(исп.)
(San Justo, 74)
кап-1 Мигель Гастон
Эндомтабль (фр.)
(Indomptable, 80)
кап-1 Жан-Жозеф Юбер
Санта-Анна (исп.)
(Santa Ana, 112)
кап-1 Хосе Гардоки
вице-адм. Игнасио де Алава
Фугё (фр.)
(Fougueux, 74)
кап-1 Луи-Алексис Бодуэн
Монарка (исп.)
(Monarca, 74)
кап-1 Теодоро де Аргумоса
Плютон (фр.)
(Pluton, 74)
див. Жюлиен Космао-Кержюльен
ОБСЕРВАЦИОННАЯ ЭСКАДРА
Альхесирас (фр.)
(Algésiras, 74)
кап-2 Лоран Ле Турнер
к-адм. Шарль Магон
Багама (исп.)
(Bahama, 74)
бриг. Дионисио Алькала Галиано
Эгль (фр.)
(Aigle, 74)
кап-1 Пьер Гурреж
Монтаньес (исп.)
(Montañés, 74)
кап-1 Франсиско Альседо
Свифтсюр (фр.)
(Swiftsure, 74)
кап-1 Шарль-Эзеб Л'Опиталье-Вильмадрен
Аргонавт (фр.)
(Argonaute, 74)
кап-1 Жак Эпрон
Аргонаута (исп.)
(Argonauta, 80)
кап-1 Антонио Пареха
Сан-Ильдефонсо (исп.)
(San Ildefonso, 74)
бриг. Хосе де Варгас
Ашилль (фр.)
(Achille, 74)
кап-1 Луи Деньепор
Принц Астурийский (исп.)
(Principe de Asturias, 112)
бриг. Рафаэль де Оре
адм. Гравина и эск. Антонио де Эсканьо
Бервик (фр.)
(Berwick, 74)
кап-1 Жан Фийоль де Кама
Сан-Хуан-Непомусено (исп.)
(San Juan Nepomuceno, 74)
бриг. Косме де Чуррука
ФРЕГАТЫ И БРИГИ
Рейн (фр.)
(Rhin, 40)
кап-1 Мишель Шено
Гортензия (фр.)
(Hortense, 40)
кап-1 Луи де ЛаМар де Ламеллери
Корнелия (фр.)
(Cornélie, 40)
кап-1 Жюль-Франсуа де Мартенан
Фемида (фр.)
(Thémis, 40)
кап-1 Николя Жюган
Гермиона (фр.)
(Hermione, 40)
кап-2 Жан-Мишель Маэ
Фюре (фр.)
(Furet, 18)
лейт. Пьер Демэ
Аргус (фр.)
(Argus, 16)
лейт. Ив-Франсуа Тэйяр
ЧАСТЬ I
ПРЕЛЮДИЯ
Глава 1
Сторожевые башни Кадиса
Кадис расположен на острове, на краю длинной узкой полоски суши, окруженной водами Атлантического океана. С башни Тавира, самой высокой из сторожевых башен города, можно непосредственно видеть место, где разыгралось сражение. Глядя на юг, видишь длинные песчаные пляжи, простирающиеся до мыса Трафальгар. Суда сражались в нескольких милях от берега, почти на горизонте, ближе к мысу Рош, чем к самому Трафальгару. В этом направлении можно наблюдать волны, разбивающиеся о скалистые отмели, которые и поныне заставляют настораживаться мореплавателей. Позади, к северу и востоку, раскинулись сверкающие воды хорошо укрытой бухты Кадис-бей, а к юго-востоку виден главный судоходный канал, петляющий среди солончаков болотистого острова Исла-де-Леон (где по сей день находится главная военно-морская база Испании) и тянущийся вплоть до судостроительной верфи Ла-Каррака, где строились и ремонтировались корабли короля Испании.
