же скривилась:
— Опоздали. Снова.
Демон молча толкнул дверцу саманного строения.
— Три трупа. Все разорваны в клочья. Как и в прошлый раз.
— И опять дверь заперта изнутри? — задумчиво спросил Сорм, внимательно осматривая место преступления.
— Да, — кивнул Адарт. — Похоже, новый вид нечисти.
— Кто в здравом рассудке пустит незнакомца в дом?! — устав от подобных непонятных убийств, передернула плечами горгулья.
— Не вопи, Эрга, — качнул головой демон. — Себя вспомни. Ты же пустила.
— Я — другое дело, — самоуверенно заявила девушка. — Я уж точно себя защитить могу.
— Похоже, они тоже так думали, — хмыкнул ее собеседник.
— Адарт, Эрга, заканчивайте препираться, — Сорм уже изучил окрестности и теперь пытался что-то увидеть в самом доме. — Адарт, следы есть?
— Никаких, — отрапортовал демон. — Чисто повсюду. Как будто и не жил тут никто.
— Так что же, эти трупы по воздуху сюда прилетели? — саркастически поинтересовался утомлённый див и повернулся к сосредоточенной горгулье. — Эрга?
— Ментал пуст, — доложила девушка. — Ни мыслей, ни чувств. Словно кто-то убрал за собой, ластиком всё стёр.
— Прекрасно, — пробормотал див. — Просто превосходно. Не помню, чтобы кто-то из нечисти был способен на это…
— Ледяное Пристанище! — выругался демон, сверкнув глазами. — Ты хочешь сказать, что это нечто умеет думать?
— Не только. К нашему глубоко сожалению, полагаю, оно умеет не только это, — див устало потёр широкой ладонью небольшие глаза. — Ладно, об этом потом. Адарт, утром свяжешься с Орденом, передашь ему собранную информацию и выслушаешь указания. Эрга, завтра чтоб я тебя не видел. Дома сиди.
И тёмные фигуры, обернувшись, снова взмыли в воздух.
Несколько минут полета — и горгулья дома. Широкие кожистые крылья хлопают за спиной, тёмно-коричневое тело не по-человечьи выгнуто, длинные конечности так и норовят зацепиться когтями за железную крышу. Оборот — и вот уже на крыше двухэтажного особняка стоит миниатюрная девушка в плаще.
Осторожно пробравшись через небольшую чердачную дверь внутрь (хорошо иметь свой ключ!), Эрга, не включая свет, привычно разделась на ощупь и нырнула в холодную постель. Спать оставалось четыре часа…
— Эй, соня! Ау! Есть кто дома? Эрга, чтоб тебя солнце спалило! Вставай давай!
Она когда-нибудь убьет свою соседку…
— Улята, отстань…
— Да ща. Аж три раза. В лавке кто работать будет? Через полчаса клиенты пойдут.
— А ты зачем?
— А мне, представь, не разорваться. Зелья еще варить надо. Сами собой они в склянки не разольются. Все, Эрга, хватит бока пролеживать. Работа ждет.
Цокот каблучков известил, что мучительница горгульи удалилась вниз. Небо, и в самом деле вставать надо…
Девушка медленно села на грубо сколоченной деревянной кровати со старым матрасом, широко, со вкусом зевнула, тщетно стараясь заставить себя держать тело прямо, и тихо застонала. Опять весь день торчать в лавке, приторно улыбаться нахальным клиентам с заплывшими масленым глазками и их завистливым женам, продавать таблетки от головной боли и мази для омоложения, эликсиры от простуды и травы для притираний, постоянно прогоняя от себя назойливые мысли о таких милых флакончиках со слабительным, что стоят всего двумя-тремя полками ниже… Уж лучше дежурство в больнице вне очереди… Небо, как же хочется спать…
Надев домашний халат, выцветший, старый, бесформенный, горгулья вышла из своего убежища.
По крутой деревянной лестнице с высокими ступеньками, постоянно спотыкаясь и рискуя упасть, кое-как добралась до первого этажа, нырнула в уборную и долго с недоверием рассматривала отразившееся в круглом зеркале с посеребренной рамой опухшее страшное лицо. Длинные черные волосы свалялись, карие глаза пустые, без единой мысли, под глазами — мешки, цвет лица серый, нос еще больше вытянулся, подбородок заострился. Мертвец, а не горгулья.
Зеркала выпускали гномы, выполняя индивидуальные заказы с помощью каких-то своих, ведомых только им заклинаний. Каждое зеркало, даже небольшой предмет, стоило невероятно дорого, наверное, всю годовую зарплату горгульи в Ордене, но вот именно в эту секунду Эрга с удовольствием разбила бы жуткую вещицу о стену. Жаль, не ее собственность. Бездна, как, оказывается, может измениться существо, если нормально не поспит всего лишь пару суток… А ведь когда-то ее, горгулью, даже называли хорошенькой…
Умывшись прохладной водой и тщетно попытавшись старенькой щёткой расчесать колтуны на голове, девушка выползла из комнаты. Так, теперь направо по коридору и на кухню…
— Привет, упырица! — высокая полноватая зеленокожая блондинка с вытянутыми ушами весело оскалилась, оторвавшись от плиты. Улята. Плод страсти эльфа и орчанки. Вообще эльфы с их высокомерием и брезгливостью по отношению к другим расам могут дать фору только вампирам. Как Ульрике, матери Уляты удалось заманить к себе в кровать красавчика Эрионора, оставалось тайной за семью печатями, сама женщина никогда так и не призналась, какую магию применила для этого. Результат, тем не менее, появился через пять месяцев, кричащий, уже тогда нахальный, зеленый, как матушка, и с голубыми глазами отца. Довольная случившимся, Ульрика, неся дочь в корзинке, отправились в город, к бывшему возлюбленному. Тот, поморщившись, провел нужный магический ритуал и, удостоверившись, что дочь от него, нехотя признал ребенка. Правда, к себе появившихся родичей не забрал, но исправно снабжал девочку всем необходимым, а когда та выросла, переселил её поближе к роду, купив кровиночке дом в этом самом городе. Видимо, чтобы легче присматривать было за неспокойным и иногда влипающим в неприятности продолжением рода. Ульрика не возражала: Эрионор при желании сможет обеспечить достойное будущее бастарда.
— И тебе не болеть, — Эрга без сил упала на табурет, прислонилась к каменной стене и тихонько застонала.
— Спать не пущу. И не надейся, — полуэльфийка закончила готовить завтрак и споро накрыла на стол. Скатерть словно назло слепила своей белизной усталые глаза горгульи.
— Рабовладелица, — проворчала Эрга, прихлебывая из небольшой фаянсовой чашки крепкий зелёный чай.
— Угу, — согласно хмыкнула хозяйка дома, — нечего по ночам пропадать невесть где.
Наскоро перекусив приготовленными Улятой пирожками
