Шаг можно сделать. Или нет. Шагнуть. Там свет. Иль тьма. Привет тому, кто может сделать шаг. Или не сделать. Он дурак?
@КапляМрака
На рисунке под стихотворением на черном дереве светились алые ягоды рябины. Алла улыбнулась, сфотографировала рисунок вместе со стихом и выложила на стену.
Коммент от Жести появился почти мгновенно – плачущий смайлик. «Тоже первый урок прогуливает», – подумала Алка.
* * *
Яков заварил липовый цвет, собственноручно собранный в Заречном парке, подальше от выхлопов машин. Молодежь для виду поворчала, но пила с удовольствием, слушая шефа, который добрался до резюме.
– …так что клиент точно наш. Наташа может просчитать варианты, но я просто уверен, что мы в точке бифуркации.
– Да я уже посчитал. – Хант макнул в чай сухарик. – Надо брать. К гадалке не ходи.
– Она, кстати, ничего. – Земекис придирчиво рассматривал лицо Алки на своем смартфоне. – Камера ее любит.
– А какую я легенду придумал! – Хантер закатил глаза и с чувством отхлебнул из чашки. – Шекспир! «Сон в летнюю ночь»! Прикиньте, она летом на велик подсела. И поставила на смартфон софт, который запоминает маршруты…
* * *
Алка домывала последнюю тарелку, когда на кухню вошла мама. Мама подозрительно покосилась на пустую мойку и спросила:
– Ты чего это?
Алка поняла, что настроение стремительно портится:
– Посуду помыла, а что?
– В честь какого праздника? Или натворила что-то?
– Ничего не натворила! – Алка почувствовала, что сейчас взорвется. – Просто настроение хорошее! Было!
Мама рывком развернула Алку к себе и уставилась в ее глаза:
– Ты что, на наркотиках? Что ты принимаешь?!
Запас оптимизма Алки окончательно испарился. Она запустила тарелкой в стену.
– Так лучше?
Мама отпустила ее и слегка успокоилась.
– Нет, зрачки вроде не расширены!
Алка выскочила из кухни, проигнорировав мамино «а осколки кто убирать будет?» Упала на диван, закуталась в плед и затаилась.
Минут через пять хлопнула входная дверь. Мамин голос поинтересовался:
– Ужинать будешь?
– Я с совещания, устал как собака, – бодро ответил отец. – Ректор собирал деканов и завкафедрами…
– Так ужинать будешь?
– Нет, я потом. Пойду пока… Эх, может, нам собаку завести? Я б сейчас с ней погулял!
– Ага, ты погуляешь два дня, а мне потом еще и с собакой развлекаться.
– А что это вы тут посуду бьете?
– Иди у дочери спроси…
До Алки долетел звон сметаемых в совок осколков и шепот родителей.
– Да ладно тебе, – сказал отец, – ей семнадцать, ты вспомни…
А дальше Алке пришлось встать за планшетом, потому что она слышала все, что мама орала по ее поводу. Друзей у нее, видите ли, не осталось, танцы и рисование бросила, раньше была отличница, а сейчас в дневник смотреть страшно.
– Какую собаку! – кричала мама. – Помнишь, как она рыбок заморила?
«Собака – это было бы классно», – подумала Алка.
Рыбок этих она возненавидела сразу, как только мама поставила ей в комнату аквариум. Месяц кормила, а потом они обожрались и сдохли. Бальные танцы, на которые мама водила ее с четырех лет, надоели смертельно, а на хип-хоп ей перейти не разрешили. «Это не танцы, а кривляние», – сказала мама. А рисование закончились, как только ушла Нина Сергеевна. Остальные преподы были унылые и запрещали рисовать аниме.
Наушники в уши, дес-метал в плеер, планшет в руки.
Замигало личное сообщение «ВКонтакте».
«Привет! Меня зовут Фрост. Мне девятнадцать лет, и все, что написано в моем профиле, правда, настоящее имя там тоже есть, но я им не пользуюсь. Ты каталась на велике в парке в июле, у тебя яркая красная куртка, ты уронила мороженое у фонтана, я ищу тебя уже три месяца. Приходи к семи в «Кристалл», я буду ждать тебя у входа на каток. Фотография настоящая. А тебя я узнаю».
