Неожиданно автобус качнуло, и мужчина, потеряв равновесие, упал в объятия Шарлотты. Когда они в прямом смысле оказались нос к носу, Шарлотта расхохоталась.
— Я видела такие сцены в романтических мелодрамах. Моя мама их обожает. Он, она и банановая кожура. Пошло до омерзения. Не думала, что это случается в жизни.
— Надеюсь, вы не думаете, что я нарочно… — В знак своей безобидности мужчина поднял руки и засмеялся. — Обычно я не такой невежа. Прежде чем упасть, успеваю назвать свое имя.
— Вы похожи на француза, — уверенно заявила Шарлотта.
Она, как будто и не интересовалась у попутчика его происхождением, а нарекала его той родиной, которая казалась ей наиболее подходящей к его лицу.
— Вы почти угадали, — удивился мужчина. — Мой отец наполовину француз. Я родился в Лос-Анджелесе. А вы?
— Я из Бейкерсфилда. У нас там скучновато. Я жила и думала, что жизнь такая, какая есть. — Шарлотта соединила пальцы, изображая шар. — Но однажды родители отвезли меня в Диснейленд, и я поняла, что детство прошло мимо моего дома.
— И часто вы ездили туда потом?
— Я все еще там, — без кокетства заметила Шарлотта. — Кстати, меня зовут Шарлотта.
— Очень рад, Шарлотта. Я Тед Джеферсон. Тед показался ей довольно симпатичным молодым человеком. На вид ему было не больше двадцати пяти. Он вполне мог быть ровесником ей и Майклу. Вспомнив о Майкле, Шарлотта засомневалась, не слишком ли быстро она утешилась новым знакомством. Но Тед не походил на Майкла. И дело не в том, что попутчик Шарлотты не изъяснялся литературным английским языком и умудрился где-то забрызгать кетчупом рубашку. Перед собой Шарлотта была честна: Майкла она любила не за его аристократические корни или богатое наследство. И любила ли вообще? Трудно сказать наверняка, особенно если довелось сидеть с будущим женихом на соседних горшках.
О Теде она не знала ровным счетом ничего, разумеется, кроме того, что в нем живет немного Франции и что он запрыгнул в их автобус где-то на середине пути. Скуповато, зато ноль негатива.
Тед рассказал, что, окончив колледж, стал работать в книжном магазине, который принадлежит их семье. Но всю жизнь предлагать посетителям чужие книги не по нему. Он и сам в скором времени намеревается стать великим американским писателем.
— Думаете переплюнуть Хемингуэя? — не без иронии спросила Шарлотта.
— Не в этом году, — не стушевался будущий властитель дум. — Знаете, что я думаю? Люди склонны приписывать мертвым неслыханные таланты. Как только писатель или художник умирает, его нарекают гением и называют в его честь новые улицы и звезды. — Тед перевел дух, на секунду отвернулся к окну и прибавил с нескрываемой завистью в голосе: — Не надо иметь особый дар, чтобы написать слезливую историю про волка.
Он был очень взволнован, словно перед ним сидела не Шарлотта, а сам Господь Бог, и Тед силился его убедить развенчать славу великих писателей.
В эту минуту Шарлотта усмотрела в его облике что-то отталкивающее, но что именно, не смогла бы сказать. Ей стало страшно за судьбу своего случайного знакомого, и мелкие мурашки проступили на ее коже, словно судьба эта соприкоснулась с ее будущим.
Тед показался Шарлотте невероятно самонадеянным и одновременно с этим, слабым человеком. Амбиции клубились в его душе, перекрывая такие простые и понятные людям чувства, как любовь и уважение друг к другу. Пока он еще не вполне понимал, что любовь и ненависть никогда не уживутся вместе, и чем-то одним в жизни придется поступиться.
Возможно, он слишком эмоционально распространялся о чужой славе, или его немного сиплый голос напоминал о простуде. Впрочем, первое впечатление редко когда оказывается верным. Списав дурное предчувствие на усталость, Шарлотта завела с попутчиком непринужденный разговор.
Тед проявил откровенный интерес к ее биографии, и, сочтя, что случайно столкнуться в Лос-Анджелесе непросто, она поведала ему свою историю.
Родители Шарлотты были обычными фермерами и любили друг друга. Шарлотта в семье первый ребенок и единственная девочка, поэтому вся любовь матери должна была достаться ей. Но, как Шарлотта уже упоминала, родители были без ума друг от друга, на детей иной раз попросту не хватало нежности. Девочка не жаловалась на безразличие или невнимание, мама и папа обеспечили Шарлотту всеми благами, которые возможны в пределах Бейкерсфилда и финансовых рамок.
Пожалуй, богатством семья Клейтон никогда не могла похвастать. Мебель в комнатах была подобрана недорогая, но мать умела украсить скромный интерьер изящными шторками, картинами, вазами и шкатулками. Отец непременно привозил жене из поездок какую-нибудь прелестную вещицу.
Чтобы узнать, что такое настоящая любовь, Шарлотте было достаточно взглянуть на отношения между родителями, и лучший пример взаимной преданности был налицо.
— Если я не смогу прожить день без того, чтобы не услышать голос своего парня, — мечтала десятилетняя Шарлотта, крутясь перед зеркалом в синем мамином платье, — значит, это любовь такая же, как у мамы с папой.
Но любовь все не налетала на Шарлотту из-за угла и не торопилась вылиться ей на голову, как это показывали в кино. И она перестала смотреть сентиментальные фильмы.
После школы девушка увлеклась журналистикой, и тут уже совсем стало не до любви.
Все произошло в девятнадцатый день рождения Шарлотты, когда, подняв тост за ее здоровье, один из давних друзей при гостях сказал, что охотно бы женился на ней, если она займется в жизни чем-то более женственным, нежели журналистика.
Как позднее признался Майкл, он и в мыслях не держал женитьбы на костлявой девчонке в очках, но слово не воробей. Их родители были дружны и посчитали, что лучшей партии, какой была Шарлотта для Майкла, а Майкл для Шарлотты, и быть не может.
О, как прекрасно быть невестой, вспоминала Шарлотта. Каждый день просыпаешься и раздвигаешь шторы. Из окна пахнет розами. Каждый день хорошая погода! Она висела над их городком целый месяц, пока однажды не пошел дождь.
Из Англии пришли плохие вести. Отец Майкла, участвующий в международном научном симпозиуме, был убит уличным грабителем из-за ста долларов. Это все, что наличными имелось в кошельке известного ученого. При попытке обналичить кредитки грабителя арестовали, но от этого горе Стентонов не уменьшилось.
Из-за трагедии вдова ученого — кстати, самая настоящая графиня — велела сыну отложить свадьбу на полгода. Шестимесячный траур по умершим родственникам был обязательным ритуалом в их семье.
Однако полгода затянулись на целых шесть лет. Мать Майкла отослала его учиться к себе на родину, в Англию, Шарлотта уехала в Гарвард, а потом некоторое время стажировалась в Нью-Йорке. Разговоры о свадьбе утихли сами собой, и никому не было жаль.
Через пять лет Шарлотта и Майкл встретились вновь в родном городке. Теперь оба они были взрослыми и совсем разными. Красота Шарлотты к тому времени расцвела и благоухала, как нежные розовые бутоны в саду ее матери. Длинные каштановые волосы шелковой волной спадали ей на плечи, со свежего лица не сходила улыбка, а черные глаза невольно призывали самую страстную любовь. И хотя она не отказалась от своей неженской профессии, Майкл безоглядно влюбился в свою подругу детства и теперь уже всерьез сделал ей предложение.
