— Нет, не завтра, — сказала мама.
— А когда?
— В феврале, — ответил папа.
— Январь, февраль, март, апрель, май, июнь, июнь… — завёл Фадж.
— Ладно, ладно, — перебил я, — мы все в курсе, какой ты умный.
— Десять, двадцать, тридцать, сорок, пятьдесят..
— Хватит! — взмолился я.
— А, Б, В, Г, Д, Е, Ё, Ж…
— Кто-нибудь выключите его!
Фадж несколько минут помолчал. Потом говорит:
— А какой он будет, этот новый ребёнок?
— Надеюсь, не такой, как ты, — сказал я.
— Почему? Я был хорошим ребёнком, правда, мам?
— Ты был интересным ребёнком, — поправила его мама.
— Видишь, я был интересным, — сказал мне Фадж.
— А Питер был очень милым ребёнком, — сказала мама. — Очень тихим.
— Вам повезло, что вы меня первым родили, — сказал я маме, — иначе, боюсь, вы бы больше не захотели детей.
— А я тоже был тихим? — спросил Фадж.
— Я бы так не сказал, — мягко увильнул папа.
— Я хочу ребёнка, — заныл Фадж.
— Будет тебе ребёнок.
— Сейчас!
— Сейчас нельзя, — сказал папа.
— Почему?
— Потому что он внутри меня, — улыбнулась мама.
Ну, началось, подумал я. Вот он, тот самый вопрос. Когда я об этом спросил, мне вручили книжку «Откуда берутся дети». Любопытно, что мама с папой скажут Фаджу. Но Фадж его не задал. Он бросил ложку в тарелку и взвыл:
— Я хочу ребёнка. Хочу ребёнка — прямо сейчас!
— Придётся тебе подождать до февраля, как и нам всем, — сказал папа.
— Сейчас, сейчас, сейчас! — вопил Фадж.
И ещё пять лет такого, подумал я. А то и больше. Кто сказал, что на этом они остановятся?
— Спасибо, — сказал я, выходя из-за стола. В кухне взял свою сумку, потом встал в дверях и сообщил: — Пойду, пожалуй, — и сделал всем ручкой.
— Куда Пита идёт? — спросил Фадж.
— Я сбегаю из дома, — объяснил я. — Но вернусь вас навестить. Как-нибудь.
— Нет, Пита, не уходи! — Фадж спрыгнул со стула и кинулся ко мне. Обхватил мою ногу и как заревёт: — Пита… Пита… Возьми меня с собой.
Я попытался стряхнуть его. Не вышло. Ох и цепкий же он. Я посмотрел на папу с мамой. Потом вниз, на Фаджа. Он глядел на меня в точности как Черри, когда клянчит печенье.
— Если б я мог знать, каким получится этот ребёнок… — проговорил я.
— А ты рискни, Питер, — сказал папа. — Совсем не обязательно, что он будет похож на Фаджа.
— Совсем не обязательно, что не будет.
Фадж тянул меня за ногу.
— Хочу интересного ребёнка, — сказал он. — Как я.
Я вздохнул.
— Не вздумайте подселить его в мою комнату, слышите?
— Ребёнок будет спать здесь, — сказала мама. — В столовой.
— А есть мы где будем?
— Что-нибудь придумаем, — сказала мама. Сумка стекла на пол. Я попытался вывернуться из мёртвой хватки Фаджа.
— Ладно, пока останусь. Но когда ребёнок родится, если он мне не понравится — уйду.
— Я тоже, — сообщил Фадж. — У Сэма вон тоже родился новый ребёнок, и он так воняет. Фу, — он зажал нос.
— Кто хочет десерта? — спросил папа. — Ванильного пудинга.
— Я, я хочу! — завопил Фадж, выпустил мою ногу и полез на стул.
— А ты, Питер?
— Почему бы и нет, — я тоже уселся за стол. Мама взъерошила мне волосы. На сей раз я милостиво позволил.
Глава вторая
Агу, агу, агушеньки
Фадж скрипел мозгами несколько дней, но всё же додумался до того самого вопроса.
— А как в тебя попал ребёнок, мама?
Так что мама одолжила у меня книжку «Откуда берутся дети» и прочла её Фаджу.
Узнав правду, Фадж незамедлительно взялся просвещать всех и каждого, каким именно образом мама с папой сделали ребёнка. Он поведал об этом Генри, нашему лифтёру. Генри с улыбкой сказал:
— Да, такое не враз переваришь, правда, малыш?
Он рассказывал кассирше в супермаркете. Её глаза делались всё больше, больше, пока мама не попросила:
— Хватит, Фадж.
— Но я ещё до самого интересного не дошёл, — удивился он.
— Питер, — сказала мама, — что-то тут очень жарко, может, выведешь брата на улицу?
Он увидел в автобусе беременную и сказал:
— Я знаю, что у вас растёт внутри и как оно туда попало.
Женщина пересела на другое место.
Он поведал всё бабушке. Она сказала маме:
— Энн, не рановато ли вы на него обрушили такие знания? В наши дни детям рассказывали про аиста.
— Что такое аист? — спросил Фадж.
— Большая птица, — быстро ответил я.
— Как Большая Птица из «Улицы Сезам»?
— Не совсем.
— Я люблю птиц, — сказал Фадж. — Хочу стать птичкой, когда вырасту.
— Птичкой не получится, — объяснила бабушка.
— Почему?
— Потому что ты мальчик.
— Ну и что? — Тут Фадж расхохотался и давай кувыркаться по полу.
Фадж не переставая говорил на свою любимую тему. Просветил всех в детском саду, и учительница была так впечатлена, что позвонила маме и попросила зайти. У детей, мол, к ней много вопросов. Мама сходила в садик и выступила с успехом. И предложила мне провести подобную беседу и в моём классе.
— Нет, спасибо, — ужаснулся я.
Я никому не сказал, что у нас будет ребёнок, одному только Джимми Фарго. Я с ним почти всем делюсь. Ещё Шейла Тубман знала, поскольку жила в нашем доме и видела маму с животом.
— А она не старовата детей рожать? — спросила меня в тот день Шейла.
— Ей тридцать четыре.
Шейла открыла рот.
— Ого, так она и впрямь очень старая!
— Не такая старая, как твоя, — говорю.
