полноценной волчицей. Так, что-то среднее между недочеловеком и недо-волком…
Но с тех пор я стала одной из Стефенсонов.
За все эти годы мне так и не удалось ничего о себе вспомнить. И хотя вначале меня несколько пугали мои новые двуликие родственники, сейчас я чувствую себя рядом с ними самой счастливой.
— Девочки, вы почему еще не готовы? Семейный ужин начнется через два часа. — Рикарда одаривает нас недовольным взглядом, затем меньше чем за секунду делает для себя какие-то выводы и поворачивается ко мне, — Милая, Лу снова что-то выкинула?
Я нервно сглатываю. Рикарда, ставшая мне матерью, всегда защищает меня сильнее, чем остальных своих детей, и хоть я и списываю это на мою бесспорную слабость перед полноценными оборотнями, но перед сестрами всегда чувствую неловкость. Лучше уж, как отец. Он никогда ни для кого не делает исключений и наказывает всех одинаково сурово.
Я ни разу не сдавала Лу, но мать запросто просчитывает все сама, если я неверно расставляю акценты.
Сестра усиленно поглаживает столешницу — еще один признак, что она нервничает.
Мэг молчит, опустив свои большие карие глаза.
— Все отлично, мам. Я хотела попробовать что-то сладкое, но зачем-то засунула в рот гадость. Потом искала в холодильнике чем бы заглушить горький вкус. Лу всего лишь смеялась над моим пыхтением и тщетными попытками.
По сути, все что я сказала — правда, поэтому мне ничего не стоит смотреть матери в глаза и улыбаться.
Она сканирует меня еще одну мучительно долгую минуту, за которую рукав платья Лу полностью полирует и так блестящую поверхность стола, а затем говорит:
— Хорошо. Только сильно не наедайся снеками, иначе снова не притронешься к основному блюду во время ужина. Ты в последнее время похудела, и меня это беспокоит.
Последнее время я и правда сама не своя. И все из-за сегодняшнего ужина. Но разве я могу сказать об этом маме? Я же честно пыталась уехать. Даже придумала вполне правдоподобный повод, практически уговорила Рикарду, но отец оказался категорически против. Во время появления на небе Сиэлин — так называют волчью луну — вся семья должна быть под одной крышей — таково мнение папы. Именно поэтому его старший сын сегодня приезжает. На ночном небе вместо одного светила засияют два, и это совершенно особенный день для каждого оборотня. Особенный день, который каждый волк старается встретить возле своей семьи.
— А ты, вместо того чтобы смеяться, помогла бы сестре. — все же порицание Лу получает. — И я еще раз спрашиваю, почему вы все в таком виде, словно у нас намечается пижамная вечеринка? Ваш старший брат приезжает не так часто! Тем более со своей невестой! Он будущий глава рода, проявите уважение. Платья мы уже с вами подобрали!
— Конечно, мам. Мы все безумно по нему соскучились! — радостно вспыхивает Лу, осознав, что на этот раз ей удалось избежать наказания. Мэг согласно кивает.
Все обожают старшего сына Питера, а еще прекрасно знают о наших с ним удивительных взаимоотношениях, поэтому мне от всей души хочется кинуть в Лу бутылкой (желательно не пустой, двухлитровой), когда она необдуманно и лукаво уточняет у меня:
— Ведь правда, Дженни?
На долю секунды я замечаю, как взгляд Рикарды меняется. Мне отлично известна ее всепоглощающая любовь к Оуэну. Она ради него загрызет любого. И никак не в переносном смысле. А в самом что ни на есть прямом.
Спешно киваю и говорю:
— Конечно. — надеюсь, звучит убедительно.
— Вот и славно! — мама улыбается и развернувшись на своих убийственных каблуках — на них она ходит даже дома — удаляется с кухни.
Я же снова открываю холодильник и начинаю приводить в порядок его содержимое, которое недавно превратила в хаос. Сердце в груди грохочет с удвоенной скоростью, а мысли снова начинают путаться. За прошедшие две недели мне следовало свыкнуться с мыслью, что я снова его увижу. Увижу единственного члена семьи Стефенсон, люто меня невзлюбившего и всячески уничтожающего мое право на спокойную жизнь.
— Надеюсь, ты не переживаешь из-за Оуэна? — Мэг опускается рядом со мной на колени и обеспокоенно смотрит в глаза. — Думаю, за пять лет, что он жил в Нивлии, брат должен был измениться и стать… — я знаю, что она хочет сказать «терпимее к другим, несовершенным созданиям», но при этом боится обидеть.
— Ой, да он всегда нормально к ней относился. — отмахивается Лу. — Он, может, таким образом проявлял свою братскую любовь.
Тут мои губы сами собой нервно дергаются в подобие кривой улыбки. Проще вытащить из морозилки лед и представить его теплым, чем вообразить, будто Оуэн…
— Вот ты где! — раздается голос старшей из сестер. Алекс щурит свои ярко-голубые глаза, пока подходит к нам. Они с Мэйсоном двойняшки. — Почему ты сидишь тут на полу и выполняешь работу Руби?
Руби — экономка в доме Стефенсонов, отвечающая за функционирование кухни. И сейчас она наверняка порхает над столом в гостиной, расставляя в идеальном порядке столовые приборы.
— Потому что я сама навела беспорядок. Теперь восстанавливаю прежнее состояние.
Она качает головой, выражая тем самым несогласие, берет меня за руку и тянет за собой.
— Уверена, тебе в этом помогали. — и строже кидает указание сестрам. — Быстро тут приберитесь и марш одеваться! А нам с Дженни нужно идти.
— Хватит строить из себя маму, — недовольно кидает нам вслед Лу, когда меня силой выводят из кухни. Но одного взгляда Алекс всегда оказывается достаточно, чтобы маленькие волчицы послушно начали выполнять ее команды.
Алекс с Мэйсоном старше меня на год, но, несмотря на разницу в возрасте, мы составляем идеальное трио. Словно меня по ошибке забыли вместе с ними положить в живот к Рикарде, а затем природа решила исправить эту небольшую оплошность, и мы все же нашли друг друга, просто чуть позже.
Они оба более вспыльчивые и, признаться, немного буйные создания, а я та, кто сглаживает углы. Миротворец — так называет меня брат. А мама говорит, что, если бы не я, эти двое давно поубивали бы друг друга. Папа всегда усмехается: «Да, дорогая, ты совершенно права. Потом пожалели бы о содеянном, но было бы уже поздно.»
Но кое-что в двух моих самых лучших на свете двойняшках сильно изменилось, как только им в прошлом году исполнилось восемнадцать.
Лу как-то возмущенно вздохнула, озвучив правду и заявив, что они стали озабоченными.
С одной стороны, с биологической — это вполне нормально. Все оборотни при достижении совершеннолетия подвергаются изменению организма, который начинает чрезмерно активно искать себе подходящую пару. И в моменты поиска не чурается
