светятся жёлто-оранжевым.
— Ты говоришь, — улыбается Квент так, будто это действительно имеет значение.
Мотаю головой, упираюсь лбом в его грудь и всхлипываю.
Всё тело дрожит.
Я боюсь, что он мне только кажется, что училке удалось свести меня с ума.
— Т-ты… настоящий?
Он садится на диван, прижимает меня к себе, запускает пальцы в волосы и отвечает шёпотом, в котором слышится улыбка:
— А ты?
Приподнимаю голову, чтобы взглянуть на него.
Замечаю, что глаза снова стали завораживающе-разными.
Он выглядит спокойным, но драконье сердце не сбавляет ужасный темп.
— А?
— Разве не будет пощёчин? Может быть, мне не стоило?
Он выгибает бровь.
Маленький мерзавец!
— Нет, — всхлипываю я, — не будет.
Глава 1. Мой спаситель (3)
Проходит несколько очень долгих минут, пока я пытаюсь отдышаться и проплакаться. Всё это время Квентин обнимает меня, гладит по спине и волосам, а затем как-то грустно вздыхает:
— Зачем ты обрезала волосы?
Сдвигаю брови к переносице. Он, наверное, немного не в себе из-за стресса.
Приподнимаюсь, чтобы узнать, что стало с миссис Ретти.
Сердце колотится быстро-быстро. Мне не хочется вновь смотреть на мёртвого человека, но…
Квент позволяет повернуться к тому месту, где она держала меня связанной.
В горле застревает немой крик.
Её нет в квартире. Стул валяется на полу и красная лента свисает через разбитое окно.
Стекло, должно быть, не выдержало волны драконьей энергии, а маньячка потеряла равновесие.
Или дракон позволил ей его потерять?
Сглатываю и решаю не спрашивать, что конкретно произошло.
Он вновь притягивает меня к себе.
Мой потерянный мальчик.
Мой спаситель.
— Айрис… — шепчет в волосы. — С днём рождения?
До нас доносится вой сирен. Как романтично.
— Я хочу, чтобы ты была моей.
Сердце пропускает глухой удар.
Отвечать на это я, конечно же, не собираюсь.
Но обнимаю его за шею и замираю так, в ожидании, когда нашу тишину прервёт полиция.
— Мне жаль, что тебе пришлось пережить так много… Было невыносимо знать, что ты мучаешься там, в капсуле… Я хотел оберегать тебя, но когда увидел вас с Радионом в тот вечер… Уехал, чтобы не оскорбить тебя снова. Не надо было.
— Ты… бы… — выдыхаю с трудом. — Ничего не смог… сделать.
Мой голос сейчас похож больше на стекловату. Плевать. Пусть так.
Было слишком дымно, слишком суматошно и темно. Не удивлюсь, если нас с миссис Ретти хватились сильно позже.
— Я бы сразу же направился к тебе, — возражает Квент.
— Как ты… нашёл меня?
— Почувствовал, — он передёргивает плечом и целует меня в волосы. — Всё будет хорошо, знаешь?
Я бы хотела ответить, но вместо этого теряю сознание, под выкрики позади:
— Не с места! Медленно поднимите руки вверх!
Глава 2. Дневник Училки (1)
Полицию вызвали соседи или прохожие с улицы. Те, кто слышал шум, кто видел то, во что превратилось тело миссис Ретти там, внизу.
Но уже спустя пять минут полицейские разобрались, что перед ними дракон и истинная. Окончательно всё прояснил звонок отца Квентина. После этого никто не просил нас поднять руки, никто не осматривал и никто не пытался задавать наводящие вопросы. Мы не были убийцами.
В глазах тех, кто должен защищать людей, не были.
От пережитого ужаса и усталости я едва не потеряла сознание, но всё же удержалась в реальности, не желая бросать Квента. А после окончательно укрепила меня злость.
Знаю, миссис Ретти была больной сукой, и я бы сама в порыве страха и ярости могла выкинуть её из окна, но…
Меня поразило, что никто и не думал сомневаться в нашей истории.
Всё, что было нужно, это наши имена.
Ах, это вы, мистер Бауэр. Ах, с вами ученица Драгон-Холла.
Я всё ещё помню, какого это быть по ту сторону от драконьего шика — обычным человеком.
Знаю, без драконов не было бы и нас.
Они поддерживают магический круговорот и будто магниты удерживают мир на месте, не позволяют ему сдвинуться в тартарары.
Но говорит ли это что-то об их характерах, личных качествах? Или это просто лотерея? И сила и власть могут достаться какому-нибудь конченому ублюдку, который будет смеяться после убийства, который не будет знать, что такое чувство вины, что такое сострадание…
Я всё больше становлюсь тучей, всё больше начинаю дрожать от холода.
В ожидании кого-то Квентин говорит с одним из полицейских на кухне. Меня же допрашивать запретил. И его послушались.
Малолетку, сынка богатеньких родителей, дракона…
Как же бесит!
Даже один косой взгляд в нашу сторону, хотя бы намёк на подозрение, недовольство, меня бы успокоил. Но вот один из ребят в форме наклоняется ко мне, улыбается так вежливо, что эту улыбку ему хочется натянуть на…
— Мисс… Всё будет хорошо. Скоро вы вернётесь домой. Не думайте об этом.
Мне всё ещё неудобно и даже больновато ворочить языком, не говоря уже о том, как сильно сам голос сипит и хрипит. Но плевать. Я отвечу.
Раз всё равно не сдержала данное себе обещание молчать.
— Не думать о том, что я убила свою… учительницу?
Он едва-едва меняется в лице. Видно, что сдержать себя сумел, улыбка не сходит с красивых губ. Чёрт возьми, ты полицейский, а не чувак из службы поддержки, можешь и не скалиться.
— Вам сейчас многое может казаться. После увиденного — это нормально. Но скоро всё станет как раньше, всё будет хорошо. Вы снова будете чувствовать себя…
— Я только что сказала… тебе, что убила… человека, — повторяю, сдвинув брови, чувствуя, будто вот-вот и израненное сердце взорвётся в груди. — Ничего не… собираешься с этим делать?
Он сочувственно улыбается.
— Она похитила вас. Но, позвольте, вы в безопасности, она…
— Мертва, да.
Я отвожу взгляд. Глазные яблоки немного болят от этого. И не то, чтобы это что-то новое, просто после пары чудесных безболезненных дней начинаю удивляться и привыкать к дискомфорту заново.
Говорить с полицейским бесполезно. Он словно робот. И даже если я убью этого, другой сделает вид, будто ничего не было. Это сводит меня с ума.
— Айрис? — Квентин возвращается ко мне. Садится рядом, подаёт кружку чёрного чая. — С сахаром, тебе это нужно.
Уголок губ ползёт вверх.
— Мне нужна водка.
Он едва заметно вздыхает, но кружку не перестаёт мне протягивать.
— Будем пить из её посуды, её чай? — меня передёргивает.
Есть в этом что-то неправильное.
Мы всё ещё в квартире.
Её тело, может быть, пока никто даже не отшкрёб от асфальта.
Копы явно не были готовы к тому, что это преступление не
