Понятия не имею, — беспомощно пискнула Тинка. — Наверно, кто-то пошутил...
Тут в гостиную ворвалась мама с беспроводным телефоном в руке.
Ну, это уже слишком — одновременно смотреть телевизор и болтать по телефону! Немедленно положите трубку, мне нужно позвонить тете Юлии.
Увидев, что трубка лежит на столе, мама положила ее на место и только хотела сделать дочкам замечание, как телефон затрезвонил снова. Звонила бабушка. Мама поздоровалась, потом девочки увидели, как на ее лице появилось удивление, затем растерянность и, наконец, потрясение.
Это что, шутка? — спросила она, посмотрела на дочек и вздохнула. — Ну да, мама, я знаю, что ты никогда не шутишь.
Тинка и Лисси в жизни бы не подумали, что их бабушка смотрит «Семейное счастье». Бабушка была весьма строгой дамой, жила в загородном особняке с огромным парком, в соседней деревне ее почтительно называли «госпожа баронесса».
Да, спасибо за информацию. — Грит Клювель-Тедимайер снова вздохнула. Но тут же взяла себя в руки. — Ну конечно. Разумеется, я все знала. Очень мило, что ты позвонила. В следующее воскресенье ты увидишь нас по телевизору. Да... да, хорошо. Всего доброго.
Забыв положить трубку, мама опустилась на подлокотник дивана, уставясь на экран невидящими глазами, где камера как раз заглянула под кровать супругов Кляйнгрюн, и Белинда, обнаружив хлопья пыли, скорчила осуждающую гримаску.
Тинка поспешила выключить телевизор и улыбнулась маме, как самая послушная в мире дочь.
Мамочка, принести тебе чай?
Это вы послали открытку? — слабым голосом спросила Грит.
Нет, — хором ответили девочки.
Тогда кто?
Тинка и Лисси вместе пожали плечами:
Наверно, это чья-то шутка.
Нет, нет и нет! Я никогда на это не соглашусь!
Сестры переглянулись. Кто рискнет объяснить маме, что «не согласиться» просто невозможно?
Семейный совет по предотвращению катастрофы
Клювели-Тедимайеры срочно собрали семейный совет. Только самый младший, Дэвид, не участвовал в нем. Выходные он проводил у Эммануэля — своего детсадовского друга. Когда в воскресенье вечером Грит Клювель-Тедимайер приехала за сыном, родители Эммануэля без сил сидели в креслах: два малыша успели перевернуть вверх дном все, до чего смогли дотянуться.
Предложение Грит помочь с уборкой мама Эммануэля отклонила:
— Дорогая, сначала мне нужно отдохнуть, а потом уже ликвидировать последствия стихийного бедствия.
По дороге Дэвид возбужденно рассказывал о том, как замечательно провел время с Эммануэлем, а дома, не дождавшись ужина, уснул и даже не заметил, как папа отнес его в детскую и уложил в кровать.
На кухне за круглым столом сидели Борис и Грит с вытянутыми лицами, Стэн листал журнал комиксов, Фрэнк — как всегда, « темных очках и наушниках — развалился на стуле, своим видом показывая, насколько не по нраву ему это семейное собрание. А Торстен хмурился и укоризненно поглядывал на Тинку и Лисси, словно спрашивая, как они могли сделать подобную глупость.
Лисси в ответ скорчила Торстену гримасу и показала язык. Он собрался было возмутиться, но Лисси невинно захлопала глазами.
Борис Клювель-Тедимайер посмотрел на дочек и спросил:
А почему мы не можем отказаться от участия в передаче?
Ну как ты не понимаешь! — подскочила Тинка. — Если семья отказывается, Белинда Киновар проводит собственное расследование. Она расспрашивает соседей, устанавливает скрытые камеры, которые реагируют на температуру тела и могут снимать даже через стены. Одна семья месяц назад отказалась, а потом умоляла Белинду войти в дом. Правда, Лисси?
Ara. Соседи рассказали Белинде, что в доме держат свиней, — вспомнила Лисси. — Из дома все время раздавалось хрюканье.
Тинка закивала:
Точно! А у них всего-то была пластмассовая свинка в холодильнике. Ну, такая, которая хрюкает, когда открывается дверца. В той семье папе нужно было похудеть...
Папа Клювель-Тедимайер покраснел и незаметно погладил свой круглый животик.
Грит возмутилась:
Это безобразие давно пора запретить! Это же настоящее преследование!
Все замолчали. И каждый понял, что им лучше согласиться на участие в передаче.
Торстен в очередной раз сердито посмотрел на девочек и спросил:
А все-таки кто из вас послал открытку? Лучше скажите!
Не мы! — хором откликнулись сестры.
Но это никого не убедился.
Впрочем, Тинка ни за что бы не призналась, что все произошло из-за нее. Ни родители, ни братье не подозревали, что Тинка и Лисси сумеют колдовать. И знать об этом им ни в коем случае не полагалось. Все равно не поверят!
Фрэнк чуть приподнял наушники:
Я тут еще нужен?
Изволь наконец снять наушники и очки — по крайней мере, когда приедет телевидение! Что подУмают мои пациенты? — Борис пытался скрыть растерянность за напускной строгостью.
Подумают, что у меня болят глаза и поэтому я в темных очках. А насчет плеера можешь сказать им, что я учу английский.
Хотелось бы верить, —- пробормотал отец, не найдя более подходящих слов.
Фрэнк подтолкнул локтей Стэна.
Так мы пошли?
Лисси заметила, как Фрэнк и Стэн подмигнули друг другу, и в голове у нее тут же раздался тревожный сигнал.
Ну что же, — вздохнула Грит, — будем делать хорошую мину при плохой игре.
Вслед за братьями девочки незаметно выскользнули из кухни. Им нужно было срочно узнать, что означало перемигивание Фрэнка и Стэна. Наверняка ничего хорошего.
На лестнице Лисси придержала Тинку за рукав:
Все-таки это ты послала открытку, да?
Да нет же!
А вот и да! Ты! Потому что влюбилась в своего Брета.
Но Тинка энергично помотала головой.
Нет, нет и нет! — И, подумав, добавила: — И вообще, он не Брет, а Берт.
Влюбилась! — упрямо повторила Лисси.
Нисколечко! — Тинка топнула ногой.
Врешь!
Не вру!
Нет, врешь!
Нет, не вру!
Но Лисси угадала. Правда заключалась в том, что неделю назад Тинка увидела в журнале фотографию смеющегося Берта, ощутила странное щекотание в животе и... отправила открытку. Теперь Тинка мучилась из-за того, что повлияла на выбор участника передачи. Это было нечестно, а честность она ценила превыше всего.
Разумеется, Тинка не могла признаться Лисси ни в чем таком. Конечно, Лисси — ее сводная сестра и лучшая подруга, но... Но ее характер — как весенняя погода, и, если у Лисси портится настроение, ей может позавидовать даже плюющийся лавой вулкан.
