Масахиро подчинился воле отца и не пожалел об этом. Может быть, всей своей головокружительной карьерой он и обязан той самой непоколебимости духа, о которой толковал отец. Занятия в храме Дайтоку-дзи не прошли даром – иначе он бы, наверное, давно уже прервал этот бесполезный разговор под благовидным предлогом и отправился на ланч. Но ведь можно просто сидеть и медитировать…
– Макроэкономические показатели ползут вниз, высокий курс йены мешает нашему экспорту, а Китай заваливает нас бытовой электроникой, – не унимался Симомура. – Мы с трудом отбиваемся от корейских телевизоров и смартфонов. Сони и Фудзицу сворачивают производство… Да вы сами все знаете не хуже меня. Рост безработицы, переизбыток дипломированных специалистов, стареющее население, обманутые ожидания… А что творится во внешней политике! Китайцы требуют острова у нас, мы требуем острова у русских, и все это больно бьет по нашим экономическим связям на фоне бурного процветания соседей из Юго-Восточной Азии и бесконечно длящегося китайского чуда. Застой в экономике и бардак в политике еще никого до добра не доводили. Если так пойдет дальше, то уже к концу текущего года мы рискуем получить вотум недоверия в парламенте, и тогда вы пополните длинный ряд малопочтенных экс-премьеров.
Да еще, вдобавок ко всему, эти слухи об астероиде. Перспективы очевидны. Пока мы еще сдерживаем медиа, не даем им развернуться, но долго так продолжаться не может. Жажда сенсаций и экономической выгоды скоро возьмет свое. Вот-вот начнется паника, и тогда уж точно вашему правительству конец. Вполне вероятно, что вся страна скатится в хаос, и тогда в условиях реальной катастрофы все наши превентивные меры по защите населения могут оказаться бессильны. Паника обрушит рынки, обанкротит банки и крупнейшие корпорации, превратит страну в обезумевший муравейник, куда плеснули ведро кипятка. Никто уже не будет в силах обеспечивать нормальную жизнедеятельность спасательных структур. Даже если столкновения не произойдет, японская экономика будет надолго парализована. А если произойдет…
– Не пугайте, – лаконично возразил Коно. – У вас есть предложения по существу? Мы можем что-то изменить в этой ситуации?
Последняя щепотка песка в стеклянной колбе истонченной струйкой упала вниз. Премьер Коно больше не намеревался переворачивать часы, не находя в этом ни малейшего смысла. Он неторопливо поправил очки и в упор посмотрел на Симомуру, словно пытаясь заставить его остановиться. Но глава Информационного агентства национальной безопасности намеков понимать не желал.
– Да, у меня есть предложение. И мы еще можем многое изменить!
У Коно от неожиданности подпрыгнула вверх правая бровь, что для истинного адепта Дзэн было непростительной слабостью. Рациональные предложения по переустройству государства и общества плохо увязывались с текущими планами на обед, который должен быть сервирован, как обычно, в полдень, что бы ни случилось. Впрочем, известно, что иногда Симомура способен на блестящие комбинации…
– Знаете, господин генерал, – примирительно предложил Коно, постукивая ногтем по крышке песочных часов – мы могли бы обсудить ваше предложение за ланчем. Если вы не против, конечно.
– Благодарю, весьма польщен! – обидчиво бросил Симомура, словно почувствовав скептическое настроение премьера.
– Благодарю в смысле «да-да» или в смысле «нет-нет»?
– В смысле «да». Я хочу, чтобы вы оценили мой план и санкционировали операцию – чем скорее, тем лучше.
– В таком случае прошу в столовую.
Генерал Симомура встал, огладил лацканы серого двубортного костюма и направился вслед за премьером.