Солнечным днем — а большинство дней здесь солнечны — улицы старого города, радиально расходящиеся от основания башни, погружены в глубокий сумрак. Здесь мало что изменилось с 1805 года: улицы слишком узки для значительного дорожного движения, и большинство людей ходят пешком, как и в те далекие времена. Исключением является лишь Аламеда — широкое авеню, выходящее на залив, где элегантные дамы Кадиса все так же укрываются в тени экзотических американских деревьев, растущих по его сторонам. В западной части города возвышается знаменитая, построенная в стиле барокко, церковь Иглесиа-дель-Кармен, где офицеры Объединенного флота прослушали мессу перед выходом в море. Из окон отеля Парадор-Атлантико можно наблюдать форт и маяк Сан-Себастьян на фоне заходящего солнца, окинуть взором водное пространство, где патрулировала когда-то эскадра Коллингвуда, блокировавшая Кадис, и в нескольких сотнях ярдов отсюда увидеть скалы, которые разодрали днище флагманского корабля адмирала Вильнёва во время жестокого шторма, последовавшего вслед за сражением.
В 1805 году Кадис был самым шикарным и процветающим городом Испании — не таким величественным, как надменный Мадрид, с его двором и аристократией, но намного более космополитичным. И другие испанские города были выкрашены в белый цвет, но никакой из них не сверкал подобно Кадису, фасады домов которого были облицованы белым мрамором. Некий писатель сравнивал его с "гигантским кораблем из алебастра, плывущим средь морских пучин"[1]. Перила многих балконов и решетки на окнах первых этажей были выкрашены в цвет морской волны. Окованные медью большие деревянные двери выходили в покрытые голубой плиткой внутренние дворики с роскошной тропической растительностью. Комнаты были отделаны красным деревом, позолотой, тонким стеклом и прочей фешенебельной роскошью из Италии, Франции и Англии. Красивые фасады приятно сочетающихся по стилю четырехэтажных зданий заслоняли крыши так, что эта белизна простиралась вплоть до голубого неба, прерываемая только черепичными шпилями и куполами церквей. И над всем этим как бы плыли 160 сторожевых башен, с которых кадисские торговцы осматривали горизонт в поисках возвращавшихся домой судов. Тавира была официальной сторожевой башней и именно отсюда летом 1805 года городская стража наблюдала за кораблями британского флота сквозь свои длинные медные подзорные трубы.
В свои пятьдесят семь лет Коллингвуд имел изрядный опыт путешествий, и, по его обоснованному мнению, теплый и ветреный Кадис имел "преимущество обладать великолепнейшим климатом в мире". В семь утра вторника 20 августа 1805 года он находился на борту своего флагмана «Дредноут», как обычно крейсировавшего в нескольких милях мористее Кадиса; при нем была его собака Баунс (Задавака). У Коллингвуда было всего лишь три линейных корабля, так как основная часть испанского флота была вне Кадиса. Один из линейных кораблей, «Колосс», в данный момент проверял судно под шведским флагом; многие испанские купцы пытались прорваться через блокаду, используя флаги третьих стран.
Адмирал осмотрел гавань своей подзорной трубой и привычно насчитал восемь высоких мачт в ней. Еще четыре корабля стояли у входа в бухту. Коллингвуд отлично знал Кадис. Он блокировал его в военное время и посещал в мирное. На пути домой из Средиземного моря британские корабли часто останавливались здесь, чтобы принять груз серебра для безопасной доставки в Англию. Комиссионные составляли приличный дополнительный доход для британских капитанов. Подобные приработки редко выпадали в дни блокадной службы.
Самопожертвование и долг были лозунгом флота того времени, мощного, но раскиданного по миру, настолько переполненного амбициозными талантами, что он больше не обещал столбовой дороги от способностей к богатству, как это было пятьдесят лет назад. Однако успех все еще мог принести достаток. Коллингвуд был сыном обанкротившегося ньюкаслского купца, но благодаря своей удачной морской карьере он женился на дочери лорд-мэра в 1791 году. Периоды времени, проведенные вместе с Сарой, были короткими. В течение долгих лет, проведенных в блокаде французского флота в Бресте, он приучал своих капитанов быть такими же самоотверженными и дисциплинированными стоиками, каким и был он сам. Он был образованным и тонко чувствующим, суховатым, но с чувством юмора. Его письма временами были по-озорному забавны. Но он был суров: ненавидел пьянство и относился с недоверием к романам, особенно для девочек, которое усиливалось тем, что его старшей дочери, тоже Саре,
