на нем не было, а кончик треуголки выглядывал из холщовой сумки, перекинутой через плечо. Сабельные ножны ярко блестели на солнце, а шейного платка у незнакомца, кажется, и вовсе не водилось. Когда он подошел ближе, стало видно, что лицо у него хоть и обгорелое, но светлое, русые волосы заплетены в несколько кос и собраны в хвост, а серые глаза глядели беззаботно и весело. На вид ему было не больше двадцати трех.
- Никогда не встречал таких немцев, - пробормотал старший из солдат. Мароци взглянул на младшего из влахов: тот уже стоял, как должно, бросив бабью работу, и командир одобрительно кивнул.
Мароци поднял руку, приказывая незнакомцу остановиться. Тот уже заметил их, но не отнюдь не напугался.
- День добрый, - незнакомец заговорил первым по-немецки с явственным нездешним акцентом. Он улыбался, как будто они уже встречались где-нибудь в кабаке. – Погода нынче сурова, господа, не так ли? Говорят, в аду сегодня прохладней, чем на этой дороге.
Оба влаха сконфуженно переглянулись. Немецкий каждый из них понимал с пятого на десятое, и то, в основном, команды из устава. Мароци поморщился. Чужеземец ему уже не нравился.
- Добрый, - сухо ответил он. – Позвольте осведомиться, куда вы направляетесь?
- Вы не первый, кого сегодня это интересует, - заявил путник вместо ответа. – Что если я скажу – по делам?
- Мне придется спросить вас – по каким, - скучно отозвался Мароци. Лошадь фыркнула и шумно вздохнула, почти как человек.
- А если я отвечу, что это дела тайные, государственные? – путник, кажется, говорил серьезно, и Мароци с сомнением на него посмотрел. По его виду он больше напоминал бродягу, и будь он влахом, кроатом или саксонцем, то с ним можно было бы не церемониться и сразу дать по шее. Но, увы, немца трогать было нельзя, и опять же – вдруг дело, и правда, важное. Неприятностей Мароци не хотелось.
- Это Военная Граница. И у вас должна быть разрешительная бумага, если вы здесь по делам.
- Если на тайну есть бумага, вряд ли это можно назвать тайной, верно? – он весело взглянул на солдат. - Но бумага у меня есть, - добавил чужеземец, прежде чем Мароци успел нахмуриться, снял с плеча сапоги и полез в сумку. Первым делом он достал оттуда черную треуголку и нахлобучил ее на голову, потом появились жестяная коробка, огниво, вилка и только вслед за тем свернутое письмо. Немец развернул его и показал Мароци гербовую печать. Написано оно было проклятым готическим шрифтом, который так любили в Империи, и про себя Мароци чертыхнулся. Разбирал он его плохо, но печать была похожа на настоящую.
- Дайте сюда, - он протянул руку, но незнакомец с сожалением покачал головой.
- Не могу. Я тоже подчиняюсь приказам, и мой приказ не давать ничего в чужие руки.
Влахи почтительно молчали позади, не осмеливаясь вмешиваться в разговор, и Мароци задумался.
- Куда вы направляетесь? – наконец спросил он.
- В Фугрешмаркт.
Фугрешмаркт лежал восточней, и незнакомец либо сбился с пути, либо хитрит. По его чересчур честному лицу Мароци заподозрил последнее.
- Но ведь Фэгэраш… то есть Фугрешмаркт не здесь. Вы зашли не туда, - неожиданно заговорил младший по-унгарски, довольный тем, что ему удалось вставить слово и быть полезным. Мароци обернулся и с отвращением взглянул на его сияющее лицо. Влах тут же скис.
Старший вежливо прочистил нос, отвернувшись в сторону, а потом вытер нос платком.
- Что он говорит? – с интересом спросил путник.
- Говорит, что через часок дойдете, - Мароци неожиданно широко улыбнулся. – Дорога там все хуже и хуже, но вы не бойтесь – идете верно, в горы.
Теперь пришла очередь незнакомца сомневаться в его словах, и он высоко поднял бровь, удивленный его неожиданной услужливостью.
- Что ж, еще один час на этой жаре можно перетерпеть. В городе, я полагаю, мы еще встретимся?
Путник медленно убрал письмо назад, не сводя взгляда с Мароци.
- Город большой. Как ваше имя?
«Чтоб я знал, как звать твой труп, если найдут», - мысленно добавил он.
- Иоганн Фукс фон Фуксдорф, - без запинки отбарабанил путник. Фукс фон Фуксдорф! Лисица с Лисьего Двора! Да, такое имечко этому типу подходило.
- Приятной дороги, господин Фукс, - Мароци сделал знак проходить, и влахи посторонились. Иоганн Фукс наклонил голову, прижав руку к сердцу, и напоследок добавил:
- А вам – красивых девушек, идущих от колодца, и прохладной воды.
Он подхватил свои пыльные и грязные сапоги и зашагал дальше, к деревне. Мароци знал, что старосты сейчас там нет, а у остальных жителей ночлег выпросить в этих краях нелегко. Что ж, немчик сам напросился на ночевку в лесу. Небось из тех, кого при рождении уже устроили на теплое местечко, раз фон-барон; таких Мароци ненавидел пуще всех и считал белоручками.
- Чего-то он не туда пошел, - озабоченно заметил старший. Младший вжал голову в плечи.
- Как раз туда. Он за османом приехал охотиться, - Мароци опустил голову, чтобы не видеть удаляющейся фигуры.
- В одиночку? А если тот не один? – влах ошарашено взглянул вслед Фуксу фон Фуксдорфу. – Безумец.
- Да черт с ним. Хочет – пусть хоть через горы переходит, раз такой смельчак, и крошит там османов. И довольно
