Бастиен неожиданно рассмеялся:
— Ага, а у тебя не теплеет на сердце оттого, что ты видел, чем для него всё закончилось?
Четыре воина одновременно вздрогнули. Злой трехтысячелетний вампир или нет, но смотреть, как парню отрывали его яйца, — у них прямо мороз по коже прошел. Когда Анубиза вырвала немертвое сердце Варравы из его тела, это стало почти облегчением.
Вэн пришел в себя первым:
— Мда. Итак, дело такое. Конлан хочет сформировать официальный союз Атлантийцев с оборотнями.
— В этом есть смысл. Мохнатики помешаны на протоколе и иерархии. Самцы альфа различных стай, семейств полосатых, свор и остальных группировок будут скорее сотрудничать с тем, кого они воспримут как персону с высоким статусом, — сказал Бастиен уклончиво. — Джастис — отличный вариант. Черт, с этими синими волосами он сам похож на полуживотное.
Вэн взглянул на Бастиена:
— Это не Джастис, большой парень. Конлан хочет, чтобы ты этим занялся.
Челюсть Бастиена отпала, затем он взял себя в руки и усмехнулся, догадавшись:
— Отлично. Очень смешно. Выбрать только мускулы, без умственных способностей и организационных возможностей на роль политика. Конечно. Эй, ты почти поимел меня, Вэн. Ты — молодец.
Однако Вэн не улыбался.
— Ты — единственный в Атлантиде, кто считает, что твоя ценность заключается только в физической силе, Бастиен. Сдается мне, Посейдон не собирается оставить тебя в покое надолго, но это между тобой и морским богом.
Прежде чем Бастиен смог придумать ответ, холодный вихрь пронесся сквозь теплое, солнечное пространство и замерцал, принимая форму. Заговори про дьявола…
Дьявол — Верховный жрец Посейдона — не такая уж большая разница.
Аларик вызывал страх морского бога в любом, кто смел перейти ему дорогу. Не многие на это решались.
Жуткие зеленые глаза Аларика вспыхнули силой, а затем прищурились, словно он пытался вытянуть мысли Бастиена. Но никто в настоящее время не имел древней Атлантийской власти сканировать мысли другого, если только у них не произошло смешение душ. Во всяком случае, Бастиен на это надеялся.
Аларик, наконец, заговорил, направив пламенный взгляд в сторону Вэна:
— То, чего желает Бог Морей, находится вне твоего ограниченного понимания подобных вещей. Возможно, тебе следует выполнять обязанности Королевского Мстителя, а мне оставить дела Храма Посейдона.
Вэн склонил голову:
— Как ты и сказал. Я здесь, чтобы дать Бастиену текущие распоряжения, после того, как Совет отозвал Конлана на закрытое совещание.
Он повернулся к Бастиену, который все еще пытался переварить информацию.
— Ты помнишь ту горячую девчонку-рейнджера, которую ты спас от банды байкеров несколько лет назад в Майами? Цыпочку из службы национального парка. Она пахла, как оборотень.
Бастиен почувствовал, как его внутренности сжались, он кивнул:
— Кэт Фиеро? Да, смутно припоминаю.
«Смутно припоминал» тот день двадцать один месяц и три недели назад.
— Смутно припоминаешь? Ну, задница! — ухмыльнулся Вэн, — Это был единственный раз, когда мистер Полное Спокойствие вышел из себя.
Слишком поздно Бастиен понял, что не должен был произносить ее имя так быстро, потому что теперь все, кто находился в комнате, уставились на него. С любопытством. Оценивающе. Возможно, в случае Джастиса, насмешливо.
По крайней мере, он не сказал ничего действительно глупого.
Например, как солнечный свет целовал ее желтовато-коричневые волосы, превращая их в золото.
Или как сила ее высокого, идеального, соблазнительного тела, погрузила его в фантазии наяву, столь явные, что понадобилось покинуть пляжный бар и направиться в океан прямо в одежде, чтобы хоть немного остыть. После того, как ему пришлось побороть примерно полдюжины вампиров, которые думали поиграть с одинокой красоткой-оборотнем.
Мистер Полное Спокойствие. Если бы они только знали. То спокойное дружелюбие, которое он так старался явить миру, было шуткой. Десятилетия борьбы против зла, которое преследовало человечество, пошатнули его здравый смысл. Если бы они только знали, в какую ярость он пришел, обнаружив, что вампиры сделали с младенцами в сиротском приюте в Румынии, они бы испугались его.
Любой здравомыслящий должен был бояться того, кем он стал, после того, как ему пришлось убирать их останки.
Младенцы, превратившиеся в вампиров, вызывали омерзительное чувство, и его душа никогда уже не оправится от того, что он был вынужден делать. Трех циклов очищения в храме оказалось недостаточно. Ничего никогда не будет достаточно, чтобы смыть эти пятна с его души. Такая женщина, как Кэт, заслужила большего, чем тот монстр, каким он стал в тот день.
— Да, — проговорил он раздраженным голосом, — я помню ее. Главным образом то, как ты клеился к ней, а она тебя отшила, — сказал он Вэну, пытаясь отплатить.
Вэн усмехнулся:
— Да, она меня отшила, и мои попытки очаровать ее, отразились на всей нашей группе. Дело в том, что в Национальном заповеднике Биг-Сайпрес[1]есть гнездо оборотней, которые вышли из-под контроля от возмущения, что какая-то шишка — альфа-самец во Флориде издал указ о союзе оборотней с вампирами. Мы надеемся, что сможем переманить их на нашу сторону. Группа в Биг-Сайпресе — пантеры, а их альфа — настоящий задира, по имени Итан.
— А Кэт?
— Мы надеемся, что она поможет нам попасть в группу. Из того, что мы слышали, она наполовину человек. Информация от Квинн.
Бастиен медленно кивнул. Сестра Леди Райли была одной из лидеров бунта людей против господства вампиров и оборотней и обычно она располагала очень полезной информацией.
— Это имеет смысл. Кэт выглядела… другой. Я ощущал запах большой кошки, чувствовал силу под ее кожей, но все это было не таким, как у ваших «инкубаторских» мохнатиков.
Джастис присвистнул:
— Ты чувствовал силу кошки под ее кожей? А что еще ты чувствовал? Насколько горяча эта цыпочка?
Его внутренности напряглись, Бастиен повернулся лицом к Джастису и хлестким ударом бросил хоккейную шайбу через комнату в него. Джастис отдернул голову в сторону, и Бастиен в ужасе увидел, как шайба попала в стену рядом с лицом воина.
— Что, во имя девяти кругов ада, это было? — крикнул Дэнал, а затем подошел, чтобы вытащить шайбу из стены.
Ему потребовались три попытки.