Глава I
Таверна «Кусинобо»
Тем временем профессор Кудзуо Мияма, сидя у окошка в дальнем углу таверны «Кусинобо», что на пятом этаже западного флигеля небоскреба Роппонги-хиллз, задумчиво жевал уже третий по счету росток молодой спаржи в кляре. Таверна была, в сущности, шашлычной, предлагавшей посетителям шестьдесят шесть вариантов блюд на маленьких деревянных вертелах плюс салатики и соленья. Время от времени поглядывая на входную дверь, которая бесшумно отъезжала влево, пропуская очередного посетителя, профессор потягивал из высокого бокала пиво «Эбису» и, чтобы не терять времени даром, как всегда, мысленно подыскивал русские идиоматические определения для своего нынешнего статуса:
«Как дурак с намятой шеей». Нет, не совсем так. «Как бревно в порубке». Нет, кажется, не бревно… «Бешеного три года ждут». «Хуже нет, чем ждать и угонять…» Вот уж, действительно, хуже нет. И куда мог запропаститься этот Рюмин?! Всегда является вовремя, а тут уже полчаса прошло…
Сквозь толстенное звуконепроницаемое стекло виднелся кластер модных бутиков, протянувшихся налево и вниз, к Адзабу дзюбан. Неслышно, как призраки, скользили машины, суетливо семенили по плиточному тротуару стайки пестро одетых людей. Тридцатиградусная токийская жара в хорошо кондиционированном помещении, разумеется, не ощущалась. Наоборот, здесь, пожалуй, было даже слишком прохладно.
Мияма давно облюбовал это местечко для деловых и дружеских встреч. Весь комплекс Роппонги-хиллз был открыт в апреле 2003 года в самом сердце столицы, в районе посольств, консульств и дипломатических сеттльментов, а также в двух шагах от парадиза западных туристов – бесчисленных баров, кафе и ночных клубов старого Роппонги.
Это был пилотный проект, выполненный Коном Педерсеном Фоксом, с сотнями офисов, дюжинами ресторанов, отелем, жилыми апартаментами, кинотеатром, выставочными залами, телестудией и даже музеем современного искусства, привольно расположившимися на пятидесяти четырех этажах гигантской Башни Хори и во флигелях. В прессе тогда писали, что со временем такими высотными суперкомплексами будет застроена вся центральная часть Токио. Сообщали также, что часть новых гиперсооружений будет представлять собой перевернутые небоскребы-чикаро, уходящие на десятки этажей под землю. Они будут иметь сверхсовременное оборудование для кондиционирования воздуха, а также для регенерации воды и для производства высококалорийной эрзац-пищи. Все, что позволит использовать подземные катакомбы как автономные макроубежища при любой космической или техногенной катастрофе, в том числе – что не обсуждалось, но подразумевалось – и в случае ядерной войны. Некоторые здания будут иметь почти равные по площади внешнюю и внутреннюю части, так что в случае тревоги все обитатели надземных этажей смогут быстро и безболезненно переместиться под землю, полностью изолировав доступ в убежище. Постепенно сливаясь в единый аггломерат, эти футуристические конструкции когда-нибудь образуют город будущего с уникальной экосистемой.
План уже давно начали воплощать в жизнь. Действительно, за последние десять-пятнадцать лет небоскребов-универсалов на поверхности заметно прибавилось, но до города будущего было явно еще далеко. Вероятно, и в Роппонги-хиллз тоже имелись многочисленные подземные этажи, но для публики пока доступны были только три подземных яруса с парковкой и ресторанными отсеками.
При всей видимой прозрачности своих стеклобетонных помещений Роппонги-хиллз давал немало возможностей для интимного общения вдали от посторонних глаз. Заехав сюда на машине, можно было, не привлекая лишнего внимания, подняться на лифте и нырнуть в дверцу кафе, где гостя окутывал приятный полумрак, пропитанный легким ароматом цветочного дезодоранта. Мияма обычно пользовался услугами такси, поскольку водить машину так и не научился. Несколько раз пробовал, но, увы, ничего не вышло. Стоило ему сесть за руль, как сердце начинало бешено колотиться, охваченное безотчетным ужасом. Другое дело – такси. Оно всегда внушает доверие. Вот и сейчас таксист благополучно высадил его ровно в двенадцать на высоком пандусе прямо перед входом и укатил, а через две минуты профессор уже сидел за своим постоянным столиком в углу. Интересно, на чем добирается господин Рюмин?..
