не планируешь его использовать.
— А что говорит о том, что я не собираюсь?
Я быстро поднесла нож к его горлу, кончик прижался к коже.
Он наклонился вперед ровно настолько, чтобы лезвие проткнуло кожу.
— Потому что я еще дышу, — пробормотал он.
У меня не было возможности ответить.
В одну секунду я направляла на него нож, а в следующую он схватил меня за руку, развернул к стойке и заставил держать лезвие у моего горла, а не у его. Я не могла сдвинуться ни на дюйм. Его руки, как стальные прутья, обвились вокруг меня, а его твердое тело прижалось к спине. Я была в его власти.
— Если ты не используешь оружие, ты рискуешь тем, что твой противник использует его против тебя.
Его губы были так близко к моему уху, что каждое тихо произнесенное слово казалось лаской. Дрожь пробежала по коже и заставила внутренности всколыхнуться. Это было единственным объяснением тому, почему чувства могли так перепутаться, что молния похоти пронзила меня до глубины души. Как эта ситуация могла возбудить меня? Никак. Мой мозг просто отключился.
Он невероятно горяч, Ро.
И опасный! Я с отвращением отмахнулась от прихотливого голоса в моей голове.
— Я никогда не утверждала, что я боец, — сказала я с вызовом. — Только то, что я не буду плакать.
Я не шевелилась. Отчасти потому, что острие ножа дразняще пыталось проткнуть мою кожу, но также и потому, что не было смысла бороться с ним. Я никуда не уйду, если он не отпустит меня.
Внешне я была совершенно спокойна, но внутри опьяняющее чувство восторга бурлило в венах. Словно монстр Франкенштейна, которого ударила первая молния, я почувствовала, как мое тело оживает. Ситуация была опасной. Я не должна была наслаждаться происходящим, но какая-то часть меня хотела ухватиться за это чувство обеими руками и никогда не отпускать.
— Не думаю, что что-то может довести тебя до слез, — размышлял Кейр как бы про себя.
Лезвие нежно скользило по моей шее, замедляясь в точке пульса. Мое дыхание становилось все более поверхностным и частым, с каждым разом впуская в себя все больше его пьянящего аромата старой кожи и моторного масла, окутанного следами дорогого одеколона. Это было странное сочетание ароматов, которые каким-то образом прекрасно дополняли друг друга.
— Я уверена, что ты справишься, но я бы предпочла, чтобы ты этого не делал.
В его груди раздалось восхищенное урчание, затем он медленно переместил руку, отпустив мою и осторожно перехватив нож. Он обезоружил меня таким образом, что скорее требовал моей капитуляции, чем заставлял подчиниться. Я могла бы вырваться и порезать ему пальцы, так как рукоятка ножа все еще была крепко зажата в моей руке. Но его действия говорили о том, что он не хочет причинить мне вреда, поэтому я последовала его примеру и выпустила оружие.
Он бросил нож на прилавок, затем медленно отпустил меня, стараясь встать между мной и ножом. От его прикосновения я ощутила холод.
— Если ты не хотел причинить мне боль, почему ты просто не отошел? Или тебе нравится мучить людей?
Кейр уставился на меня. Я воспользовалась возможностью сделать то же самое, пытаясь понять этого нервирующего человека.
— Я мог бы сделать гораздо хуже, если бы хотел помучить тебя.
— Тогда почему?
Молчание.
— Потому что я мог.
Его запоздалые ответы были стратегической игрой власти. У меня возникло ощущение, что он привык контролировать ситуацию, даже властвовать над темпом разговора.
Я отказалась играть по его правилам.
— Нет.
Я покачала головой.
— Ты сделал это, чтобы показать мне, что ты можешь. В этом есть разница.
Он слегка кивнул.
— Тогда у тебя есть ответ.
Возможно, но это не внесло никакой ясности. Все в этом человеке было окутано тайной. Мне хотелось взять нож и снять с него маску, чтобы открыть то, что скрывалось под ней.
Мое любопытство выводило меня из себя.
Это означало, что я испытываю какой-то интерес к тому, что узнаю, а это было бы бессмысленно. Кейр явно жил во вселенной, выходящей за рамки моей собственной, где-то там, где царит безрассудство и опасность гибели. Я не хотела участвовать в этом, а значит, не должна была хотеть его участия.
— Думаю, будет лучше, если ты подождешь снаружи, — пролепетала я, скрестив руки на груди.
Сузившийся взгляд Кейра, казалось, вертел меня, как кубик Рубика, в поисках решения. Однако его усилия были прерваны звуком открывающейся входной двери. Мы повернулись к входу, но никто не появился. Мне вдруг пришло в голову, что они ожидали, что сигнализация будет снята, и не знали, что я зашла. Скорее всего, его сотрудник службы безопасности приступил к отработанному протоколу действий в чрезвычайной ситуации.
— Папа, это я! Я на кухне.
Приглушенные голоса проникли в дом, прежде чем мой отец появился в поле зрения.
— Привет, Ро! Мы тебя не ждали.
Его движение замедлилось, когда он увидел нашего гостя.
— Да, извини за это. Я забыла написать.
Я посмотрела на Кейра, который теперь стоял рядом со мной.
— Эм, это Кейр. Он пришел к тебе.
У меня не было времени подумать о том, что я скажу папе, когда он вернется домой. Я могла бы побежать к нему и рассказать, как мужчина ждал меня в доме, когда я пришла, но я этого не сделала, и я не была уверена, почему. Чтобы не устраивать сцену? Возможно. Чтобы предотвратить арест Кейра? Эта мысль звучала громче, чем остальные, что только больше раздражало меня.
Отец снял пиджак и повесил его на барный стул на кухне, не сводя глаз с Кейра.
— Почему бы тебе не подняться наверх, милая, пока я поговорю с мистером Байрном.
— У нее нет причин уходить, — неожиданно для меня сказал Кейр. — Я здесь только для дружеской беседы, и после того короткого времени, которое я провел с Роуэн, я бы сказал, что ее женская чувствительность не находится под угрозой.
Его глаза переместились на меня, в них блеснул юмор.
Он… дразнил меня? В какой странный и непонятный мир я попала?
Я понимала, что он высмеивает архаичную мужскую потребность защищать невинных женщин, но это выводило меня из равновесия. Он вел себя так, как будто мы знали друг друга. Как будто у нас было достаточно взаимопонимания, чтобы использовать личную шутку. Конечно, я не сдала его, но это не делало нас друзьями.
Я изо всех сил старалась сдержать свою реакцию, когда поняла, что отец изучает мое лицо в поисках понимания того, что произошло между мной и Кейром.
