Неожиданно раздался свист.
В следующее мгновение платформа под Няней подпрыгнула. А всё потому, что стрела крана начала поворачиваться, трос рывком натянулся, платформа взвилась и по широкой дуге полетела над морем — вместе с Няней Торпидо. Няня Торпидо почувствовала, что с головы у нее сдувает шляпу. Она отпустила перила и нахлобучила котелок поглубже. И как раз в тот самый момент, когда она отпустила перила, платформа остановилась. Причем резко.
А Няня Торпидо по инерции полетела дальше.
С башенных и портальных кранов с громким криком сорвалась туча чаек. Из этой тучи, держась одной рукой за шляпу, вылетела крепкая женщина в няниной униформе и со скоростью 309 километров в час полетела дальше, на высоте 211 метров над уровнем моря. Сквозь противный чаячий гам долетели и другие звуки. Как будто веселое улюлюканье.
1На совершенно сказочном корабле «Клептоман-2» наступило совершенно обычное тропическое утро. Дети Крошки занимались совершенно обычными утренними делами.
На мостике под тентом старшая, Маргаритка, играла в шахматы с очень маленьким грабителем по имени Шнифер Брякнулл.
В большом салоне Кассиан Крошки, средний, сидел в рояле, потому что рояль забарахлил. Кассиан ничего не понимал в роялях, но он очень любил свою маму, Капитана «Клептомана», а Капитан любила играть на рояле. Для Кассиана рояль был просто машиной, а в машинах он знал толк. Поэтому он сидел в рояле и чинил его. В огромном камбузе Примула Крошки, младшенькая, помогала Шеф-повару. Вернее, Шеф-повар помогал Примуле соорудить сложнокомпонентный шербет из сыра с черносмородинным джемом и мятной приправой. Примула была вдохновенной кулинаркой. Шеф же начал стряпать 20 лет и 100 килограммов назад и признавал кулинарного гения с первого взгляда.
На мостике Капитан, как всегда спокойная, в узком темно-сером полотняном платье, позволила себе погрузиться в мысли об очень приятном коктейле. Пит Фраер, грабитель и верный друг Крошек, штопал свою полосатую фуфайку и (украдкой) с обожанием поглядывал на Капитана. Штурвальный стоял за штурвалом, масленки смазывали механизмы, на нижней палубе папа Крошки увлеченно драил пол в уборной № 3 и надеялся, что в ближайшее время его переведут на более высокий пост. Короче говоря, жизнь на «Клептомане» шла своим чередом. Впрочем, недолго.
Сейчас узнаете.
Рассказываю.
Судовые часы пробили одиннадцать.
Кассиан Крошки вылез из рояля и направился к мостику. Примула Крошки пожала руку Шефу, сбросила фартук и направилась к мостику. А Маргаритка Крошки, как вы, надеюсь, помните, и так уже была на мостике.
Капитан из-под длинной изящной ладони обозревала море.
— Что за диво? — сказала она.
Маргаритка проследила за ее добрым и умным взглядом, что позволило Шниферу Брякнуллу украсть с доски пару вражеских пешек. Примула проследила за взглядом сестры.
— Машины остановились, — сказал Кассиан. — Обе.
— Не время сейчас болтать о машинах, — сказала Маргаритка. — Смотри! — Она показала на фигурку, со свистом летевшую над морем.
Кассиан посмотрел. Под всегдашним слоем смазочного масла лицо его было озабоченным.
— Летучая Няня, — сказал он. — Да, точно. Знаете, я все-таки сбегаю вниз, посмотрю, всё ли в порядке.
— Машины, машины, машины… — со вздохом промолвила Маргаритка.
Вот так и началась эта история: о семье Крошек, о белом и красивом «Клептомане-2», что покачивался у берега с белеными испанского вида зданиями и зелеными тропическими горами…
— Что это за место? — уточнила Маргаритка.
— Тут написано: «Нянягуа», — ответила Капитан, указав изящным пальчиком в карту.
…горами Нянягуа, вздымающимися к темным грозовым тучам. И над всем этим великолепием — черным силуэтом в голубом небе, держась одной рукой за котелок, а другую, подобно Супермену, вытянув вперед, — летела Няня.
— Снижается, — заметила Примула.
Няня снизилась. Шахматные фигуры качнуло потоком воздуха, когда фигура пролетала над мостиком. Потом она врезалась в море, подняв столб воды, словно взорвавшаяся бомба.
Капитан вздернула безупречную бровь и подавила зевок:
— Наверно, стоило бы спустить шлюпку…
— Может быть, — сказала Маргаритка, но в голосе ее звучало сомнение.
Море, взбаламученное Летучей Няней, заволновалось еще сильнее. Из него вынырнула крупная голова в армированном котелке. Две руки удерживали его на голове. Голова повернулась, и черные глаза грозно блеснули на солнце. Глаза остановились на «Клептомане». Заработали мускулистые руки. Летучая Няня плыла к кораблю мощным кролем.
— Ой-ой-ой, — сказала Примула.
Позади Летучей Няни воду резали два больших черных плавника. Плавниками такого вида обычно снабжены акулы, хотя, говорят, и косатки — киты-убийцы — тоже. Но в Карибском море косатки встречаются относительно редко.
— Хорошо плывет, — заметила Маргаритка.
Няня и в самом деле показывала весьма приличную скорость. До корабля ей оставалось метров 50. Таким образом, ситуация в заплыве складывалась следующая: няня, пять метров воды, акула, акула. Но акулы рождены для плавания, а няни, тем более летучие — нет.
— Нагоняют, — хмуро заметила Маргаритка.
— Поднажмите, акулки, — сказала Примула.
Крошек воспитывали (по очереди) семнадцать нянь, а память — довольно прочная штука.
Няня приближалась к кораблю. А к няне приближались черные плавники. Они приближались к ней быстрее, чем она к кораблю.
— Пожалуй, сейчас самое время отвернуться и посмотреть на что-нибудь приятное, — подумала вслух Маргаритка.
— Совершенно с тобой согласна, — сказала Капитан.
Но раз в кои веки ошиблась.
Черные плавники были уже в полутора метрах от котелка. Разинулись жуткие пасти, страшенные зубы приготовились к кровавой работе.
— Бр-р-р… — сказала Маргаритка.
— Приятного аппетита! — крикнула Примула.
Неожиданно котелок остановился. Черные плавники устремились в атаку. Няня обернулась, подняла два увесистых кулака и с размаху опустила их на что-то, скрытое в толще воды. Потом повторила этот прием. Плавники поникли. Они бестолково закружились и, дряблые, завихляли прочь, то и дело натыкаясь друг на друга.
— Вот это да, — присвистнула Примула.
— Шнифер, — позвала Капитан.
— Чего? — сказал маленький татуированный партнер Маргаритки по шахматам. Он поднялся из-за доски, с которой украл уже все чужие пешки и теперь воровато передвигал фигуры, чтобы в три хода поставить Маргаритке мат.
