— Могу держать пари, что это так. — Он усмехнулся. — Учитывая всю эту предсвадебную кутерьму, я рад, что буду жить здесь, пока не настанет время вести Джесси по проходу. Значит, успею пойти на последнюю примерку смокинга.
Фин все поняла. У Тревиса и Джесси были замечательные отношения как у отца и дочери. Он не мог находиться в Колорадо, когда его дочь выходит замуж в Нью-Йорке, и решил прилететь сюда.
— Трудно тебе?
Он начал отрицательно качать головой, но смутился и усмехнулся.
— По мне видно, да? А я-то думал, что мне хорошо удается скрывать это.
Фин сочувственно кивнула.
— Я уверена, что это трудно — внезапно оказаться на втором месте в жизни твоей дочери, ведь ты всегда был на первом.
— Я все не могу поверить, что она достаточно взрослая, чтобы выйти замуж, — сказал он, снимая шляпу и проводя рукой по густым темно-русым волосам. Снова надев шляпу, он задумался. — Кажется, только вчера я целовал ее ободранные локотки и учил ее писать свое имя.
Острая боль зависти пронзила сердце Фин. Как многого она оказалась лишена, и все из-за Патрика!
Помолчав, Тревис заговорил снова:
— Я зашел, чтобы спросить — не захочешь ли ты сегодня вечером присоединиться к нам с Джесси за ужином? Она сказала, что мы будем в «Лимонном гриле». — Тревис усмехнулся. — Если название на что-то указывает, то, похоже, там можно получить приличный стейк.
Фин улыбнулась.
— Конечно, можно. Это прекрасное небольшое бистро с превосходной кухней.
— Значит, ты присоединишься к нам?
Она должна отклонить приглашение, подумала Фин. У них с Тревисом нет абсолютно ничего общего, кроме их любви к Джесси.
Но Фин влекло к Тревису с того момента, когда они впервые встретились, и понять причину такого притяжения она не могла.
— Я не хочу мешать тебе проводить время с дочерью.
— Но она и твоя дочь тоже. И я уверен, что теперь, когда вы нашли друг друга, ты хочешь проводить с нею как можно больше времени. Кроме того, я не пригласил бы тебя, если бы не хотел, чтобы ты была с нами.
От его слов на сердце у нее стало тепло.
— Ты уверен, что хочешь этого?
Он взял ее руку в свои большие мозолистые ладони.
— Уверен. Да и какой мужчина не хотел бы обедать с двумя самыми красивыми женщинами во всем городе?
Конечно, провести вечер с Тревисом и Джесси было намного более привлекательным, чем сидеть в квартире, слишком большой для одного человека, и изучать графики роста доходов «Обаяния». А если отложить все финансовые проблемы на завтра, то это не сможет помешать Фин победить!
— К-когда я должна встретиться с вами?
Почему она внезапно почувствовала себя девочкой, которую приглашает на вечеринку самый симпатичный, самый красивый в школе мальчик?
— В восемь. — Не выпуская ее руки, Тревис поднялся на ноги, и Фин тоже встала. — Я полагаю, что должен перестать отвлекать тебя от работы, раз ты собираешься выиграть соревнование вашего папы.
— Да, это хорошая мысль.
И куда только делась ее решимость работать допоздна?
Он наклонился, чтобы мягко поцеловать ее в лоб.
— Значит, я увижу тебя сегодня вечером, Фин.
Ее кожу начало покалывать там, где он прикоснулся губами, и прежде чем она могла вновь обрести дар речи, Тревис галантным жестом коснулся широких полей своей ковбойской шляпы и повернулся, чтобы уйти.
Глядя ему в спину, она пожалела, что в руках у нее нет веера, чтобы остудить свое разгоревшееся лицо. В этом мужчине было шесть футов четыре дюйма немыслимой сексуальной привлекательности, и в его присутствии в комнате становилось жарко, как в печи. Его поцелуй был всего лишь дружеским, но сердце Фин пропустило несколько ударов, когда она ощутила губы Тревиса на своей чрезмерно чувствительной коже.
— Этот мужчина будет фотомоделью для рекламы нового одеколона Келвина Клейна для ковбоев? — спросила Хлоя Давенпорт, входя в офис Фин и оглядываясь через плечо вслед Тревису. — Если да, то не могу ли я стать его ассистенткой?
Фин рассмеялась.
— Нет. Это Тревис Клейтон, отец Джесси.
— Ты шутишь! — Фин заметила, как Хлоя с тоской посмотрела на закрывающуюся дверь офиса. — Неужели он настоящий?
— Если под этим ты подразумеваешь, что он работающий ковбой, тогда да, он настоящий.
Хлоя задумалась и вздохнула.
— Если они там, в Колорадо, все такие, то, возможно, мне следует отправиться туда в самом ближайшем будущем.
Фин опять засмеялась.
— И расстаться с твоей прелестной квартирой в Челси?
— Ох, вот это действительно проблема. Мне наконец-то обставили ее так, как я хотела, — сказала Хлоя, вручая Фин последние сводки бухгалтерского учета. — Похоже на то, что моя судьба — остаться в Нью-Йорке и найти себе какого-нибудь городского ковбоя.
Фин молча кивнула, углубившись в бумаги, а потом спросила:
— И какие последние сплетни гуляют по «Эллиотт пабликейшн холдингс»? Что-нибудь происходит в других журналах, о чем мне следует знать?
Хлоя отрицательно покачала головой.
— Ничего такого не слыхала. Ты и Шейн по-прежнему главные соперники. Размер прибыли и ее рост у «Успеха» немного выше, чем у нас, но в бухгалтерии все в один голос утверждают, что «Обаяние» еще может выйти победителем.
— Х-хорошо.
Внезапно ощутив головокружение, Фин обогнула стол, чтобы сесть в свое кресло. Да, необходимо пойти к врачу.
— Фин, ты в порядке? — спросила Хлоя, и беспокойство исказило ее симпатичное молоденькое личико.
Кивнув, Фин неуверенно улыбнулась.
— Я просто устала, вот и все.
— Я беспокоюсь за тебя, Фин. Ты работаешь слишком много. — Хлоя нахмурилась. — Ты всегда увлекалась, но за прошедшие десять месяцев трудоголики по сравнению с тобой стали казаться абсолютными бездельниками.
— Со мной все хорошо, Хлоя.
— Ты в этом уверена?
Стараясь, чтобы ее улыбка выглядела как можно веселее, Фин кивнула, возвращая бумаги Хлое.
— А теперь пойди, отдай это Кейду и скажи ему, что я хочу встретиться с ним утром, чтобы обсудить эти числа.
— Что-нибудь еще?
Фин посмотрела на часы.
— Нет, мне надо позвонить в несколько мест, а потом, пожалуй, я отдохну оставшуюся часть дня.
Казалось, Хлоя поражена громом.
— Ты шутишь! Ты никогда не уезжаешь раньше девяти вечера, и я уже сбилась со счета, сколько раз находила тебя спящей на кушетке, когда приходила на работу. Ты уверена, что чувствуешь себя хорошо? Может быть, позвать кого-нибудь?
