Ну да Хель с ними! Сейчас у нас есть дела, поважнее:
Хозяин велел очистить от древнерожденных ваш мир, и наша задача - исполнить любой ценой его волю. Вы запомнили, что следует сказать? Эти слова надо произнести без запинки…
- Это что, пароль?
Мужчина на секунду задумался:
- Что такое «пароль», я не знаю, но ошибиться в этих словах нельзя - вы должны как можно убедительней сыграть роль человека, посвященного в дела Малого Мидгарда.
- Тогда вы продиктуйте мне, пожалуйста, эту белиберду. - Юноша достал из кармана блокнот и ручку. Перечитав написанное, молодой человек сказал:
Будьте спокойны, я выучу это на память, как стихи.
Сделайте милость.
Теодор Херрманн тоже наш человек?
Нет. Он представляет в Большом Мидгарде короля Реберика Восьмого, нашего врага. Херрманна необходимо нейтрализовать до того, как он передаст в Малый Мидгард сообщение о нашем вторжении и получит соответствующие указания.
А кто такой «владетель Доспехов Героя»? - спросил юноша.
Еще одно ничтожество. Он из вашего мира, но бед, как это ни странно, натворил здесь и в Малом Мидгарде предостаточно. Некоторое время тому назад на Регенсдорф двинулась великанша Безе-Злезе. До людей ей нет и не было никакого дела, она захотела прикончить местных древнерожденных. Но этот мерзавец заставил ее отступить… Каким образом, никто не знает, а глуповатому пройдохе Капунькису верить на слово нельзя. Но факт остается фактом. Более того, этот так называемый Герой уничтожил бедного старика Безевихта, вина которого заключалась лишь в том, что он на старости лет умом рехнулся и не в меру увлекся колдовством. В награду слабоумный королишка Реберик обручил этого самого Героя со своей дочерью. И это невзирая на то, что рука принцессы от рождения уже была обещана другому человеку, более достойному и благородному.
Сразу видно, что этот Герой - подлец редкостный, - заметил юноша. - На старика руку поднял!… Посмотреть бы в его бессовестные глаза.
Наступит время - посмотрите, - ответил герцог Вильгельм. - Вначале вам необходимо доказать свою преданность. А потом, когда вы заслужите неограниченное доверие, мы посвятим вас в детали. Пока что я могу сообщить одно - необходимо приложить максимум усилий для того, чтоб помешать этому Герою оказаться в Малом Мидгарде. - Мужчина поднялся: - Мне пора уходить. А вы, будьте любезны, задержитесь на пару минут. Нас не должны видеть вместе. И помните -: щедрость Хозяина безгранична.
Он заплатит золотом?
Золотом и рабами. Чем пожелаете.
Тогда я желаю иметь в вашем мире настоящий замок и стать бароном… нет, лучше герцогом…
Договорились. Когда Хозяин будет владыкой Малого Мидгарда, вы получите замок и герцогство. - И мужчина ушел твердым военным шагом.
Оставшись один, юноша медленно допил кофе, встал из-за стола и уже у выхода из кафе сердито пробормотал:
- Эх, продешевил я! Надо было просить королевство.
Глава II ВОЗВРАЩЕНИЕ ГЕРОЯ Генрих и глюмы стояли у Врат между двумя Мидгардами.
- Жаль, что после сражения с Безевихтом больше всего пострадала та часть замка, в которой находятся самые почетные и быстрые Врата, - проворчал Бурунькис.
А это всегда так получается - только собираешься попасть в интересное место, а хрдд-то и нет, - заметил Капунькис.
Зато прогулялись, - улыбнулся Генрих.
Стену подвала за спинами малышей-глюмов покрывала прозрачная рябь. Сквозь нее легко просматривались освещенные красным закатом деревья и длинные тени на земле, доносились щебет птиц, шелест листьев. Деревья росли в дворцовом парке. Густые, высокие, они совершенно закрывали вид на заднюю часть замка. Когда Генрих впервые увидел карету Реберика Восьмого, он подумал, что король выезжает из лесу. Но теперь он знал, что король путешествовал по собственному парку, не покидая пределов Альзарии, столицы Берилингии.
По ту сторону прозрачной ряби находился Малый Мидгард - мир, в котором скука разбивается о клинки мечей, а дружба ценится превыше золота. По эту сторону - мир с громадинами авиалайнеров и длинными змеями электричек, кабинеты с компьютерами и квартиры с телевизорами, космические корабли и огромная мрачноватая пещера с каменными скамейками. В этой пещере древнерожденные и король Реберик Восьмой проверяли однажды храбрость Генриха, здесь мальчику даровали право носить Доспехи Героя. Сегодня пещера не пестрела гербами и флагами, скамейки выглядели пусто и холодно.
- Что ж, до скорой встречи, - сказал Генрих, пожимая руки мохнатым малышам.
Как только банкет закончится, - ответил Бурунькис, - мы сразу к тебе!
Разумеется, - Генрих улыбнулся. - Хотя я рассчитываю вернуться еще до окончания праздника. Успокою маму и сразу назад. Война с колдунами и баронами Хильдебрантами отнимает ужасно много времени.
И здоровья, - добавил Бурунькис, потирая лоб, по которому пришелся магический удар колдуна Безе-вихта.
А в клетке сидеть - это ужасней всего, - сообщил Капунькис. - Второй раз я скорее умру, чем позволю себя запереть.
Генрих улыбнулся.
- Пока меня не будет, - сказал он, - вы проследите, чтобы никто не обидел принцессу… Или чтоб какой-то не в меру пылкий кавалер не приглашал Альбину на каждый танец.
- Пусть только найдется такой, я ему мигом голову откручу! - Капунькис погрозил несуществующему кавалеру кулачком.
- За это не волнуйся, - сказал Бурунькис. - Если принцесса кого-то полюбила, то уж никто не заставит танцевать ее лишь бы с кем.
Очень надеюсь, - Генрих вздохнул и поспешил перевести разговор на другую тему. - Ничего нового о короле Ливантии не слышно?
Да брось ты о дураке думать, - Капунькис скривил презрительную мордашку. - Куда им, глупым ливантийцам, тягаться с нами, берилингийцами! Это так, пустые угрозы - надо ведь королям важность на себя напустить. Вот эти принц Дуралей и его папаша Фуазебаль Третий угрожают всем налево и направо. Да ну их, голову ими еще забивать!
Ну, бегите, - сказал Генрих друзьям. - А то без вас и праздник не праздник. Все-таки вы - герои Берилингии.
Капунькис гордо выпятил грудь, а Бурунькис сделал ужасно важное лицо.
А хочешь, - предложил вдруг он, - мы на твоих родителей нашлем забытье, и они не будут тебя ни о чем расспрашивать?
Нет, не надо. Я уж как-нибудь без колдовства разберусь с родителями, - сказал Генрих. - Ступайте, а то вас, наверное, уже заждались.
Бурунькис и Капунькис шагнули в зыбкий проем. На мгновение их тела стали расплывчатыми, неясными, но вот они остановились у деревьев и опять сделались четкими, живыми. Два брата повернулись к Генриху, дружно помахали ручками. Генрих, прощаясь, поднял руку в ответ, но в это время проем вдруг потускнел, налился свинцовой тяжестью. В лицо Генриху ударил порыв ледяного ветра.
