Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
Смерть деда Стиг воспринял крайне тяжело, и, когда переехал в родительский дом, к отцу Эрланду и своему брату Йоакиму, ему потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть. Оба мальчика жили в одной комнате, и Йоаким вспоминает, с каким удовольствием и желанием Стиг читал и рассказывал истории. Среди его детских предпочтений была Энид Блайтон (интересно, что в то время знаменитая детская писательница столкнулась со скрытым запретом на упоминание своего имени в средствах массовой информации, поскольку канал Би-би-си неодобрительно высказался о якобы низком качестве ее произведений). Кроме Блайтон, в число любимых книг входили приключения Пеппи Длинныйчулок Астрид Линдгрен, и, благодаря детскому увлечению, эта героиня оказала на творчество Ларссона значительное влияние. Распространено мнение, что его упрямая героиня Лисбет Саландер представляет собой радикально переработанную (и татуированную) версию персонажа Линдгрен, да еще и с разнообразной сексуальной жизнью.
Отец Ларссона Эрланд, которому скоро исполнится восемьдесят лет, — типичный моложавый швед-северянин, скромный и спокойный. Он вспоминает, как купил своему маленькому сыну пишущую машинку, но бесконечный стук клавиш настолько раздражал соседей, что ее пришлось отнести в подвал дома.
Отслужив в армии, Стиг начал свою тридцатилетнюю карьеру скандинавского корреспондента британского журнала «Сёрчлайт». Он решил посвятить свою жизнь борьбе с фашизмом, религиозной и расовой нетерпимостью, в 1980–90-х годах работая над книгами о жертвах нацизма и шведских ультраправых группировках. Для Ларссона и подобных ему писателей это было опасное время: однажды заложенная в машину бомба убила журналиста, занимавшегося аналогичными расследованиями. Однако Стига поддерживала подруга, Ева Габриэльссон, историк архитектуры, разделявшая его политические убеждения. Любая женщина, решившая жить с мужчиной, ведущим столь напряженный образ жизни, должна обладать внутренней силой, и пара немало думала о том, как им обеспечить собственную безопасность. Приходя в ресторан или бар, они садились так, чтобы держать в поле зрения противоположные выходы. По иронии судьбы, реальная опасность подстерегала Ларссона в совершенно иной области, находившейся буквально под боком.
Ларссон был активным членом Коммунистической рабочей лиги (Kommunistika Arbetareförbundet). В то же время он работал фотографом и, поддерживая троцкистов, редактировал газету «Четвертый Интернационал» (Fjärde Internationalen) . Однако его жизнь состояла не только из политики — Ларссон глубоко интересовался научной фантастикой и великолепно знал жанр (его познания выходили далеко за пределы любительского интереса: он разбирался в этой области на уровне специалиста и мог со знанием дела рассуждать о ее лучших представителях). Внимание к деталям, помогавшее добывать информацию без особых усилий, стало характерной чертой его подхода к жизни и работе: если Ларссон интересовался темой, то получал полное представление обо всех ее составляющих (погружаясь в нее с головой). Используя полученные знания, он работал редактором или соредактором в разнообразных научно-фантастических любительских изданиях, в том числе Fijagh![1] и «Сферен» (Sfären) . Кроме того, он являлся президентом Общества любителей научной фантастики, самой престижной шведской организации такого рода. Унаследовав талант отца к изобразительному искусству, с 1977 по 1999 год Ларссон работал графическим дизайнером во влиятельном шведском агентстве «Бюро срочных новостей» (Tidningarnas Telegrambyra) .
Его глубокие политические убеждения, организационные способности и журналистская проницательность должны были однажды свести воедино весь накопленный опыт, послужив созданию того, чем он мог бы гордиться. Он решил основать шведский фонд «Экспо» (на основе аналогичной британской организации «Сёрчлайт») для «противодействия росту правого экстремизма и нацизма в школах и среди молодежи». Вполне естественно, что Ларссон стал редактором журнала «Экспо», вдохновившего его на создание журнала «Миллениум», в котором работал Микаэль Блумквист.
Из-за серии громких, тщательно подготовленных статей Ларссон оказывался мишенью (в буквальном смысле слова) шведских ультраправых организаций, выступавших за расовую чистоту. Решительно и открыто выражая свои взгляды, он был на линии огня и слышал в свой адрес смертельные угрозы, которые серьезно повлияли на образ его жизни, продолжавшейся столь недолго.
До создания в 1995 году фонда «Экспо» в Швеции возникло удивительное и противоречивое явление, которое можно назвать песчинкой в устрице, позже превратившейся в жемчужину. Несмотря на распространенное представление о Швеции как о толерантной и либеральной стране, в ней начало господствовать музыкальное течение, связанное с белым национализмом, куда вливалось удивительно много людей, особенно молодежи. Это было язвительное, тенденциозное слияние панк-рока и жесткой лирики о превосходстве белой расы, если слово «лирика» здесь уместно, поскольку речь идет об откровенном поношении: исполнители выкрикивали тексты с тем же агрессивным рычанием, что и Джонни Роттен[2], некогда потрясший Великобританию. Как ни странно, Швеция оказалась наиболее эффективным производителем подобного экстремистского творчества; даже зарождавшееся в Германии неонацистское движение не могло заявить о себе столь громко.
В сфере расовых взаимоотношений 1995 год стал для Швеции очень важным: на него пришлось семь убийств, связанных с ультраправым экстремизмом. В планы подобных организаций входили целенаправленные провокации крайне левых, и в определенном смысле обе группы нуждались друг в друге как в источнике угрозы, чтобы мотивировать последователей. Фонд «Экспо» создавался для противодействия растущему влиянию ультраправых, особенно в школах и среди молодежи. Помимо Стига Ларссона, его организаторами были журналисты-единомышленники, преподаватели и множество энергичных молодых людей, обеспокоенных ростом фашистских настроений среди ровесников. Понимая, как это может быть воспринято, в «Экспо» пытались сохранять строгую дистанцию с конкретными политическими группами и партиями, а заявленной целью фонда было уберечь «демократию и свободу слова от расизма, антисемитизма и тоталитарных тенденций, пронизывающих все общество».
Когда в свет вышел первый номер журнала «Экспо», он сразу достиг одной из главных своих целей, став раздражающим фактором для ультраправых групп, считавшихся его жесткими оппонентами. Журнал быстро превратился в рупор мощной кампании, направленной против неонацистских организаций, и те, кто в нем публиковался, должны были предпринимать дополнительные меры, поскольку их личная безопасность, которую они считали само собой разумеющейся, больше не была гарантирована. На типографию, издававшую «Экспо», совершались нападения, и к 1996 году о конфликтах, раздирающих шведское общество, начали писать даже такие крупные национальные газеты, как «Афтонбладет».
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
