Книга Изверг - Olesse Reznikova

— А может вы не будете нас рассаживать в этом году? — спросила я с мольбой в голосе, и подняла глаза на учителя. Оглядев весь класс, продолжила. — Мы могли бы сесть как хотим, и всем было бы удобно, никто бы не ссорился.

Классный руководитель задержал на мне свой взгляд, несколько секунд подумал и ответил:

— Так уж и быть. Вы уже взрослые, надеюсь, на уроках не будет разговоров в классе и замечаний от учителей, — сдался Артём Олегович. Все облегчённо выдохнули. Я выбрала последнюю парту на первом ряду и села возле окна.

— Видимо, в этом году Тамара решила не игнорировать весь класс, — сказал Антон Долгов, повернувшись ко мне. Как же без его пяти копеек, иначе дождь пойдёт. Он выбрал третью парту первого ряда передо мной, специально усевшись за неё со своим дружком — Адамом Ржевским.

— Придётся не оправдать твои ожидания. Очень жаль, — натянуто улыбнулась я ему. Он нахмурился и отвернулся, дальше обсуждать что-то с соседом по парте.

Попытавшись отвлечься от плохих мыслей, я перевела взгляд на Демьяна. Он сел на четвертую парту во втором ряду. Мне кажется, он наконец обратил на меня внимание и решил узнать меня получше. Дело в том, что он перевёлся к нам год назад из-за обстоятельств и проблем в старой школе. Наши девчонки не обратили на него внимания, «и так хватает красавчиков», вроде Кирилла, Артёма Олеговича и ещё одного парня, друга Кирилла — Стаса Зимина. Я же наоборот, посчитала его самым красивым парнем из всех тех, кого знала. И добрым. Он никогда не обижал девочек и не оскорблял меня.

— Богоевская, ты так и собираешься витать в облаках? — громко спросил Артём Олегович, подойдя к моей парте. Я аж подпрыгнула. — Я конечно понимаю, школа второй дом и всё такое, но это не значит, что…

— Я уже ухожу, — перебила его я, быстро встав и направившись к выходу. — До свидания.

Я шла по коридору и думала. О том, что будет в этом году. О том, как пройдёт завтрашний день. И о том… Споткнувшись, я полетела вперёд, и, приготовившись к падению, зажмурилась, но спустя секунду, не почувствовав удара, открыла глаза. Зато я ощущала чьи-то руки на талии, а когда посмотрев на «спасителя», окончательно разозлилась. Кирилл Ворошилов улыбался и поддерживал меня, не дав свалиться на пол. Я нахмурилась.

— Что ты делаешь? — зло спросила, высвободившись из его рук.

— Вообще-то благодаря мне ты сейчас стоишь с целым носом, — он сложил руки на груди, глядя на меня с высоты своего роста. — Хоть бы спасибо сказала, — он посмотрел куда-то в сторону. Почти все ушли домой, одни мы и несколько человек в другом крыле были в школе.

— Обойдусь, — промямлила я и быстрым шагом начала спускаться по ступенькам на первый этаж.

— Тебе бы не мешало поучиться манерам, — крикнул он мне вдогонку.

— Тамара! — я остановилась. Не может быть, мне, наверно, показалось, — Тамара Богоевская! — снова крикнул до боли знакомый голос. Я закрыла глаза и, выдохнув, повернулась.

— Вика, — мой голос дрогнул.

Два года назад…

— А что случилось? — спросила я подругу, которую уводили в участок.

— Нам лишь нужно задать Виктории Косаревой несколько вопросов, — сказал следователь нашего участка полиции.

— Но что она сделала? — я уже вцепилась мужчине в руку. Вика непонимающе смотрела на него.

— Она — ничего. Но может сделать, если вовремя не принять меры, — проговорил следователь и увёл мою подругу в комнату.

Я просидела в коридоре два часа, постоянно вскакивая с места, когда кто-нибудь выходил из комнаты. Хоть я не знала ничего, червячок в голове уже строил самые страшные ситуации, которые могли случиться. Ходила по всему зданию в ожидании подруги, и через три часа и 28 минут её выпустили. На Вике не было лица, не было тех вечно горящих огоньков в глазах, счастливой улыбки. Я не могла понять кто передо мной, либо это близнец моей лучшей подруги, либо очень хорошо разыгранный спектакль.

— Вика, Вика! — я подбежала к подруге и стала расспрашивать, — Что случилось? Что им было нужно от тебя? — но она лишь смотрела в одну точку потухшим взглядом.

***

Я стояла в лестничном проходе и не могла сдвинуться с места. Жизнерадостная, улыбающаяся во все тридцать два зуба, повзрослевшая девушка с пшеничными волосами не могла быть Моей Викой. «Надежда — сон наяву» так ли это?

— Привет! — услышала я самый мною ненавистный голос, — Ты та самая Вика? — Кирилл подошёл к Моей подруге и начал что-то говорить. Внутри меня все стало закипать от злости, образуя очень опасный коктейль ненависти.

— Привет… — я резко схватила подругу за локоть и потащила к лестнице. Она лишь радостно улыбалась Кириллу и непонимающе поглядывала на меня. Мы молча спустились на первый этаж и пошли к выходу, и только оказавшись на улице, я заговорила:

— Что ты здесь делаешь? — я хмуро посмотрела на неё.

— Вот так ты со мной здороваешься? — подруга поджала губы, глядя в сторону. Она привлекала слишком много ненужного мне внимания, и это бесило.

— Ты заявляешься сюда без предупреждения, вся такая радостная, весёлая, но при всём этом даже не спросишь что было со мной последние два года? — я сложила руки на груди, облокотившись на стену здания.

— Во-первых, я уехала тогда не по своей воле, мне особого выбора не предоставляли, во-вторых, я сама не знала, что снова вернусь сюда и в-третьих, почему ты не сказала мне о своём парне? — мои глаза всё больше становились похожими на блюдца. Может вариант с близнецом всё-таки реален. Стоп! Какой парень?

— Чего? Почему я до сих пор не знаю, что имею парня? — я подняла руки.

— Ну как же, Кирилл говорил мне, что ты рассказывала ему про меня, — она мечтательно подняла вверх глаза и вздохнула, — Он такой милый, — она улыбнулась.

— Никакой он мне не парень! Он тупой, невоспитанный, нахальный, полоумный идиот! — начала перечислять я, повышая голос. Как она могла подумать, что Он мог быть моим парнем? Да никогда в жизни! — И вообще, тебе лучше с ним не общаться, — заключила я.

— Да что вообще с тобой случилось? — изумилась подруга.

— Что со мной случилось? — воскликнула я, а потом нервно рассмеялась, — Что с тобой случилось! Ты уехала на два года, ничего мне не объяснив, бросила меня тут одну. Ты даже не представляешь, что со мной произошло за эти грёбаные два года, как всё поменялось, как Я поменялась! — кричала я на свою бывшую лучшую подругу.