихского Фонда Юнга, который приобрел их в качестве подарка Карлу Густаву Юнгу на день рождения.
В настоящее время известно, что библиотека не полна. Некоторые ее части утеряны навсегда и безвозвратно, а другие продолжают свои странствия по миру и ждут, когда же их найдут.
С помощью новейших достижений техники удалось установить, что тексты относятся к концу IV или началу V века. Также установлено, что данные папирусы представляют собой копии документов, созданных намного ранее. Некоторые из них упоминаются даже отцами церкви (Климентом Александрийским, Иринеем и Оригеном). Речь идет о Евангелии от Фомы, Евангелии от Египтян и Свидетельстве Истины.
Ряд авторитетных ученых считают, что эти тексты – настоящие евангелия. И даже больше: некоторые смелые исследователи, упорно стремящиеся докопаться до истины, не подвергают сомнению подлинность этих документов. Причины? Их много. В первую очередь та, что эти тексты написаны для египтян, а не для римлян, следовательно, содержат более верные сведения, чем тексты, переведенные на латынь. По той же причине они не подвергались римской цензуре. И, наконец, что не менее важно – исследователи, изучавшие эти документы, пришли к выводу: очень велика вероятность, что включенные в них сведения получены из первых рук. Например, рассказы людей, близких к Иисусу, или очевидцев бегства евреев из Святой Земли.
