хорошего. Поэтому я уже начинаю переживать: а все ли так хорошо? Мотнув головой, чтобы отогнать ненужные мысли, я вздыхаю и иду в гостиную. “Посмотрю на игрушки хоть, развлеку себя чем-нибудь” — определяю про себя, зайдя в комнату.
Пакеты стоят нетронутыми. Да и кому их трогать, если Шон и Майкл в кабинете? Тихонько вздыхаю, стараясь хоть как-то понять, что хочет Майкл. Жить подле главаря мафии — очень сложное и искусное дело. Однако, наша любовь исцеляет друг друга. Майкл старается быть мягким и податливым, чтобы я не чувствовала себя одинокой. После смерти его брата — Бена, мир дал трещину. Майкл старается оградить меня от ненужных новостей, но все равно, что-то просачивается в дом. Все равно, мы живем в вечном напряжении, и это понятно, почему.
Машинально залезаю рукой в один из пакетов и вытаскиваю мягкую игрушку гномика. Разглаживаю его мягкую белую бороду и поправляю шапочку на голове. Внутри все переворачивает вверх дном. Тяжелые мысли давят на виски и внутри, где-то глубоко под ребрами, ощущаю ноющую боль. Сейчас, я осознанно, хочу детей от Майкла. Но никак не могу решиться сказать ему об этом. Быть может, данный момент не время для меня самой — набраться смелости, чтобы озвучить свое решение. Майкла, в свою очередь, как мне кажется, и сам не против завести детей. Но прошло слишком мало времени, чтобы мы могли об этом задумываться. Боль утраты брата, каким бы он не был на самом деле — достаточно сильно вышибло Майкла из колеи. Поэтому, чтобы не ранить Майкла сильнее, чем его поранила его же жизнь — я стараюсь не заводить тему ни про брата, ни про его детей, которые сейчас живут на другом континенте. Майкла старается быть хорошим отцом, даже несмотря на то, что это не его дети. И чем больше я размышляю на эту тему, тем больше понимаю, что Майкл — не был плохим человеком. Нет… Напротив, Майкл пытался всех оградить от своих ошибок и последствий, которые тянулись за ним. Он был стеной для всех нас, принимая первые удары на себя. Но мало кто этого замечал. Под черной обвёрткой скрывался ранимый и честный человек, с добрым сердцем, которое все еще способно любить.
Дверь из кабинета Майкла открылась. По ногам прошелся холодок. Я быстро смахнула едва ли заметную слезу, которая спускалась по моей щеке, и вдохнув полной грудью, положила обратно гномика в пакет.
— Да, позвонишь мне, — сказал Майкл, а следом, послышались шаги.
Двое мужчин замерли в проеме, смотря на меня. Я им мало улыбнулась.
— Как Роуз? — дурацкий вопрос соскользнул с моих уст быстрее, чем я поняла, что задала.
— Да нормально, — пожал плечами Шон.
Роуз и Шон за все это время так и не расписались. Подруга говорит, что не хочет торопить события, да и ее длинный язык может навредить им обоим. А Шон мирно ждет дня, когда Роуз, наконец-то решиться пойти в Загс и поддать заявление на вступление в брак. Наверное, впервые в жизни, Шон счастлив. Я вижу это по его сияющим глазам, хотя, по правде говоря, Роуз не лучшее приданное для него. От ее импульсивности любой мужчина может загнуться на корню. Но Майкл, по всей видимости, был хорошим примером и наставником для Шона.
— Где будите отмечать новый год? — задаю вопрос, пока Майкл осматривает меня так, что вот-вот разденет.
— Роуз хотела слетать к океану, — сухо подмечает Шон. — Но уже передумала…
— Это в ее стиле.
— Да, — отвечает Шон, и Майкл хлопает его по плечу. — А вы?
— Вроде бы как дома, — складываю руки на груди, — если Майкл не сорвется с места…
— Наверное не дома, — отвечает Майкл, насупившись. — Я пока ничего не могу сказать.
— Занятой человек, — поддеваю его, дав понять, что хотя бы новый год мы должны провести вместе дома.
— Ну… если что, мы приедем к вам, надоедать, — с улыбкой на лице отвечает Шон и направляется к двери. Следом за ним шмыгает Майкл. Я медленно прохожу в коридор, чтобы тоже проводить Шона, ведь… Он тоже спас мне жизнь, рискуя собой. Не каждый мужчина может похвалиться таким достижением в жизни. Замерев в арке, смотрю на то, как мужчины пожимают друг другу руки. Шон лучезарно улыбается мне, помахав на прощание, а Майкла закрывает за ним дверь. Развернувшись, замечаю игривый блеск в глазах Майкла.
— Все в порядке? — уточняю я у него.
— Да, — говорит он и медленным шагом направляется ко мне. — Все в порядке.
— О чем сплетничали в кабинете?
Как бы я не старалась, мое любопытство лишь сильней разгорается внутри.
— О мужском, — задорно отвечает Майкл, окидывая меня соблазнительным взглядом. — Некоторые вещи слушать женщине не стоит.
— Это какие же? — буравлю его в ответ кокетливым взглядом, а сама ловлю себя на мысли, что с каждым проведенным днем возле Майкла — я влюбляюсь в него сильней. Как такое возможно?
— Ну, к примеру, — говорит он и оказавшись около меня, облокачивается одной рукой на косяк арки, — “сколько лошадиных сил в 1 кВт дизельного двигателя” или же “как рассчитать мощность двигателя в лошадиных силах по кВт”?
Усмехаюсь ему в ответ, а у самой по телу разбегаются приятные мурашки от его флиртования.
— И правда, лучше такое женщинам не слушать.
Майкл тянется ко мне и нежно целует в губы. Я ощущаю жар на своей коже. Поцелуй практически невесомый, но, в то же время, обжигающий до дрожи в коленях. Так целовать может только Майкла, и больше никто. Отстранившись от меня, он бесшумно вдыхает аромат моих духов и тихо произносит:
— А почему ты до сих пор не украшаешь наш дом?
Ехидно улыбаюсь ему в ответ. Все-таки, есть что-то невероятно-магнитное в харизме Майкла.
— А что, нужно?
— Конечно, — на придыхание роняет Майкл и вновь тянется к моим губам, но не целует. — Хочу почувствовать аромат рождества.
— Только за отдельную плату, — кокетничаю в ответ, машинально облизав пересохшие губы.
— Я и так плачу тебе больше, чем полагается по должности.
— Это же какой должности?
Майкла припирает меня к дверной коробке.
— Редактора, конечно, — говорит он строго. — Должность моей невесты бесценна.
— Поэтому ты мне не платишь ничего за вторую работу, да? — издеваюсь над ним, зная, что у Майкла еще припасено достаточно козырей в нашем споре.
— А что, должен?
— Конечно, — говорю ему и кладу руки на его грудь. — В нашем мире бесплатный только сыр в мышеловке.
— Поправочка, — душнит Майкл, — сыр может стоить жизни.
— Какой же вы зануда, Майкл Ким, — выдыхаю, ощущая, как жар
