Книга Хендлер, или Белоснежка по-русски - Юлия Эфф

— Почти. До Фикса не добралась. Ненавижу придумывать финалы, которые обожает Софья Кирилловна. А всё твоя мать, она придумала этот жанр.

Кирилл перехватил проходящую мимо супругу и усадил её себе на колени:

— Чем тебя финалы не устраивают?

— Тем, что это только в проектах звучит весело. А что такое финал, ты знаешь?

— Не-а, — рука Кирилла полезла под махровый мягкий халат.

— Это когда смерть истории, понимаешь? Ты её рассказал — и всё. Никакой надежды на то, что история может закончиться по-другому.

— Зато можно начать новую сказку, как Шахерезада делала, бери с неё пример.

— Кир! — Настя охнула, позволяя себя уронить на расправленную постель.

— А для этого и существует фантазия и сказки…

За окном начал накрапывать весенний дождь, и первый же порыв ветра забросил на подоконник пригоршню влаги, окропляя сочную зелень комнатного цветка. Приближалась весна, а с нею новые хлопоты — нескончаемая история жизни человека. Жить ради сказки и создавать её, благодаря своему упорству и вере в чудо.

Где-то очень далеко, по уральским горам, промчался ветер. То царь высшего мира Самрау полетел за новым днём и новой историей.

Конец

[1] Цитата из песни мюзикла «Д’Артаньян и три мушкетёра» (1978 г.)