так? — спрашивала она у себя, больше для того чтобы очнуться. Что за глупость, в самом деле, с нею приключилась?
Заставила себя отвлечься на игру уличного музыканта. Брюнет лет сорока, длинноволосый и с небольшой бородкой, в чёрном кожаном костюме оказался более чем интересным — виртуозом. Струны под его пальцами буквально горели и лопались, пока их хозяин потрясал зрителей дерзким испанским фламенко. К концу композиции на грифе гитары торчали в разные стороны три порванные струны, публика оценила зрелище и потребовала продолжения.
Двое других музыкантов заиграли, давая время товарищу отремонтировать инструмент.
— На-асть, совесть есть? — где-то над ухом кашлянула мама.
— Ещё немного, пожалуйста! — Настя то ли сказала, то ли подумала: таинственный парень полез в свой рюкзак, достал оттуда коробочку и протянул длинноволосому музыканту, будто был знаком с ним. Тот удивлённо принял дар, приложил руку к сердцу и что-то сказал на немецком.
— Настюха, какое мороженое будешь, клубничное или пломбир орешками? — в этот раз попытался уловкой отвлечь папа.
Никакого мороженого она не хотела. Сейчас, именно в эти минуты, пока уличный музыкант-иностранец ловко менял струны, она будто открывала книгу с откровениями. Ей нравился профиль незнакомца, его то ли зелёные, то ли просто светло-карие с «болотинкой» глаза, лёгкая ухмылочка и внимательный взгляд, какой никогда не бывает у идиотов. Он не слушал музыку, а впитывал её, кивая на особенно залихватских пассажах…
«Тоже музыкант, наверное», — догадалась Настя, иначе откуда бы у прохожего запасные струны? И этот флёр романтичного увлечения только убедил её: случайности не случайны. Именно такой парень был бы ей интересен. Возможно, только в такого она бы смогла влюбиться.
Но вот, наконец, виртуоз «одел» гитару в подаренные струны, сначала перебрал их, наощупь выясняя упругость, подкрутил колки — и подключился к композиции, наигрываемой другими двумя гитаристами, но не повторяя, а дополняя её. Окончательно стало понятно, что он в группе главный. Втроём они закончили, и толпа грянула: «Браво!». Таинственный незнакомец улыбнулся, но по выражению его лица и глаз было понятно: он в восхищении, как и остальные.
Главный солист вместо раскланиваний наклонился, недолго покопошился в валяющейся рядом сумке, достал какой-то предмет и протянул Настиному незнакомцу. Издалека показалось, что то был брелок в виде металлической гитары и черепа. Парень благодарно пожал руку, а затем отцепил от своего рюкзака какую-то подвеску и обменялся подарком.
— Наська, маму лучше не злить! Пойдём, дочь, вернёмся сюда после обеда, фестиваль до самого вечера будет. Эй, Белоснежка!
Она услышала отца и даже перехватила поудобнее ручку сумочки, чтобы не мешалась во время протискивания в толпе, и последние секунды жадно впитывала образ — парень почувствовал на себе её взгляд, мазнул удивлённо, и Настя поспешно опустила ресницы, краснея. Отец помог ей преодолеть скопление людей и пошёл рядом, периодически заглядывая в её расстроенное лицо.
«Так не бывает…» — про себя думала Настя, для которой праздник померк, и на душе сделалось на редкость паршиво. Что с ней случилось? Ответить на этот вопрос она пока не могла.
Но определённо что-то произошло…
Приготовление обеда и сам он затянулись настолько, что, когда через часа четыре отец предложил ещё раз посмотреть фестиваль (в шесть вечера должен был начаться главный концерт в парке), Настя уныло согласилась: каков шанс был ещё раз встретить Незнакомца? Потом подумала: «А вдруг?» И засобиралась, тщательнее приводя в порядок волосы и нанося с разрешения мамину косметику на ресницы и губы.
Улицы Калининграда к этому времени в самом деле опустели. На них возвращался прежний будничный дух неинтересной суеты, разве что лёгкий мусор, оставшийся кое-где и ещё не убранный дворниками, напоминал о празднике.
Беловы пошли той же дорогой, что и прежде, — к центральному парку со сценой. Мимо угла, на котором Настя встретила идеального парня своей мечты. Близнецы топали впереди, то уносясь, чтобы распугать голубей, то возвращаясь.
— Фу, Мишка! Брось! Это кака! — мама, разговаривающая с бабушкой, окриком остановила близнеца, что-то подобравшего с асфальта.
Но находка, вероятно, оказалась слишком ценной, потому что Сашка тоже вцепился в неё. Разворачивалась знакомая драма — кто кого победит в мыслях, а то и в драке. Отец по-мужски взялся гасить начинающуюся ссору за оброненный кем-то брелок. Блестящий, со стразами. И оттого привлекающий к себе внимание близнецов, словно яркие вещи ворону.
— Да что ж за сорванцы, с ними не соскучишься, — бабушка посмеивалась над искусственно созданной трагедией.
Вот Сашка всё-таки отобрал у брата ВЕЩЬ, Мишка разревелся от обиды… Мама взяла на руки Мишку, отец — Сашку закинул себе на плечи и попросил подержать кошелёк, заветную вещь для близнецов, уже понимающих, какие блага несёт с собой этот волшебный «кафылёк». Мишка, увидев это, заревел ещё громче, но бабушка дала ему свой ' с ба-а-альшой денюшкой!', и постепенно близнец успокоился.
— Засранцы какие, ты посмотри! И что с ними делать, когда вырастут? — удивлялась бабушка.
— А вдруг будущие банкиры? — пошутила тётя, открывая игру «Кем станут дети, когда вырастут?».
Отец же тем временем у забывшегося счастливого сына отобрал игрушку «с кучей микробов» и незаметно выбросил. Металлическая ненужная находка звякнула и затихла. Настя, плетущаяся позади остальных, невольно нагнулась, посмотреть, из-за чего был сыр-бор, и обомлела.
На том самом месте, где Он подарил струны заграничному музыканту, Мишка нашёл Его брелок. То ли музыкант обронил, то ли побрезговал подарком…
— Насть, ну ты-то куда⁈ — бабушка заметила, как внучка подбирает злополучную безделушку.
Пришлось сделать вид, что выбросила.
И потом Настя прятала позолоченный брелок в виде буквы «К», украшенной стразами, чтобы ни родители, ни тем более близнецы не вспомнили про дурацкий повод для детской ссоры.
Вернувшись спустя неделю домой, на Урал, Настя в потайном месте закопала коробочку с брелоком — не потому что всё ещё боялась насмешек, нет. Совсем с другой целью. Об этом только Катька и знала. И помогла провести придуманный, но кажущийся действенным, настоящим, свой, девчоночий обряд.
[1] Цитата из письма Татьяны, «Евгений Онегин», А. Пушкин
Глава 1
Проблема клиента
Десяток лет спустя
Маргарита Павловна уселась на любимую скамейку и принялась ждать, поглядывая на часы и уговаривая Фикса потерпеть. Сегодня Настя опаздывала. Прошло пять минут, десять… Фикс тоже как будто чувствовал задержку, начал скулить и вертеться на поводке.
— Потерпи, мой хороший, очень скоро наша Настя придёт.
Когда случилось так, что малознакомую девушку по имени Анастасия, Маргарита Павловна начала называть «нашей Настей»? Не тогда ли, когда прогулки больше не вызвали тоски, а Фикс, придя домой, спокойно дрых всю
