Всегда.
Посмотрев в зеркало заднего вида и убедившись в том, что гараж пуст, Эван переоделся в один из черных свитеров, которые хранились у него под сиденьем. Пистолетные глушители он положил в бумажный пакет, а сверху засунул окровавленную рубашку и носок.
Проверив батарею телефона (две полоски), Эван положил его в передний карман брюк и поднялся по ступенькам.
Оказавшись у двери в холл, мужчина глубоко вздохнул, готовясь перейти из одного мира в другой.
Тридцать два шага от двери к лифту, быстрый подъем наверх, и все.
Эван вошел в холл. Здесь было прохладно и пахло свежими цветами. Подошвы его туфель стучали по плиткам пола, пока он, вежливо улыбаясь, шел мимо спешащих по своим делам жильцов, несущих сумки с продуктами или говорящих по телефону. Эвану было за тридцать. Он был хорошо сложен, но недостаточно мускулист, чтобы выделяться из толпы. Просто очередной не слишком симпатичный парень.
Касл-Хайтс гордился своей системой безопасности, не последним элементом которой был пульт охраны, откуда просматривался лифт. Эван помахал рукой охраннику, сидевшему за высоким столом перед многочисленными экранами.
– Двадцать первый, пожалуйста, Хоакин, – сказал он.
– Почему бы вам просто не сказать «пентхаус»? – раздался голос позади. – Это ведь пентхаус.
Рука, похожая на клешню, сжалась на раненом предплечье, и Эвана будто обожгло. Он повернулся к сухой коренастой женщине, стоявшей рядом с ним (это была Ида Розенбаум из квартиры 6G), и выдавил из себя улыбку.
– Полагаю, мэм, вы правы.
– Кроме того, – продолжила та, – в конференц-зале в десять начинается встреча ассоциации жильцов. Это прямо сейчас. На последних трех встречах вас не было. – У женщины был плохой слух, поэтому ее голос разносился по всему холлу, информируя присутствующих о халатности Эвана.
Тем временем звонок оповестил о прибытии кабины лифта.
Хватка миссис Розенбаум стала сильнее. Женщина вперила в Хоакина повелительный взгляд.
– Он пойдет на собрание.
– Подождите! Придержите лифт! – Женщина из квартиры 12В – Мия Холл – толкнула бедром стеклянную входную дверь, в одной руке держа тяжелую сумку, в другой – ладонь сына, а плечом прижимая к уху айфон.
Эван устало вздохнул и осторожно освободился из хватки миссис Розенбаум, когда они вошли в лифт. Он чувствовал, что порез снова начал сочиться кровью и рукав свитера прилип к предплечью.
Мия неслась к лифту через холл, таща за собой на буксире восьмилетнего сына и напевая в телефон:
– С днем рождения с опозданием тебя, с днем прости-у-меня-сломалась-машина-и-я-поехала-к-механику-который-сказал-что-нужны-новые-тормозные-диски-и-поэтому-я-не-забрала-Питера-из-школы-так-что-ему-пришлось-идти-к-другу-из-за-чего-я-не-оставила-тебе-сообщения-раньше рождения тееееебя.
Она перестала прижимать телефон к уху, уронив его в свою вместительную сумку.
– Простите! Прошу прощения. Спасибо, – выдохнула Мия, вбегая в лифт. – Хоакин, у нас сейчас разве не собрание жильцов?
– Да, именно сейчас, – многозначительно сказала миссис Розенбаум.
Хоакин поднял брови, поглядев на Эвана – дескать, прости, брат, – а затем двери лифта закрылись. В замкнутом пространстве от духов Иды Розенбаум начиналась резь в глазах.
Молчание в кабине лифта длилось недолго.
– Все нынче ходят уткнувшись в свои телефоны, – сказала миссис Розенбаум Мие. – А знаете, кто предсказал, что так и будет? Мой Херб, царствие ему небесное. «Однажды настанет день, когда люди будут все время говорить с экранами, а не с другими людьми», – утверждал он.
Пока Мия отвечала, Эван опустил взгляд и посмотрел на Питера. Угольно-черные глаза мальчика поблескивали. Длинные светлые волосы топорщились во все стороны, презирая законы гравитации. Лоб был заклеен лейкопластырем. Питер наклонил голову и уставился на ногу Эвана. Только сейчас мужчина обратил внимание на то, что его щиколотки касается холодный воздух. На нем нет одного носка! Эван переступил с ноги на ногу, убирая ее из поля зрения мальчика, и обратил внимание на прозвучавший голос Мии.
Кажется, она задала ему вопрос. Эван поднял взгляд. Переносица Мии была усыпана веснушками, незаметными при слабом освещении. Блестящие каштановые волосы всклокочены. Эван привык видеть ее в режиме матери-одиночки – запыхавшейся, забегавшейся, жонглирующей коробкой для завтраков с изображением Бэтмена и школьным портфелем, но сейчас, в свете ламп лифтовой кабины, взглянул на нее совсем с другой стороны.
– Простите? – переспросил он.
– Не кажется ли вам, – повторила Мия, потрепав Питера по голове, – что жизнь была бы гораздо скучнее, если бы другие люди не осложняли ее нам?
Эван ощутил, как намокает от крови ткань его рукава.
– Да, конечно, – ответил он.
– Мам? Мам. Мааам. У меня пластырь отклеивается.
– Вот вам и пример, – сказала Мия, обращаясь к миссис Розенбаум, но та не улыбнулась в ответ. Мия полезла в сумку. – У меня тут где-то были еще.
– С маппетами. – У Питера был хриплый голос, отчего он казался куда старше, чем обычный восьмилетний мальчик. – Я хочу с Животным.
– У тебя уже есть с Животным. Прямо у тебя на башке.
– Тогда Кермита.
– Кермит был утром. Может, мисс Пигги?
– Да никогда в жизни. Гонзо!
– Значит, Гонзо.
Пока Мия приклеивала пластырь большим пальцем, одновременно целуя Питера в лоб, Эван рискнул бросить взгляд на свой рукав. Тот уже пропитался кровью, и черная ткань на предплечье казалась еще темнее. Эван повернулся, и пистолетные глушители звякнули в бумажном пакете, который он держал в руке. На пакете тоже проступило пятно – кровь стекала с окровавленного носка. Скрипнув зубами, Эван поставил пакет на пол, повернув его так, чтобы пятно оказалось со стороны стенки лифта.
– Вы Эван, верно? – Мия снова обратила на него внимание. – Напомните, чем вы занимаетесь?
– Импортом.
– Оу. Импортом чего?
Эван бросил взгляд на индикатор этажа. Лифт, похоже, никуда не спешил.
– Чистящих средств. Мы продаем их в основном гостиницам и ресторанам.
Мия оперлась плечом на стенку лифта. У нее на блейзере не хватало пуговицы, и сейчас его отвороты разошлись в стороны, открывая вид на ее блузку.
– Ну? Разве вы не собираетесь спросить, чем занимаюсь я? – В ее голосе прозвучало удивление, но она скорее была смущена, чем пыталась флиртовать. – Именно так происходит общение.
Окружной прокурор, суд Торранса. Овдовела чуть больше пяти лет назад. Купила небольшую квартиру на двенадцатом этаже на деньги, оставшиеся от страховки мужа.
Эван вежливо улыбнулся.
